Повесть об Остролистном холме

— Конечно, сэр, непременно, сэр. — На этот раз юная барсучиха дошла до самой двери. Вот она взялась за ручку и повернула ее. А потом сказала уже бодрым, звонким голосом: — У меня есть и хорошая новость, сэр. Вы, конечно, слышали о моей тетушке Примуле и двоих ее детишках, их похитили из норы в каменоломне у Фермы-На-Холме.
— Разумеется, я об этом слышал, — сочувственно отозвался Босуорт. — Весьма прискорбное событие. Но я не знал, что жертвы похищения приходятся тебе родней. О них что-нибудь известно?
Петрушка вздохнула.
— К сожалению, тетушки по-прежнему нигде нет и ее маленькой дочки, Ромашки, тоже не нашли. По общему мнению — так думает сорока, которая мне все это рассказала, — их забрал Джек Огден. Он снова появился в округе.
При звуке этого имени Босуорт содрогнулся. В Межозерье несколько человек промышляли отловом барсуков, но Джек Огден (который к тому же по всему Озерному краю строил каменные ограды взамен обычных заборов) был самый опасный из них. Именно он заслужил печальную славу грозы всех барсуков.
Тем временем Петрушка продолжала с явным облегчением:
— Зато нашли мальчика, Колючку. Джереми Кросфилд увидел его на лугу у ручья Канси-бек. У Колючки покалечена нога, он очень подавлен, но в остальном — ничего опасного. Так, по крайней мере, утверждает сорока.
— Ты говоришь, его нашел Джереми? — спросил Босуорт. — Тогда можно не волноваться. На других деревенских мальчишек трудно положиться, но Джереми — славный, разумный юноша, куда разумнее, чем кое-кто из взрослых. Уж он-то позаботится о твоем маленьком родственнике.
— Мы очень на это надеемся, сэр, — сказала Петрушка. — Пойду распоряжусь насчет чая, сэр.
С этими словами она покинула библиотеку.
Оставшись один, Босуорт снова раскрыл том «Истории» — теперь на той странице, где им ранее была сделана запись о пропавшем барсучьем семействе. «Колючка найден Джереми Кросфилдом, — приписал он. — О Примуле и Ромашке по-прежнему никаких сведений. — Затем, нахмурившись, добавил: — Подозрение падает на Джека Огдена».
 10 
 Капитана Вудкока вызывают к месту происшествия 
 
Вот уже несколько лет капитан Майлс Вудкок был мировым судьей Сорея. В его обязанности входило выслушивать жалобы, заверять документы, удостоверять смерти, разбирать случаи нарушения общественного порядка и прочее в том же духе, а потому капитан оказывался вовлеченным практически во все важные события деревенской жизни, чего вовсе не предполагал, когда впервые приехал в Озерный край. Майлс честно нес службу в армии Ее Величества в Египте и Судане, был ранен в ногу и переболел малярией, после чего начал подумывать о тихой и мирной жизни в каком-нибудь зеленом и не столь жарком месте, где солнце не обжигает кожу, а местные жители не питают к пришельцам более сильных чувств, чем умеренная неприязнь. Крохотная деревенька Озерного края под названием Сорей располагалась в стороне от больших дорог, до нее не доносились сигналы боевой тревоги, и она показалась Майлсу так же идеально скроенной по его мерке, как и любимая охотничья куртка.
Предположения Майлса в значительной степени подтвердились, а его ожидания оправдались, особенно после того, как его сестра Димити переехала к нему и взяла в свои руки управление их скромным хозяйством и прислугой Береговой Башни, включая кухарку Эльзу Грейп, горничную Молли, а также старика Фреда Финна, который появлялся дважды в неделю, чтобы расправиться с сорняками и изничтожить траву, выросшую в неположенном месте. Сорей пришелся по душе и Димити, которая быстро поладила с местными жителями и в некоторых отношениях чувствовала себя здесь даже уютнее, чем сам капитан. Она всегда была в курсе последних слухов и сплетен и могла рассказать брату, что думают и о чем говорят в деревне, — как правило, по мнению Майлса, это были сущие мелочи, не имеющие никакого значения.
 
Однако на этот раз, вернувшись из двухдневной поездки в Манчестер, капитан услышал от Димити нечто важное.
— Миссионер с южных островов Тихого океана? — скептически переспросил он, когда вошел в гостиную и упал в кресло. — Закончил Оксфорд? Да зачем такому человеку понадобилось место в сорейской школе? Зачем слона помещать в курятнике?
Димити вернулась к своему вязанию.
— Я не исключаю, что им движут те же мотивы, которые привели сюда тебя. Он ищет покоя и тишины. Может статься, жить на тихоокеанских островах не менее трудно, чем воевать в Судане.
— Сомневаюсь, — сказал Майлс, нахмурившись. Члены попечительского совета уже решили назначить Маргарет Нэш директрисой сорейской школы, и Майлс всем сердцем одобрял этот выбор. Об этом решении могло быть объявлено еще на прошлой неделе, но тогда они еще не получили письма от мисс Краббе, которое пришло с таким опозданием. И вот на тебе, новое затруднение.
Майлс взял кендалскую газету и развернул ее на том месте, где сообщалось о последствиях землетрясения в Сан-Франциско, которое обрушилось на город три месяца назад. Он смотрел на страницу невидящими глазами, потом встряхнул хрустящие листы и вопросил:
— А кто, собственно, давал леди Лонгфорд право вмешиваться в дела совета, навязывать его членам свои планы и намерения и диктовать нам, кого следует назначать?
— Я думаю, она действует из самых лучших побуждений, — с грустью в голосе сказала Димити. — Беда в том, что доктор Гейнуэлл и в самом деле кажется гораздо лучшим кандидатом, чем Маргарет. Я говорю об опыте и образовании. Он станет гордостью Сорея, жемчужиной в его короне, разве не так?
— Так-то оно так. — Майлс вздохнул. — И все же я думаю, что лучшего учителя, чем мисс Нэш, не найти. Она в этой школе уже без малого десять лет и понимает детей, как не поймет их никакой пришелец. Этот доктор, может быть, и жемчужина, да только мисс Нэш… Она для школы — хлеб с маслом.
— Ну если она так важна для школы, то тебе и другим членам совета не следовало так долго откладывать решение. — Димити сдвинула брови и склонилась над вязанием. — А тебе известно, что говорят в деревне? Будто Маргарет так расстроена назначением доктора Гейнуэлла директором, что уже нашла место в какой-то школе на юге Англии, где к тому же климат гораздо благоприятней для слабых легких Энни. И будто сестры уже разрешили Брейтуэйтам занять их дом, если только он не отойдет к новому директору, которому, само собой, понадобится жилище, если, конечно, леди Лонгфорд не пригласит его жить в Тидмарш-Мэнор. О Боже! — воскликнула Димити с досадой. — Ну вот, я пропустила петлю. Нет, даже две. Придется распускать два ряда.
Майлс отбросил газету и уставился на сестру.
— Нашла место на юге? Отдала дом Брейтуэйтам? Дим, да ты и сама знаешь, что это полная чушь! Зачем слушать и повторять деревенскую болтовню?
— Да, это болтовня, — сказала Димити, со страстью орудуя крючком. — Но так говорят те, кто здесь живет. Чаще всего это действительно чушь, но иногда в таких слухах проблескивают зерна истины. Я полагаю, что Маргарет не захочет оставаться здесь, если место директора отойдет другому, она, скорее всего, уедет, хотя и не сразу: вряд ли она оставит нас в беде уже этой осенью. — Она разгладила свое вязание. — Ну вот, все в порядке. Не так уж много пришлось перевязывать.
 
Майлс нахмурился.
— Конечно же, Маргарет не оставит нас в беде, — мрачно сказал он. — Она должна возглавить нашу школу, тут не может быть двух мнений.
— Не думаю, что все так просто, Майлс. — Димити наконец отложила вязание и теперь смотрела на брата. — Ты ведь знаешь леди Лонгфорд. Она придет в ярость, если вы отдадите эту должность человеку, который, по ее убеждению, обладает меньшими достоинствами, чем ее кандидат. Она даже может подумать, что вы так поступили ей назло. Только представь себе, сколько бед она может причинить! Так или иначе, но тебе придется безотлагательно поговорить с доктором Гейнуэллом. По словам мисс Мартин, он приедет завтра.