Благословенный (СИ)

— Конечно. Спроси у Патрика, если не веришь, он в курсе.
— Хорошо. Я верю, — Тим кивнул и улыбнулся, видя, что она сердится на его недоверчивость. На его ревность и подозрительность. На этом разговор был окончен.
Как-то вечером, когда они после ужина сидели все в гостиной и смотрели фильм, зазвонил телефон.
Исса с упаковкой пива, которую достал из холодильника, как раз походил мимо телефона. Протянув руку, он на ходу подхватил трубку и поднес к уху.
— Слушаю! — несколько секунд помолчав, он устремил взгляд на Кэрол, которая повернулась к нему. — Ясноглазая, тебя. Мужик какой-то. А ты кто? — бесцеремонно сказал он в трубку, перехватив взгляд Тима.
— Я сама разберусь, Исса, дай трубку, — Кэрол подскочила.
— Уверена? А то я могу послать его…
— Я сама могу, если надо, — Кэрол отобрала у него трубку. — Алло!
— Привет, малыш. Прости, кажется, я не вовремя, — услышала она в трубке, и сердце ее подскочило, тяжело забившись в груди.
— Привет! — отозвалась она охрипшим голосом, невольно улыбнувшись. — Ничего, все в порядке.
— Я просто хотел узнать, как вы. Я с улицы звоню, не бойся, не отследят, если что.
— У нас все хорошо. Как ты?
— Рэй! — догадался Патрик, радостно подскочив, и закричал. — Рэй, привет!
Он подбежал к Кэрол и протянул руки к трубке, которую та ему передала.
— Ты чего так давно нам не звонил? Сердишься? Или из-за того, что мама не разрешает? Так с улицы же можно, папа не просечет. Звони, хотя бы мне! Мне так много надо тебе рассказать! Дженни скоро к нам уже приедет. Представляешь? Мы ей такую комнату забабахали классную! И купили много всяких вещей… Ладно, поговори с мамой, только потом не клади трубку, я с тобой буду разговаривать, — мальчик отдал трубку Кэрол. — Не запрещай ему звонить, мам. С улицы папа не отследит.
Кэрол ничего ему не ответила и пошла с трубкой в соседнюю комнату.
— Только не клади трубку, не забудь! — сказал ей вслед Патрик и вернулся к телевизору. Тим проводил Кэрол тяжелым взглядом.
— Ясноглазая? — ухмыльнулся Рэй в трубку. — Это твой парень? Кто он по национальности? Почему имя такое — Исса?
— Нет, это не мой парень. Это его друг, — ответила Кэрол.
— Почему его друг берет трубку в твоем доме? Что у тебя там происходит? У вас что, любовный треугольник?
— Сам ты треугольник, Рэй! Мы просто все вместе смотрим фильм.
— Он приходит к тебе со своим другом? У него с головой нет проблем? В постель он друга тоже тащит?
— Рэй, прекрати! Я не буду с тобой разговаривать!
— Ладно, уже прекратил.
— Кстати, Рик считает, что он просто наш друг, и Исса — тоже. Так что не проболтайся, пожалуйста.
— Понятно. Не беспокойся. Рассказывай, как ваши дела? Как ты? Как Патрик? Не хулиганит?
— Так… немного, — у Кэрол перед глазами всплыл окровавленный труп в гостиной, но она тут же отогнала страшное видение прочь.
— Неприятности с ним есть? Бьет кого-нибудь?
— Нет, уж не бьет.
«Уже не бьет. Убивает».
— Что-то не нравится мне, как ты это говоришь. Я беспокоюсь о нем. Рассказывай, я хочу все знать. Что он вытворяет?
— Рэй, он ничего такого не вытворяет. Прости, я не могу сейчас долго разговаривать.
— Ладно, в другой раз поговорим. Не можешь со мной говорить, — голос его наполнился горечью. — Из-за какого-то парня… Ладно, чего я обижаюсь, я всегда был для тебя пустым местом. А сейчас — так тем более.
— Рэй… это не так.
— Ладно, малыш. Я все понимаю. Зови Рика, у него всегда для меня минутка найдется. Пока! — он чмокнул губами в трубку, а Кэрол, выйдя из комнаты, позвала Патрика. Тот подскочил и, выхватив у нее трубку, умчался делиться своими секретами со старым другом.
Кэрол растерянно остановилась под прицелом глаз Тима и Иссы.
— Проверю лисят, — сказала она и спряталась от них в детской, чтобы взять себя в руки и не выдать того, как она расстроена. Присев у кроватки, она подавлено опустила голову на руки. Ей не хотелось возвращаться сейчас в гостиную. Хотелось побыть одной. Но она встала и, нацепив маску равнодушия, вышла из комнаты.
 
— Все в порядке? — первый спросил Исса, пристально ее разглядывая.
— Да, — кивнула Кэрол, и, открыв банку с пивом, отхлебнула.
— Что он хотел? — как мог непринужденно поинтересовался Тим, пытаясь скрыть свою ревность и ярость.
— Просто спросить, как наши дела. Он волнуется.
— А послать на хрен ты его не пробовала? — Исса не отрывал от нее взгляда.
Кэрол перехватила его, лицо ее резко ожесточилось.
— Он этого ничем не заслужил.
— Он твой бывший любовник. Этого не достаточно? — прохрипел Тим.
— Моим любовником он был всего несколько дней. Все остальное время он был моей семьей. Он спас меня от матери. Если бы он меня не забрал, меня бы уже не было. Он дал мне другую жизнь, он заботился обо мне с тех пор, как мне было тринадцать. Мы совершили ошибку. Но эта ошибка не может перечеркнуть все годы, что нас связывали.
— Еще как может, ясноглазая. Не надо перед нами дурочку наивную разыгрывать. Ты с ним спала, у вас дети. Все остальное уже не важно.
— Это не вам решать, что важно, а что нет, — жестко отрезала Кэрол. — И вашего мнения я не спрашивала. Вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моей жизни. Так что не лезьте. Он звонит очень редко и только затем, чтобы узнать, все ли у нас в порядке. И все. Можете думать, что хотите, но сейчас он только человек, который меня вырастил, которому я благодарна, и который мне дорог только поэтому. И звонит он только как этот человек, а не как бывший любовник. Ясно?
Она перевела угрожающий взгляд на Тима.
— Ясно?
Тот молча кивнул.
— Вот и хорошо. Тогда давайте смотреть кино. Я ценю вас и нашу дружбу, но, пожалуйста, не делайте так, чтобы она начинала меня напрягать, и мне захотелось бы от нее избавиться.
— Да, избавляться от того, что тебя напрягает, ты умеешь, — усмехнулся Исса. — От мужа, от любовника, даже от всей жизни. Нет, ясноглазая, от нас тебе избавляться не придется. Мы будем паиньками, обещаю. Без домашнего питания я уже не проживу.
— Так женись, в чем проблема? И будет тебе домашнее питание, и все остальное, — улыбнулась Кэрол, немного расслабившись.
— Как раз-таки «все остальное» меня и не устраивает. Я свободный парень, а жены любят командовать, загонять в какие-то рамки, что-то постоянно требовать. Нет, я так не хочу. Поэтому я буду холить и лелеять тебя, чтобы ты меня кормила, а мозги выносила моему другу, а не мне.
Кэрол засмеялась. Исса приобнял ее за плечи и вдруг поцеловал в густые волосы.
— Бог с ним, с этим твоим папочкой, лишь бы к тебе не лез. Если он иногда звонит и просто спрашивает, как дела, это еще можно стерпеть. Да, дружище? Да? — он пнул Тима в плечо кулаком.
— Да, — глухо отозвался он.
— Мам, ну что ты решила с Мэттом? Он хочет уйти. Долго ты его еще мучить будешь? Отпусти его.
Кэрол устремила на сына мученический взгляд.
— Я пытаюсь. У меня не получается.
— Потому что ты думаешь о себе и о своих обидах. Подумай о нем. Ведь ты же любишь его. Сделай это ради него. Забудь о своих чувствах, о себе. Думай только о нем, и том, что этим ты делаешь лучше ему. Вы еще будете вместе, в другом мире, а сейчас отпусти его.
Кэрол подавленно промолчала.
Патрик выбежал из комнаты и вернулся с урной в руках. Протянув руки, он вручил ее Кэрол.
— Я присмотрю за лисятами. А ты поезжай. На набережную. И отпусти его.
Кэрол прижала урну к сердцу. Опустив голову, она коснулась щекой холодной поверхности. Она так привыкла, чтобы эта урна всегда была с ней. Словно сам Мэтт. На глаза ее выступили слезы.
 
— Ты должна это сделать, мам. Для него.
— Хорошо.
Поставив урну, она оделась. Уже у двери она столкнулась с Тимом.
— Ты куда? — поинтересовался он и с изумлением уставился на урну в ее руках. — Что это?