Авантюрист. Финал (СИ)

Наш бравый японец был назначен командующим формирующимся десантным корпусом. Именно он должен был нести ответственность за успех сухопутной операции, так что он тратил по шестнадцать часов в сутки на подготовку, стараясь быть в курсе буквально, от прогресса новобранцев и материально-технического снабжения до организации питания и медицинского обеспечения.
Генерал оторвался от бинокля в который он наблюдал за очередной имитацией штурма городских зданий и отдав честь ответил.
— Новобранцы показывают себя очень хорошо, господин президент. Мы уже сформировали дивизию из тех кто прибыл из Европы. И она уже сейчас, всего через месяц после окончания формирования, выглядят лучше чем наши полки времён мексиканского похода. Не все конечно, — оговорился он, — я про национальные части.
Национальными частями мы называли полки из олони, винту и других коренных жителей Калифорнии. рядовой и сержантский состав у них был по большей части из индейцев, а вот офицеры пятьдесят на пятьдесят Часть индейцы а часть европейцы и японцы.
Ни о каком расизме, естественно и речи быть не могло, за малейшие его проявления следовал жесткий ответ, начиная от дисциплинарных взысканий, и заканчивая увольнением со службы с запретом занимать любые должности в государственных структурах.
Все граждане Калифорнии имели равные права, будь ты индеец, японец, испанец иои русский. Перед законом все равны и никто не имеет никаких привилегий. Нужно всего лишь соответствовать требованиям прописанным в Конституции и законах республики чтобы ты мог занимать любую должность, ну почти, быть избирателем или самому избираться.
И никто не собирался стирать национальную идентичность народов населяющих Калифорнию, колонизаторами в самом худшем проявлении этого слова мы не были и не собирались ими становиться.
— А если сравнивать с японцами и “европейцами”? — спросил я имея в виду смешанные русско-испано-английские части.
— На уровне, господин президент. Взаимодействие с артиллерией и воздушной разведкой пока похуже, но это дело практики.
— Что ж, это хорошо. Я планирую что в британской компании в Европе будут действовать только наши новобранцы вместе с частью европейцев. Национальные части остануться дома.
— Все, господин президент?
— Нет, господин Есикава. Команчи отправятся с вами.
— Это хорошо, — улыбнулся японец, — из националов они лучшие и ничуть не хуже остальных. А для некоторых задач даже и лучше.
— А кто у вас сейчас на стрельбище? Интересно посмотреть как ветераны европейских войн стреляют из наших винтовок. Большинство-то пользовались флоридскими ружьями с патронами под черный порох, а тут калифорнийка с бездымным.
Есикава сверился с бумагами разложенными на столе и ответил:
— Сейчас на стрельбище две роты первого французского полка, господин президент. Большинство ветераны русской кампании из армии Бонапарта.
— Понятно, вы их били под Витебском значит.
— Всё верно. Большинство из тех кто ушёл с Бонапартом за Неман, но есть бывшие пленные русских.
— Что ж, это будет интересно, составите компанию?
— Да конечно, господин президент.
Мы вышли с командного пункта Есикавы, сели в новенький, только что переданный армии локомобиль и отправились на стрельбище. До него было недалеко, всего километр с небольшим.
Локомобили постепенно заменяли в армии и в народном хозяйстве лошадей. Конницу это пока не касалось, всё таки лошадь еще долго будет проходимей и мобильней колесного транспорта, недаром же даже кавалерийские части успешно воевали до конца второй мировой войны.
Мы использовали локомобили в качестве грузовиков, артиллерийских тягачей и транспорта для генералов и полковников. Пока что их было всего несколько десятков, но производство расширялось и постепенно вся артиллерия будет переведена с конной на паровую тягу.
Спустя всего десять минут мы были на стрельбище. Хоть я и не люблю откровенного лебезения перед начальство но офицеры всё равно прекратили упражнения и построили своих солдат для смотра.
Две роты бывших солдат наполеона со своим оружием стояли в строю передо мной.
 
* * *
Пан Владислав со товарищи прибыли в Калифорнию месяц назад. Отплывая из европы в новый свет поляк ожидал увидеть полу варварское государство. Как иначе если здесь правят бал местные дикари и ненамного ушедшие ох них московиты, только по непонятной прихоти Господа похожие на европейцев.
Как это сочетается с тем что Калифорния мировой центр промышленности и науки Владислав не думал, вот варвары здесь живут и всё.
И начало его пребывания в Америке только укрепило его в этом мнении. Когда корабль на борту которого он пересек океан и покачивающийся от постоянной морской болезни Владислав ступил на землю Флориды первое что он увидел были воины семинолы сопровождающие встречавший корабль чиновника местной администрации.
Семинолы выглядели именно так как он и представлял себе дикарей. Татуированные, с головными уборами из перьев и причудливыми косичками в качестве прически, а за поясами были заткнуты самые настоящие томагавки. Правда в руках у них были отменные винтовки калифорнийской системы а снаряжение дополняли патронташи на поясе.
Потом всех прибывших буквально загнали на трехдневный карантин и только потом они отправились на запад в составе большого каравана из нескольких десятков фургонов и пары сотен всадников.
Их путь пролегал через английскую Луизиану, правда как понял пан Владислав понял что английская она только формально и реальная власть англичан была только в Новом Орлеане и его окрестностях. А всё остальное принадлежало различным дикарям.
Таким как команчам, это индейское племя уже прославиться в европе. Они отличились и при взятии Копенгагена в начале войны и уже в России, где вместе с русскими гусарами не давали покоя армии Бонапарта во время наступления на Витебск.
Сейчас небольшие отряды команчей сопровождали караван сменяя друг друга.
После английской Луизианы начался мексиканский Техас, за ним уже сама Мексика, ничем от него не отличавшаяся а затем караван повернул на север и наконец достиг Лос-Анджелеса, первого крупного города Калифорнии который увидел пан Владислав.
И вот здесь уже его уверенность в том что Калифорния это страна дикарей существенно пошатнулась. Такого он не видел нигде, даже в Париже.
Весь город был освещен электрическим освещением, его прямые улицы замощены камнем и по ним ездили странные повозки без лошадей, дымили трубы заводов, а в небе летали уже знакомые молодому поляку дирижабли.
В Лос-Анджелесе переселенцы разделились, часть из них осталась здесь, как объяснили местные чиновники встретившие карафан, южная часть Калифорнии сейчас активно заселялась, а остальные погрузились на еще одно чудо техники — паровоз, и отправились еще дальше на север. В столицу страны Сан-Франциско.
Пан Владислав со своими спутниками были в числе тех кто поехал на север. Их таланты были не нужны на юге страны. Таких как они, ветеранов войн в европе ждала служба в армии Калифорнии.
Еще через несколько дней они проехали еще один город, Монтеррей и вскоре прибыли в пункт своего назначения, в Сан-Франциско. Вернее в один из его пригородов, где располагался очень благоустроенный военный лагерь, который местные называли военный городок.
Здесь поляков ждал неприятный сюрприз, они-то ожидали то их зачислят в один взвод, но не тут-то было. Узнав кто они по национальности капитан из числа местных японцев, тут же распределил новобранцев не просто по разным ротам, но даже по полкам. Это осложняло задачу по убийству Гамильтона, но не делало ее невыполнимой. По словам офицеров полка куда попал пан Владислав, президент республики регулярно лично присутствовал на учениях и стрельбах, так что шанс сделать один точный выстрел, который отомстит этому чудовищу за разрушенную мечту о единой Польше, у него будет.
А потом начались долгие недели сплошной муштры. Марш броски, в том числе ночные, стрельбы и прочее шли один за другим. Шесть дней в неделю, по двенадцать часов в день. Исключения делались только для воскресенья, утро которого было посвящено мессе, если ты католик, а потом можно было провести время в городе.