Повесть об Остролистном холме

Уилл застонал.
— Дьявол, — сказал он. — Простите, викарий, не сдержался.
Сэмюэль Саккет вздохнул.
— Не стану опровергать вашу оценку момента, мой друг. — Он помолчал. — Зато вы сможете повидать ребенка. Утром Кэролайн готовила уроки, и я не смог с ней поговорить. Попросите разрешения увидеться с девочкой, а потом расскажете мне о ней.
Уилл кивнул. Хилиса тоже волновало благополучие внучки леди Лонгфорд — и не только потому, что его контора занималась финансовой стороной опеки, но и потому, что Брюс, отец Кэролайн, был некогда его другом. Уилл встретил Кэролайн, когда та сошла с корабля в Ливерпуле, и привез ее в Тидмарш-Мэнор. Это была спокойная, серьезная девочка, вовсе не напуганная, какой могла бы оказаться другая на ее месте, но приметливая и настороженная. Ему, конечно же, хотелось узнать, как она прожила эти три месяца, миновавшие со дня ее прибытия в Англию.
Викарий взялся за шляпу.
— Что ж, если мы закончили, я пойду.
— Думаю, что Уиллу стоило бы первым делом, уже сегодня, сообщить о нашем решении мисс Нэш, — сказал капитан, когда они вчетвером спускались по лестнице. — Хотя в слухах о ее предполагаемом отъезде вряд ли есть хоть доля истины, но, прежде чем сказать доктору Гейнуэллу «нет», нам следует заручиться ее окончательным «да».
— Прекрасное предложение, — воскликнул викарий и распрощался с другими членами совета. Доктор направился к своему кабриолету, а Уилл и капитан вместе пошли к конюшне. Как только они покинули гостиницу, из бара шаркающей походкой вышел неказистого вида старик в темной рубахе, коричневых вельветовых штанах и грязной брезентовой куртке. Он догнал капитана и Хилиса, когда те остановились около автомобиля Майлса Вудкока.
— Простите, капитан, — сказал старик низким хриплым голосом. — Я тут подумал, может, вам интересно будет узнать кой-чего.
— Чарли, — обернулся к нему капитан. — Давно вас не видел.
— Да уж, не было меня здесь, — уклончиво сказал Чарли.
— Должно быть, сидели? Вздумали позаимствовать курицу, и вас поймали?
— Может, и так. — Чарли огляделся, словно боясь, что их подслушивают. Убедившись, что поблизости никого нет, кроме мальчишки с ведром воды, он подозрительно посмотрел на Уилла. — А это кто будет?
— Мой друг, — успокоил его капитан. — При нем можно говорить. Что там такого интересного?
Чарли наклонился поближе, и Уилла обдало смешанным запахом лука, пива и табака.
— Я ведь помню, как вы не жалуете парней, что травят барсуков собаками. Вот и подумал, может, захотите узнать про ихние планы. Завтра на вечер назначено, потому известно, что вам в Кендал ехать. — Он подмигнул. — Я и подумал, не перепадет ли мне чего, если скажу где и когда.
Уилл увидел, как напряглось лицо капитана при упоминании о травле барсуков собаками. Это его не удивило. На поверхностный взгляд Дальний и Ближний Сорей были милыми деревушками, где редко происходит что-нибудь дурное, а самое угрожающее событие — это турнир по метанию дротиков под кружку-другую пива в местном баре. И все же, как отлично знали и мировой судья, и стряпчий, жизнь этих деревень-близнецов имела свою темную сторону. С наступлением темноты мужчины нередко собирались в сараях и амбарах, где разыгрывались отвратительные сцены: петушиные бои, травля крыс собаками, бои собак с барсуками. При этом пиво течет рекой, вспыхивают драки и разгоряченные зрители ставят на кон куда больше денег, чем могут себе позволить.
Капитан Вудкок, будучи мировым судьей, делал все возможное, чтобы положить этому конец. Дело было не только в жестоком обращении с животными, хотя и в этом тоже. Любая травля животных находилась под запретом вот уже семьдесят лет, но искоренить ее окончательно оказалось весьма трудно: слишком мало развлечений было у деревенских жителей, и немало мужчин считали эти зрелища наградой за тяжкий труд в течение целой недели. Наибольшую опасность, по мнению капитана, таили многочисленные пари, сопровождавшие эти бои. Каждый проигранный фартинг навсегда уходил из дома, на него уже не купишь молока или новые ботинки ребенку, не купишь хлеба к семейному столу. Уилл полностью разделял беспокойство капитана. Судьба женщин и детей деревни была нелегкой и без того, чтобы наблюдать, как жалкий заработок семьи просачивается сквозь пальцы азартных игроков, которые к тому же, в отчаянии от неудачи, вымещали зло на домочадцах самым жестоким образом.
 
Капитан пристально посмотрел на старика.
— Что ж, думаю, кое-что перепадет, старина Чарли, — сказал он. — Итак, где это произойдет?
Чарли переложил нажеванный табак к другой щеке и изобразил лукавую гримасу.
— Кое-что — это сколько?
— Завтра вечером, так? — переспросил капитан небрежным тоном, натягивая шоферские перчатки. — Встречаемся у моего дома, и вы меня ведете на место. Тогда и получите вознаграждение.
Чарли помрачнел.
— Стало быть, вы мне не доверяете?
Капитан пожал плечами и потянулся за очками, которые лежали на сиденье.
— Чарли, я — человек осторожный. Скажем, через полчаса после того, как стемнеет, вы подойдете к боковому входу. Я буду ждать.
— Я подумаю, — сказал Чарли. Он повернулся, сунул руки в карманы и, насвистывая, зашагал прочь.
Когда старик ушел, Уилл обратился к капитану.
— Вечер обещает приключения, — сказал он. — Я пойду с вами.
Капитан усмехнулся.
— Я так и думал, что вам будет интересно. Захватим с собой констебля? Лишняя пара кулаков не помешает. Впрочем, Чарли об этом знать не следует. Это может его отпугнуть. — Согнувшись, капитан вставил заводную ручку в гнездо двигателя. — Не становитесь близко, — предупредил он Уилла и резко провернул рукоятку. Двигатель заурчал, взревел, фыркнул — и заглох. Капитан снова повернул ручку, и на этот раз мотор ожил. Стоявшая рядом лошадь Уилла заржала и шарахнулась в сторону.
— Спасибо, Уилл! — крикнул капитан, стараясь перекрыть шум двигателя. — Кланяйтесь мисс Нэш, и удачи вам при встрече с леди Лонгфорд.
Он опустил на глаза огромные очки, поправил кепи и вырулил из конюшни. Через минуту Уилл вскочил на лошадь и тоже отъехал от гостиницы.
Ни один из них не обратил внимания на хрупкую фигуру мальчика, который опустил ведро и тихо стоял в углу конюшни, чутко прислушиваясь.
 22 
 Мистер Хилис приносит новость 
 
Наверху, в своей спальне, Маргарет Нэш вынимала из шкафа блузки и юбки и аккуратно укладывала их в кожаный чемодан. Днем прошел ливень, но жара и духота не исчезли. Волосы Маргарет прилипли ко лбу, юбка запылилась, кожа была влажной. Приближалось время чаепития, и она хотела уложить большую часть вещей еще сегодня, чтобы на следующее утро они с сестрой могли тронуться в путь.
В дверях появилась Энни. На ее исхудавшем лице читался испуг.
— Мэгги, — сказала она взволнованно. — Пришел мистер Хилис. Он ждет в гостиной.
— Боже правый, — прошептала Маргарет, внезапно почувствовав дурноту. Она опустила глаза на свою юбку. — Мне надо переодеться и… — Мисс Нэш бросилась к зеркалу и взяла гребень. — И мои волосы, о Господи! Ах да, и чай. Энни, милая, поставь чайник на огонь…
— Он сказал, что торопится и не сможет выпить с нами чаю. Похоже, он очень спешит. Тебе лучше сразу спуститься, Мэгги. — Энни пристально посмотрела на Маргарет, и та прочла в глазах сестры те же дурные предчувствия, которые и саму ее мучили. — Хочешь, я пойду с тобой? — спросила Энни и улыбнулась. — Что бы ни случилось, я смогу хотя бы держать твою руку.
 
Маргарет выпрямилась и сделала глубокий вдох. Не следует распускаться. Мир не погибнет, если совет отдаст предпочтение прекрасно образованному человеку, которого к тому же поддерживает самая богатая женщина в округе. В конце концов, она — опытный учитель и, если понадобится, поищет другое место. Конечно, ей не найти школы, которую она полюбит так же, как сорейскую, и никогда у них с Энни не будет такого же уютного, милого сердцу дома. Но ведь жизнь на этом не закончится…