Whore (СИ)

– Входи, – сказала она, и, открыв деревянную дверь, впихнула меня внутрь комнаты. Я не удерживаю равновесие и падаю на колени. Боль пронзила меня, напоминая о ранах по всему телу. Сжав зубы, с трудом подавляю рвущийся наружу стон.
Слышу щелчок замка и оборачиваюсь, но дверь плотно заперта. Это западня. Комната освещена пламенем из камина и зажжёнными свечами в старинной люстре. Я вижу длинный деревянный стол и стулья вокруг него. На столе стояли подсвечники в античном стиле. Запах палёного воска летал по комнате. На полу, возле камина, лежал большой меховой ковёр. На стенах висят мрачные пейзажи природы, от чего мне стало не по себе. Дрожь пробила тело, отдаваясь пульсацией в висках. Страшно. Но… Где он? Где тот, который присвоил мою жизнь себе? Внезапно я замечаю в конце зала красный огонёк сигареты и очертания мужского силуэта. Он двигался ко мне. Его шаги отдавались эхом в моей голове, моё тело дрожало, не желая слушаться. Чем больше он выходил из тьмы на свет, тем сильнее я дрожала. Опускаю голову, отчаянно зажмуриваю глаза. Нет. Не могу.
– Ну, здравствуй, Сара, – раздался сверху бархатный мужской голос. Я замираю. Открыв глаза, вижу перед собой носы чёрных, идеально начищенных ботинок. Медленно поднимаю глаза, изучая фигуру мужчины. Достаточно высок. В, наверняка, сшитом на заказ, чёрном костюме. Когда мой взгляд встречается с пронзительным, наполненным похотью, взглядом тёмно-зелёных глаз, я замираю. Страх пронзает меня, я хочу кричать. Передо мной стоит сам дьявол.
Я шумно выдыхаю, по-прежнему смотря в слегка прищуренные, тёмно-зелёные глаза напротив. И мне хочется спрятаться от этого пронзительного взгляда. Я чувствую, как он впивается в мою плоть и видит все мои скрытые тайны и желания. Тупая боль пронзает тело, ссадины пульсируют, но я стараюсь терпеть. Нервно кусаю губы, продолжая изучать своего мучителя. Грубые очертания лица: выпуклые скулы, прямой нос с еле заметной горбинкой. Отросшая щетина в тон волосам. На голове некий беспорядок, словно так и задумано.
Я впала в ступор, тело не желало слушаться меня, поток мыслей и догадок мешал ясно думать. Он пугает меня. Говорят, что дьявола нет. Но теперь я знаю, что он есть, он реален. И сейчас он стоит предо мной, а я сижу подле его ног. Сломанная. Разбитая. В голове по-прежнему крутятся мысли о том, что надо бежать. Бежать, как можно быстрее и дальше.
Нет. Бежать нет смысла, мне некуда идти, я не знаю, где нахожусь. К тому же, его люди не дадут мне и шагу сделать. Что дальше? Чего мне стоит ждать? Я не знаю, чего стоит ожидать от этого больного ублюдка. Вокруг нас повисла тишина, изредка её нарушают приглушённые голоса из-за двери и потрескивание брёвен в камине. Он всё так же, с усмешкой на губах, наблюдал за мной. Словно пытался изучить. Его взгляд пронзал меня, и я, словно под гипнозом, не могла отвести глаз. Знаю, что не должна смотреть, но это сильнее меня. Мой ступор доставляет ему удовольствие. Я вижу это.
Неожиданно он резко протягивает ко мне руку, и я зажмуриваю глаза. Сжимаюсь всем телом, стараясь спрятаться, закрыться в ожидании нового удара. Мне уже всё равно: одним ударом больше – одним меньше. Привыкла. Он не спешит причинять боль, словно выжидает, как хищник, более удобный момент. И это ожидание пугает больше всего. Ну же? Давай! Давай, бей. Чего ты ждёшь? Но удара не последовало. Нет. Я открываю глаза, но не решаюсь поднять голову. Слышу его спокойное дыхание, наряду с биением собственного сердца. Не знаю, почему дрожу, не знаю, как остановить это. Я не знаю, что мне делать. От этого ублюдка зависит моя жизнь, но как мне понравиться ему, если я даже смотреть на него боюсь?
– Мне нравится, что ты боишься меня, – словно прочитав мои мысли, говорит он, нарушая затянувшееся молчание между нами. Его тихий, слегка хрипловатый голос будоражит кровь. В нём столько грязи и похоти, что меня тянет блевать.
Страшно…. Очень. Я бы отдала всё, чтобы спрятаться от него. Но мне кажется, что он найдёт меня везде, где бы я не была.
 
Я не отвечаю, лишь продолжаю смотреть в пол. Внезапно он присаживается на корточки рядом со мной так, что я уже могу видеть носки его ботинок. Его рука ложится на мои волосы, слегка сжимает их и начинает поглаживать.
– Не…. Не надо, – шепчу я, ощущая неприятные покалывания во всём теле от его прикосновений. Он обращался со мной как с животным. Как же противно. Я не знаю, о чём прошу, я просто хочу защитить себя от него. Хочу прожить ещё один день.
– Как может невинность и грязь, сочетаться в столь привлекательной игрушке? Ты хорошая актриса, но не пытайся играть со мной, я знаю, какая шлюха живёт внутри тебя. Я вижу тебя насквозь. Где-то в глубине свой никчемной, грязной, уродливой души ты знаешь, что хочешь этого. Теперь ты принадлежишь только мне, – шепчет он мне на ухо, поглаживая руками плечи. Ком отвращения и злости подступил к горлу. Больной ублюдок.
Его рука скользит по моей шее, заставляя меня дрожать в его руках. Добравшись до моего подбородка, он сжимает его и поднимает, заставляет меня посмотреть на него. Он умело манипулирует мной, и я не смею противиться. Наши взгляды вновь встречаются, и я нервно сглатываю, замечая небольшой шрам над его левой бровью. Не сказав ни слова, он вновь протягивает ко мне руку. Нервно сглотнув, вкладываю свою дрожащую ладонь в уверенную его, ощущая, как груба его кожа. Резко встав на ноги, он поднимает меня следом, отчего тело вновь пронзила боль. Сжав зубы, стараюсь терпеть её. Несмотря на то, что я на каблуках, он намного выше меня. Сквозь тонкую ткань халата чувствую его тело и руки, лежащие на моих бёдрах. Я вновь смотрю в глаза дьявола и пытаюсь понять, чего он хочет. Он смеётся, видя то, как я рассматриваю его.
Неожиданно он отпускает меня, а в следующее мгновенье щека загорается от сильной пощёчины. Я вскрикиваю и отшатываюсь назад, ноги не держат. Сил больше нет. Маска, скрывавшая меня от него, слетает с глаз, оставляя полностью уязвимой. Он не даёт мне упасть – вовремя подхватывает за талию. Пытаюсь вырваться из его рук, бью по груди, но страх отнимает силы. Прижав меня к себе, он наматывает мои волосы на кулак и запрокидывает голову назад, снова причиняя боль. Чего он хочет?
– Урок номер один. Ты не смеешь смотреть на меня, пока я не прикажу тебе. Когда ты будешь приходить ко мне, всегда должна смотреть вниз, потому что только там твоё место. Ты не смеешь дышать, говорить, пока я не скажу, ясно?!
– Д…Д-да. Да.
– Да, хозяин!
– Что?
– Ты должна отвечать «Да, хозяин».
– Да, хозяин.
Трудно сделать хоть один новый вдох, жадно глотаю ртом воздух.
– Хорошая девочка.
– Как… Как вас зовут?
– Для тебя есть только одно имя – Хозяин. Запомни его. Дыши им. Живи им. Но в честь того, что сегодня наша первая встреча, и ты успела понравиться мне, я назову своё имя, которое ты будешь выкрикивать подо мной. Меня зовут Дэн, и ты будешь обращаться ко мне так, когда я этого захочу. В остальное время ты будешь знать только одно слово. Хозяин.
Я вздрагиваю, ощущая его язык на своей шее. Что… Что он делает?
– Тебе идёт этот ошейник. Носи его всегда и не разочаровывай меня… Я страшно голоден, поужинай со мной, крошка.
Он отпускает волосы, и я всхлипываю, ощущая собственную безвольность. Словно марионетка, вишу в его руках. И единственный барьер, защищающий меня, – тоненький халат, но уверена, что скоро и его не будет. Обняв меня за талию, он подводит меня к большому столу из чёрного дерева, который покрыт несколькими слоями полироли. Я хочу сбросить его руки со своего тела, но покорно стою. Страх за собственную жизнь намного сильнее. Я знаю его имя и ненавижу его. Ненавижу. Отодвинув стул, он усаживает меня за стол и уходит на другой край. Расстояние между нами достаточно велико, отчего я слегка расслабляюсь. Он не сможет добраться до меня, по крайней мере, сейчас.
 
Передо мной стоит бокал с красной жидкостью внутри, – скорее всего это вино, – несколько столовых приборов и тарелка с фруктами. Что-то не так. Он же сам лишил меня еды, а теперь предлагает её? Он проверяет меня. Живот заурчал, но я не притронусь к еде. Нет, лучше с голода умру, но есть не буду. Опустив взгляд на руки, делаю глубокий вдох.