Благословенный (СИ)

Джек в замешательстве и тревоге смотрел на него, и Патрик разозлился еще больше, разглядев в его глазах страх, ужас от того, что его сын ведет себя, как сумасшедший.
— Ну, хорошо. Тогда я позову всех, — закрыв глаза, он зло процедил сквозь зубы. — Все, все, кто умер по его вине, услышьте меня! Придите, я вам приказываю!
— Патрик, прекрати этот цирк, я все равно тебе не поверю.
Открыв глаза, Патрик посмотрел куда-то в угол.
— Как твое имя? Верон. Что он с тобой сделал? Они с дедушкой? За что? Ну и правильно, а ты что хотел? Ты же хотел убить папу, сбил его машиной! Правильно сделали, поделом тебе! — повернувшись, Патрик посмотрел на побелевшего отца. — Какой-то Верон пришел. Говорит, что вы с дедушкой раздавили его машиной за то, что он тебя сбил. Ну, не вы лично, а по вашему приказу какой-то бандит. О, а вот и бабушка! Привет, ба, я соскучился, из-за этого Рэя я не мог тебя позвать. Вот, демонстрирую папе свою силу, а то он мне не верит. Скажи ему что-нибудь такое, чтобы поверил. Тетя Даяна, а ты пока помолчи, потом и тебе слово дам. А ты кто? А ты? Помолчите! Заткнитесь все! Ого, пап, их все больше! Пусть говорит одна Куртни. Говори, ба!
— Рик… я тебя предупреждаю… последний раз… прекрати… — прохрипел Джек, не отрывая от него взгляда. — Про Верона тебе рассказала мама, она знала…
Но мальчик не слушал его, смотря на что-то в сторону.
— Я правда так могу? — удивился Патрик. — Круто! Сейчас попробую. Спасибо, Луи! Ты реально крут!
Он взял Джека за руку и, наклонился к его уху.
— Привет, Джек. Ну я же говорила, что и с того света тебя достану, — вдруг в самое ухо Джека прошептал голос Куртни.
Вскрикнув от неожиданности, Джек отпрянул, вырвавшись от рук сына.
Лицо его исказилось от ужаса, когда он уставился на мальчишку, а тот, запрокинув голову, звонко расхохотался, уже своим голосом.
— Тетя Даяна тоже хочет сказать тебе пару ласковых. Тут много желающих! Дай руку, давай продолжим. Это круто! Я не знал, что так могу!
Джек попятился от него к двери, поддавшись порыву убежать, но потом остановился. Судорожно сглотнув, он вернулся на место, медленно опустился на кровать и протянул сыну руку. Патрик схватил его за кисть и, наклонившись, стал торопливо шептать на ухо.
Джек не двигался, застыв, как каменная статуя, и только глаза его медленно расширились в безмолвном ужасе. Он молчал и только слушал. А Патрик все говорил и говорил, разными голосами, которые Джек узнавал. Голос Куртни, Даяны, матери… Голос Элен, яростный, хриплый и злобный заставил его отпрянуть.
— Ты тоже будешь здесь, никуда не денешься… скоро свидимся, — прохрипел мальчик голосом Элен, а потом начал сыпать проклятиями и грязными ругательствами, пока Патрик не сжал губы и не фыркнул, словно прогоняя ее. То, что услышал Джек после, заставило его волосы встать дыбом на затылке.
— Рэ-эндэл, — протянул голос Мэтта с издевкой. — Я тебя жду… Думаешь, избавился от меня? Ошибаешься…И Кэрол больше не твоя, я ее забираю.
Не выдержав, Джек бросился вон из комнаты, с ужасом расслышав вслед громкий мужской хохот. Хохот, который он хорошо помнил. Так смеялся Мэтт. Это был его голос.
Весь следующий день Джек пролежал в страшном похмелье, не в силах оторвать голову от подушки. Он пил до утра, пока не впал в беспамятство. Во-первых, он был в шоке от того, что произошло в комнате с Патриком. Во-вторых, не мог справиться с душившей его болью от того, что так поступил с Кэрол. Как бы не старался он подавить в себе эти неприятные чувства, эту боль и горечь, он не мог. Так паршиво он себя ощущал только когда выставил ее вон после их первой близости много лет назад. Ему так же было ее жалко, ему не хотелось этого делать и пришлось себя заставить… Да, это он вызвал полицию, но на самом деле он и не собирался ее предавать. Он просто хотел ее проучить, наказать, поставить на место. Снова подчинить. Заставить перестать ему сопротивляться. Хотел ее напугать, чтобы она, наконец, перестала убивать. Потому что иначе, если она не остановится, даже он не сможет ей помочь, спасти от правосудия. Он не собирался отправлять ее за решетку, а уж тем более, на смертную казнь, как вообразила она и Патрик. Он не заберет ее домой под залог. И Рэю не позволит, планируя просить, чтобы в залоге было отказано. Пусть посидит, прочувствует, что ее ожидает, если не перестанет убивать, пусть испугается и попереживает. Пусть даже думает про смертную казнь, это только на пользу пойдет и, оказавшись на свободе, может, перестанет кидаться на людей. Она нуждалась в лечении, это было очевидно, Джек собирался сделать так, чтобы ее признали невменяемой и отправили на принудительное лечение. А пока она будет проходить лечение, он разберется с ее дружками, этими двумя громилами. И еще теперь надо разобраться с тем, что он увидел, вернее, услышал в комнате с Патриком. Пока он все еще был в шоке и не мог об этом думать. Он никогда не верил в такие вещи. Он верил только в интуицию. Но это было что-то другое. Что-то, выходящее за рамки рационального и объяснимого. Мальчик не мог все подстроить, Джек знал, что слышал именно ИХ, мертвых. Тех, кого уже давно нет. Это ОНИ говорили с ним, ОНИ, и никто другой. Он их узнал. Куртни, Даяну, мать, Элен, Мэтта. Не говоря уже о других. Там был даже Фрейзер, которого он отправил на дно океана, отдав ему в конце смены, а потом тем же вечером отобрав сто тысяч долларов. Патрик действительно обладает какими-то сверхъестественными способностями. И в этом необходимо разобраться. Выяснить, кто такой этот Луи, существует ли он только в голове мальчика, в его воображении, или на самом деле? Но не сейчас… Сейчас Джек не хотел об этом думать. Сначала надо разобраться с Кэрол и ее дружками, которые на него охотятся. Вылечить ее, приструнить, а этих гоблинов убить, и вздохнуть, наконец, спокойно. Джек боялся их, хоть и не показывал этого. Он давно понял, насколько они серьезные и опасные враги. Эти парни были настоящими невидимками, он не мог их поймать, несмотря на все свои связи и ум. И Джек возненавидел их не меньше, чем они его, еще до того, как узнал, что Кэрол жива и с ними связалась. С ним, этим Тимом. Джек не мог справиться со своей ревностью и яростью. Стоило ему только представить… Он не хотел это представлять, гнал прочь от себя эти мысли, но воображение, словно назло над ним издеваясь, все равно рисовало перед ним красочные картины… И тогда ему хотелось выть и убивать… Убить ее. Его. Но его он не мог найти, а на нее рука не поднялась… И он не находил выход своей ярости и боли, которые разрывали его изнутри. А хотел найти. И как можно быстрее, потому что уже не мог их сдерживать. Кэрол он накажет так, как задумал, а вот физически выместить все он жаждал именно на нем, а не на ней. Он хотел, чтобы после всего она даже посмотреть бы боялась на другого мужчину.
 
За целый день его никто не побеспокоил. Лишь Нора беззвучной тенью появлялась, чтобы оставить рядом с его постелью еду или холодную минеральную воду. Да один раз заглянул Шон, помялся у двери и, так и не решившись его потревожить, ушел.
Джек проспал весь день, всю ночь, и только утром поднялся с постели.
И тогда он узнал, что Патрик вчера был в полиции и заявил, что это он совершил убийство, а не его мама. Более того, он отказывался уходить, когда его попытались выпроводить. Шону его не удалось уговорить и забрать домой, Джека он не решился беспокоить, потому попросил Джорджа Рэндэла, который приехал в участок и забрал мальчика. Патрик остался у него, домой не вернулся.
Не захотел он возвращаться и потом, а с Джеком даже разговаривать отказывался. Лишь заявил, что вернется только вместе с мамой, а если Джек ее не спасет, он никогда его не простит, и даже позволит, чтобы Нол и Исса с ним расправились. Джек и просил, и грозился, но мальчишка был непреклонен. Заявил, что если Джек от него не отстанет, он вообще сбежит к Нолу и Иссе. Джек был расстроен, но отступил, не желая еще больше настраивать сына против себя, тот и так смотрел на него теперь, как на врага. И пока Патрик остался у дедушки, который, как казалось, вообще не проявлял интереса к происходящему, радуясь тому, что внук с ним.