Другая история (СИ)
И все-таки, причем здесь Лили?
========== Глава 10. Рапира. ==========
Ну, что я могу сказать? Маггловские целители живут очень даже ничего. Дом гораздо больше, чем у Дурслей, с лачугой наставника вообще не сравнить. Утром профессор аппарировал нас к дому Гермионы и бросил меня на пороге. Затем он просто исчез, кивнув на прощанье. Причем Гермиону никто не предупредил о том, что я к ней прибуду именно сегодня. Когда я постучал в дверь, то очень долго ждал, когда мне ее откроют.
Я уже привык видеть девушек, очень откровенно одетых, но все же не был подготовлен к такому.
Я не знаю, какой был час, но, вероятно, очень рано, так как я, похоже, разбудил девушку. Она открыла дверь и застыла на пороге, восхитительно растрепанная и немного заспанная. Но, разглядев, что на ней было надето, я залился краской. Какая-то шелковая полупрозрачная майка на тонких бретельках, очень короткие шорты, и небрежно накинутый на плечи халатик из того же материала, и длиннее, чем шорты, меньше, чем на дюйм.
— Гарри? Почему ты не предупредил, что сегодня приедешь? — голос звучал немного хрипло. Она посторонилась и пошире распахнула дверь. Я заметил, что в одной руке - в той, которая была скрыта дверью - Гермиона держала волшебную палочку. — Проходи, располагайся, я сейчас хотя бы из пижамы перелезу во что-нибудь более подходящее и спущусь.
А, так это пижама. Думаю, что если все женщины этого времени одеваются на ночь во что-то похожее, то мужчины предпочитают проводить ночи дома с женами. Похоже, падшие женщины не всегда могут выдержать подобную конкуренцию за мужское внимание. Пресвятая Дева, добропорядочная девушка не должна показывать всем подряд свои прелести, это же ненормально!
— Так почему ты меня не предупредил? — пышные волосы Гермиона забрала в хвост, и надела уже знакомые мне джинсы и длинную кофту до колен. Дальше прихожей я так и не продвинулся, и теперь мы стояли в довольно узком помещении очень близко друг к другу. Настолько близко, что я уловил еле слышный запах каких-то легких цветочных духов.
Я выдохнул. Почему я так остро реагирую на присутствие рядом с собой довольно привлекательной девушки? Вот дьявол, я совсем забыл, что Гарри Поттеру совсем скоро исполнится тринадцать лет. Глядя на это тщедушное тело, я не осознавал, что, несмотря ни на что, в нем уже начал просыпаться мужчина. Я помню, как трудно переживал период становления я сам, Пресвятая Дева, дай мне сил пережить это чудовищное время еще раз. Но я совсем потерял нить разговора, а Гермиона замолчала и, слегка наклонив голову, смотрела на меня.
— Что ты сказала?
— Ты почему меня не предупредил о своем приезде? — терпеливо спросила меня девушка.
— Я не подумал, а профессор Снейп, видимо, не счел нужным это сделать.
— Это так странно слышать, как Гарри называет профессора Снейпа профессором, — Гермиона продолжала внимательно рассматривать меня.
— В чем состоял конфликт между Гарри Поттером и профессором? — я присел на свой сундук.
— Так, иди за мной, я покажу тебе твою комнату, затем мы пройдем на кухню, я что-нибудь приготовлю на завтрак, и мы поговорим.
Моя комната располагалась на первом этаже двухэтажного, довольно большого дома и была весьма уютной. Я бросил сундук посреди комнаты и поспешил на кухню, где хозяйничала Гермиона. Прислонившись к косяку двери, я наблюдал за девушкой. Она обернулась и кивнула на стол.
— Иди в ванную и вымой руки, — а маленькая мисс любит командовать. Я усмехнулся и послушно отправился в ванную комнату, расположение которой по дороге к моей комнате показала Гермиона. Когда я шел обратно на кухню, я не удержался и заглянул в гостиную.
Сама комната мало чем отличалась от гостиной Дурслей. Я уже хотел уходить, как вдруг мой взгляд упал на стену над камином. Пресвятая Дева, настоящая рапира с полным эфесом, контр-гарда которого состояла из трех изящных полуколец, сделанных в виде змей. Рядом с рапирой на стене висел раскрытый мэнгош. Быстро подойдя к камину, я потянулся к древнему для этого времени оружию и провел по лезвию слегка дрожащей рукой. Честно говоря, в этот момент я забыл обо всем. О том, что я далек от своего дома, о том, что где-то ходит странный Волдеморт, одержимый идеей избавиться от приютившего мою сущность тела, о не менее странном директоре Хогвартса - я забыл обо всем. Сняв рапиру со стены, я снова провел рукой по лезвию, еле слышно произнося заклинание заточки. Затем, положив заблестевший клинок на журнальный столик, я взялся за мэнгош. Каждое лезвие было заточено, а механизм взведен. Все три лезвия даги соединились в одно и ждали того момента, когда, повинуясь нажатию фехтовальщика на скрытую пружину, они могут снова раскрыться веером, ломая оружие соперника, или нанося ему смертельную рану.
Вставив правую руку в эфес, приноравливаясь к немного более широкой гарде, чем та, что венчала лезвие моей рапиры, я взял в левую руку взведенный мэнгош и встал в высокую стойку.
Первые тренировочные движения были неуверенными, все-таки это тело не привыкло к такого рода упражнениям, но постепенно я поймал темп и начал двигаться быстрее. Это было необычное ощущение, ощущение восторга, которого я никогда не ощущал ни на тренировках, ни на парочке дуэлей «до первой крови», которые произошли в той моей жизни. Воистину говорят, что человек начинает ценить что-то очень обыденное для него только тогда, когда это потеряет. Я полностью отдался своему воображаемому бою и не заметил, как в комнату вошла Гермиона.
Видимо, девушку насторожило мое долгое отсутствие и она решила поискать меня: а вдруг я так и не разобрался с устройством крана и теперь стою перед ним, пытаясь сообразить, что же делать.
Я с большим трудом сумел удержать руку, которая вошла в полукруг очередного движения. Невероятно острое лезвие остановилось в тот самый момент, когда уже коснулось шеи вошедшей девушки. Мне пришлось сделать длинный шаг вперед, чтобы максимально сократить расстояние между нами и предотвратить контакт нежной кожи с максимально опасным кончиком рапиры.
Мне повезло дважды. Во-первых, рапира, несмотря на свой малый вес, все-таки была тяжеловата для меня теперешнего, и я не мог работать с ней с той скоростью, к которой привык. Во-вторых, Гарри Поттер играл в квиддич, и его тело обладало достаточной реакцией, чтобы снизить инерцию и остановить вошедшее в поворот оружие.
Мы стояли очень близко друг к другу, настолько близко, что я видел, как расширились зрачки ее глаз, взгляд которых она не отводила от моего лица.
— Они принадлежат мне. Я когда-то увлекалась рыцарскими романами, и отец с какой-то конференции в Испании притащил их мне. У тебя день рождения через три дня, точнее не у тебя, а у Гарри, и я всегда ломала голову над тем, что бы ему подарить. Теперь знаю, у этих клинков должен быть хозяин, который хотя бы знает, как с ними обращаться. Поэтому забирай, — голос девушки был очень тихим, я с трудом разбирал слова. В голове шумело от непривычной нагрузки и азарта.
— У меня тоже через три дня день рождения, и я, пожалуй, приму этот воистину драгоценный для меня подарок, — голос срывался, я тяжело дышал. — А твой отец не будет возражать?
— Нет, я же сказала — это моя шпага. Гарри, ты не мог бы отодвинуть лезвие от меня, а то мне как-то не по себе, — голос Гермионы упал до шепота, и я осторожно опустил уже начавшую дрожать от напряжения руку. — Пошли чай пить. — Она медленно повернулась ко мне спиной и вышла из гостиной, держа спину неестественно прямо.
Я поднял руку, в которой все еще была зажата рапира, и вытер мокрый лоб предплечьем, затем, положив на столик мэнгош, помог левой рукой освободить правую от эфеса. Рапира также легла на стол, а я направился на кухню.
— У нас есть столовая, но мы предпочитаем кушать здесь, — не глядя на меня, тихо проговорила Гермиона, разливая чай по чашкам. На столе уже стоял нехитрый завтрак: бутерброды и омлет, разложенный по тарелкам.
— Да мне и здесь неплохо, — я сел за стол. — Гермиона, прости меня за то, что чуть не поранил тебя.