Смутное время (СИ)
Отец Игната тоже богатырем был, не сильным, но все же в первой десятке местного рейтинга силы точно обретался, да сгинул где-то на чужбине во время очередного похода, вот и остались три брата сами по себе, все они в раннем детстве неплохие задатки для богатырей показывали, да богатырем стал только самый младший сын, Игнат. Двое старших так и не смогли добраться до этого звания, на витязях зависли, а как известно богатыри только от богатырей рождаются, конечно есть исключения, но они только подтверждают это правило.
А тут еще Игнат на ворожее женился, наперекор братьям пошел, но в данном случае их винить нельзя, кто здесь богатырь, а кто два витязя? Это не бока древнему волхву мять, своих старших братьев Игнат вмиг раскидает и не вспотеет! Тут бы богатырскому роду Соловьевых и зачахнуть, скатиться в просто род Соловьевых, но нежданно — негаданно родился Всевлад, да сразу с рождения стал себя как ратник вести. Ох и шуму его рождение в Москве наделало, такое шило в мешке не утаить, вот и пришлось Катерине и Всевладу в родовое поместье Соловьевых переехать, подальше от завистливых столичных глаз! Народ даже шептался что никакая Катерина Наумовна не ворожея, а самая настоящая девица — богатырь, вот почему и родился у них такой сынок, что еще в пеленках подковы играючи разгибает и сгибает!
Конечно Катерина Наумовна никакая не богатырь, у богатырей вся их сила внутри, тяжело им ее наружу из тела выдавливать, а у ворожей, колдунов, волхвов все наоборот, сила так и кружится вокруг них, нехотя забираясь в их тело! На этом эффекте и основан нехитрый способ определения возраста и силы у одаренных, если рядом с одаренным кружит его сила, например как у Катерины Наумовны горячий воздух, то значит одаренный еще молодой и со временем его магия станет совсем незаметна для окружающих, впитается в тело, как у того же Наума Сафроновича, который уже неизвестно сколько живет на этом свете!
Тоже самое и у богатырей, чем дольше живешь, тем легче даются манипуляции с силой за пределами своего тела, если конечно не забываешь тренироваться. Вот к примеру Всевлад уже может все тот же светляк зажечь или огонь развести с помощью своего дара, но по его словам ощущения у него при этом как будто он Бурю, коня отцовского, раз десять на плечах поднял, а он может, мы как-то раз пробовали, но больше трех приседаний с богатырским конем Всевлад не осилил! Да и девица — богатырь это невиданная редкость, и в тоже время главное сокровище любого клана и рода, вся предыдущая история богатырей знает очень мало таких примеров, но все они очень и очень громкие! Конечно имен тех девиц сейчас уже и никто и не помнит, а вот имена их сыновей до сих пор на слуху, в каком медвежьем углу бескрайней Руси не спроси, все, от мала до велика, знают кто такой Вольга Полоцкий и Василий Буслаев!
Дружок мой конечно пока до богатыря силой не дорос, но уже точно витязь, вон как ратников, сменивших мужиков, бросает! Против Всевлада на кулаках и дядька Никифор, который считается сильным ратником, а на деле уже слабый витязь, выходить боится! По силушке Всевладу равных нет, да вот не силой единой, ратники все сейчас с деревянными шестами, имитирующими копья, ими малолетнего богатыря и гоняют! А у Всевлада наказ копья не ломать, а то будут пороть! И в этот раз не меня, а именно его, чтобы наука лучше заходила! Одного сломанного копья ему уже хватило, вон как осторожничает! По мне так это дурь несусветная, запрещать богатырю копья вражеские ломать, тут его приучишь, он и на поле брани будет их сторониться! Но кто я такой, чтобы барину указывать?
Меня на поле брани не пускают, зашибут еще по случайности, куда мне до ратников? Мой потолок это сильный воин, может даже слабый ратник, но когда это еще будет! Я конечно уже могу как кузнец Митрофан свинец голыми руками мять, с трудом но могу, а Всевлад в это время со своим пластилином играется, используя в его качестве медные брусочки, да лепит из него разных зверушек, одна другой страшнее! Но и тут он пока без маменьки не обходиться, самостоятельно закалять медь для того, чтобы она мягче стала, у него пока не выходит, вот и бегает до Катерины Наумовны, чтобы та нагрела его пластилин. Странный мир!
А во двор уже вышли следующие ратники, и дядька Никифор с ними, у всех в руках мечи тренировочные, этакие колбаски железные, со всех сторон затупленные, будут сейчас барина по двору гонять, а ему можно только уклоняться будет!
Железо тут дрянное, так что проблему решают не увеличением твердости стали, а увеличением веса меча, благо для ратника нет никакой разницы что килограммовым мечом махать, что десяти! Здесь не редкость если твой меч гнется, так и не прорубив шлем врага, а вот голова врага может и не погнуться, даже если шлем вдребезги, странное место!
— Пойдем, Андрейка, пусть без нас дурачатся! — ладонь Катерины Наумовны, которую она положила мне на плечо, и сквозь полушубок овчинный была очень горяча. — Разговор у меня к тебе есть!
* * *
— Скажи — ка мне Андрейка, зачем Всевладу нужен дружок? — странный вопрос в еще более странном месте — кабинете Игната Соловьева, где я был впервые. Место и вправду было необычное, прямо как в будущее попал! Добротная мебель, много естественного света, книги на полках и писчие принадлежности на столе! И самое главное — стулья! Вокруг стола стоят стулья! В поместье все на лавках сидят, единственное место со спинкой — барский трон в приемной зале, а тут сразу три штуки! Но видно что они не из одной композиции со всей остальной мебелью, они легкие и ажурные даже на вид, не то что остальная мебель из доски пятидесятки! Сразу видно — трофей, не иначе!
Чего только стоили сразу два витражных окна в половину внешней стены! А на стене, куда и падает разноцветный свет из окон, карта Руси, на огромном спиле бревна искусно вырезаны очертания рек и городов, пунктиром нанесены дороги. Да что там, вон между Муромом и Москвой детинец соловьевский стоит, прямо копия настоящего! И Владимирский Кремль с казанским есть, но московский самый большой, сразу видно столица! Муромский тоже есть, но на фоне всех остальных сильно теряется. Волга глубокой бороздой течет с севера на юг, Уральские горы топорщатся ввысь десятками неровных и сразу видно что декоративных пиков, а за ними на восток ничего и нет, пустота, одно большое белое пятно годовых колец и спил заканчивается! А вот в сторону Европы есть много чего, даже край Англии видать, вон он, на сучке, перепиленном пополам, примостился! И хитро так получилось, будто специально сучек так вырос, что между ним и стволом изгиб идет, точно как между Англией и Францией Ла-Манш течет!
Но так далеко меня пока не интересует! Я, забыв про вопрос Катерины Наумовны, смотрю соседей Руси. Может хорошо читать на старославянском, а это точно он, я и не умею, но названия понятные! На севере Лифляндия, которую я перевел как Финляндию, хорошо знакомая мне Финляндия где-то там и находилась в моем родном мире. Самая длинная граница у нас конечно же с Польшей, Речь Посполитая тут прямо как в сладких и влажных мечтах всех поляков, практически от моря до моря, но с юга ей путь к морю преграждают Крымское Ханство и Османская империя, а на севере — Лифляндия с Данией! И на самом верху кругляка, под самым потолком комнаты, должна быть Швеция, да вот нет ее там, везде Дания!
— Красиво, не правда ли? — вывел меня из созерцания карты тихий и очень горячий голос барыни прямо у меня над ухом. — Мы сейчас вот здесь. — она показывает пальцем на поместье, которое я и так уже узнал. — Ближайший большой город — Владимир, вот он! На север от нас, кажется что по прямой совсем недалеко, но все не так и просто, не пройти ни пешему там, ни проехать конному, топи там и водится всякое нехорошее, так что пообещай, Андрейка, если Всевлад когда-нибудь хоть заикнется срезать путь и поехать во Владимир напрямик, то ты живот свой положишь, но отговоришь его!
— Обещаю! — шепчу я как загипнотизированный.
— Вот и хорошо, там и десять богатырей не пройдут и исчезнут! До Владимира проще всего добраться если ехать сначала на восток, до реки Гусевки. — Катерина Наумовна ведет пальцем по карте. — Дальше по реке на лодках вниз, сюда — до Оки, река тут не подписана, но это Ока, по ней тоже вверх по течению до места впадения в нее речки Головы и вот уже по ней вверх, против течения. Прибудете вы вот сюда, — она показывает пальцем чуть ниже Владимира. — в городе Голова просто ручей, еще не набравший силу, поэтому и нельзя добраться по воде до него, последний участок уже пешком или конно. Места там уже спокойные, твари текущую воду не любят!