Мой бывший муж (СИ)

Андрей прощается и садится в авто. Я провожаю взглядом его машину.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Потом замечаю одинокую мужскую фигуру, идущую по тропинке вдоль дома, он бросает быстрый взгляд вверх. Кажется, смотрит прямо на окна моей квартиры.
Сердце подскакивает вверх.
Ринат?
Уличного освещения недостаточно, чтобы понять, не ошиблась ли я в своих предположениях.
  
Глава 3
 
Ринат
— Ринат?
— Да, это я. Открывай, Бекетов.
Начинаю нервничать, потому что приходится разговаривать с видеодомофоном. Приятель хорошо видит меня, а я его — нет, это сильно раздражает.
— Ходили слухи, что ты мёртв. Я был на твоей могиле.
— Я там тоже был. Дерьмо, а не могила. Поросшая травой и ни одного букета. Фигово ты к своему приятелю на огонёк заглядываешь!
— Ты же знаешь, что я не дружу с мертвецами, — безразлично отзывается Бекетов.
— Впустишь?
— Придётся. Слишком долго торчишь рядом с воротами моего дома, чтобы это можно было принять за простое попрошайничество. Заходи, — командует Бекетов и отключается.
Хозяин дома встречает меня на пороге двухэтажного коттеджа.
— Выглядишь, как помойный отброс, — приветствует меня холодно.
— Не поверишь, но чувствую себя точно так же.
Бекетов раскачивается с носка на пятку, одна рука глубоко засунута в карман, а во второй — квадратный стакан со скотчем.
Я так понимаю, что руку он мне пожимать не собирается, лишь приглашает войти в дом кивком.
Не могу назвать Бекетова своим лучшим другом. Не уверен, что этот мужик хоть кого-то сможет признать на такую роль, но мы общаемся.
Вернее, общались в прошлом, но сейчас оно оказывается от меня дальше, чем я помню. Гораздо дальше.
В отличие от всех остальных, с кем я общался, типа Кислого и Тяпы, или Шумова, Бекетов никогда не занимался со мной одними делами. Он всегда держался в стороне.
Мы общаемся лишь потому, что проходили одну и ту же школу уличной жизни в далёком прошлом. Можно сказать, что я взял Бекетова под своё крыло, иначе ему — мальчику из хорошей семьи, внезапно оказавшемуся на улице, было бы не выжить.
Этот период длился недолго, потому что пацана потом нашли и вернули в его офигительно зажиточную и красивую жизнь, но память осталась.
Мы случайно пересеклись уже будучи взрослыми, общение наладилось само собой. Теперь Бекетову не нужна чья-либо поддержка, он сам кого хочешь поддержит или уроет. В зависимости от того, какой толщины кошелёк просящего.
— Пить будешь? — предлагает Бекетов.
— Нет. Мне нужна трезвая голова.
— Есть хочешь?
— От этого не откажусь.
— Тебе повезло. Сегодня у меня на ужин мексиканская кухня.
Бекетов направляется ленивой походкой в сторону просторной кухни, я отправляюсь следом за ним, отдавая должное гостеприимству хозяина.
Пока еда из ресторана разогревается в микроволновке, кручу между ладоней бокал со спиртным. Пить до сих пор нет никакого желания, хоть по сути, мне следует напиться вусмерть, чтобы отключить мысли и чувства.
На душе погано…
Микроволновка громко тренькает. Я выуживаю из неё тарелку с густым супом. Думаю, он острый настолько, что у меня даже в печёнке начнёт пригорать, стоит съесть хоть одну ложку.
Бекетов любит всё острое.
Суп густый, ароматный. Но поглощая его, я не чувствую ни остроты, ни вкуса. Не чувствую ничего.
— Ты вернулся с того света, но не выглядишь счастливым. Неужели там всё настолько хорошо, что ты не рад возвращению к жизни? — интересуется Бекетов.
— Знаешь, лучше бы я по-настоящему сдох, чем так, как сейчас.
— Всё настолько плохо?
— Сам как думаешь? Два с небольшим года назад меня подставили по-крупному, выставили кретином перед очень серьёзными и злыми людьми. Я залёг на дно и думал, что возьму весь огонь на себя, отведу опасность в сторону от семьи, но…
— Но что? — подгоняет знакомый.
— Всё пошло наперекосяк. И в планах, и в их реализации. Ты сказал, что я выгляжу как мертвец. Наверное, в какой-то степени так и есть. Мне пришлось искать жену. Она уехала в другой город. Я узнал, что считаюсь мёртвым. Она похоронила меня.
 
— Ты оставил жену без защиты, а она в ответ похоронила тебя? Хороша, стервочка! — смеётся Бекетов.
— Если бы… Сына я тоже потерял. Она отдала его на воспитание отчиму. Сазонову Вадиму. Знаешь его?
— Знаю. Серьёзный мужик.
— И теперь этот серьёзный мужик воспитывает моего сына! — злюсь, сжав ложку так, что она сгибается.
— Не порть фамильное серебро, — цыкает Бекетов. — Ну и что ты разнылся? Баба скинула проблемный брак и избавилась от груза, живёт дальше. Логично. Судя по твоей недовольной роже, она не растеклась от чудесного воскрешения и выставила тебя вон. Будь она мужиком, я бы сказал, что у неё стальные яйца.
— Не живёт, а выживает! Ты видел, где она живёт?! В каких условиях?! — бью по столу кулаком.
— Не кипятись, мужик. Я здесь не причём! Твоей женой не интересовался.
— Всё пошло не так. Всё…
Бокал со спиртным оказывается кстати. Выпиваю махом, подливаю, снова выпиваю — и никакого результата, даже глотку не обожгло!
— Меня предали. Лучший друг меня предал. Когда запахло жареным, я был далеко от дома и не смог бы добраться до семьи, попросил лучшего друга вывезти семью. Он сказал, что жена заартачилась. На самом деле привёл ублюдков в мой дом. Жену припугнули. Она обратилась к Сазонову за помощью. Тот помог. Но в итоге она лишилась всего и отдала сына Сазонову Вадиму. На воспитание, типа. Ублюдок!
— Лучший друг тебя подставил? Лучших друзей не бывает. Я давно уже это понял… — качает головой Бекетов. — Какой интерес был у твоего друга? Только вопрос спасения шкуры? Или бабки тоже замешаны? Кстати, как зовут этот ходячий труп? Я так понимаю, что ему недолго жить осталось. После твоего возвращения.
— Шумов Валерий. В городе его нет, кажется. Нужно проверить, поискать хорошенько. Он за всё ответит! Может, именно он меня и подставил. Гад…
Бекетов кивает:
— Ну, а я чем тебе смогу помочь? Только не говори, что ты приехал лишь для того, чтобы поплакаться мне на жизнь.
— Нужна помощь.
— Ясно. Но ты же знаешь, что бесплатно я не помогаю, — холодно улыбается. — Я согласен тебя приютить в своём доме. Но если хочешь, чтобы я впрягся за тебя и пошёл против серьёзных людей, мне нужны аргументы, более весомые, чем твоё «спасибо».
— Аргументы будут. В валюте. Всё, как ты любишь.
— Прости, я пропустил связь между отбросом, одетым в потёртую кожанку, с чужого плеча, и мужиком, сыплющим обещаниями заплатить валютой. Тебе не кажется, что ты фантазируешь?
— Не кажется. Деньги у меня есть. Были припрятаны на всякий случай. На всю жизнь не хватит. Но на первое время будет достаточно для безбедного существования.
— Ясно, — Бекетов забрасывает посуду в мойку. — Выбирай любую комнату в доме. Кроме бильярдной, кабинета и моей спальни. Это святое.
— Я могу хоть в коридоре у двери спать. Мне не привыкать.
— Плевать. Но если захочешь спать на кровати, как человек, то прежде умойся, состриги патлы с головы и сбрей эту стрёмную бороду. Сейчас ты не похож на того Рината, которого я знал.
Бекетов выходит из кухни. Я мысленно бросаю ему вслед, что согласен.
По всем пунктам.
Смотрю на отражение в оконном стекле и реально не узнаю в нём себя.
Нужно собраться и вернуть себе прежнюю жизнь и семью.
  
Глава 4
 
Варя
 
На следующий день я просыпаюсь, ощущая себя разбитой, невыспавшейся. Немудрено, что мне так паршиво.
Я не спала всю ночь, думала о Ринате, вспоминала наше общее прошлое, переживала взлёты и падения. Ожидаемо, ревела в подушку, ненавидя себя за слабость.