Падшие (ЛП)

Обернувшись на Замок Аида, я увидел дым, клубившийся в тёмном небе. Запах обуглившейся плоти опустился на Доврен.
Сегодня правили завоевание и разрушение. Небо расколола молния.
Я повернулся обратно к замку, шагая мимо эшафота. Тела болтались на верёвках, дерево стонало под их весом. Сегодня я ощущал здесь сильное женское присутствие, заставлявшее моё сердце стучать быстрее. Я вытащил меч, готовый зарезать любого, кто будет мне угрожать.
И приблизившись к реке, я увидел, что это она. Тёмные сверкающие глаза, каштановые кудри, рассыпавшиеся по плечам, золотистая кожа, полные губы. Она была одета в тёмную одежду. Для других она сливалась с ночью вокруг, но для меня она сияла как звезда. Она опасна.
Она назвалась мне Захрой. Я не был уверен в том, что это правда. Я знал лишь то, что не могу отвести от неё взгляда.
На её голове покоилась жемчужная корона, по волосам сзади спадала бледная фата невесты. Она — та, которую я должен выбрать, хотя я не знал, почему. Она всего лишь смертная. Как смертная может быть настолько могущественной?
Она ненавидела меня за то, что мы вторглись на её землю и захватили эту территорию. Но что она знала о настоящей утрате? Она никогда не чувствовала, каково это — пасть с Небес, когда твоя душа вырвана из тела.
Она не знала, каково это — убивать всех, кого ты когда-то любил.
Неважно, что она думала обо мне. Она — средство достижения цели, и всё. Хоть она знала, хоть нет, она поможет мне избавить Альбию от ига смертных. Приближаясь к ней, я ощутил между нами необъяснимую магическую тягу.
Моё время на исходе.
Мои глаза распахнулись, и я сбросил одеяло. Каждый мускул в моём теле напрягся.
Снаружи небо слегка заволокло тучами. Я поднялся с постели, потянулся и подошёл к окну.
Отсюда я видел бушующую Тёмную Реку.
Теперь мне предстояло столько работы. Столько жизней нужно оборвать.
И мой путь начнётся с той темноглазой женщины.
  
Глава 10
 
Лила
 
Будучи не в состоянии идти на высоких каблуках по брусчатке, я вынуждена была снять туфли. Я босиком шла по широкой изогнутой дороге, которая вела к замку.
Тошнота подступила к моему горлу после того, что мне рассказал Финн. Я бы не сумела позавтракать, даже если бы захотела. Деревянные ставни на кирпичных домах вокруг нас оставались закрытыми. Пекарни, кофейни, аптека… всё закрыто. Обычно в это время на Аллее Подъюбника было полно палаток и покупателей. В это место возле башни люди приходили покупать нижние юбки, платья и вообще что угодно.
Сегодня на рынке царила зловещая тишина.
Единственные признаки жизни доносились от птичника, где певчие птицы и голуби тихо ворковали в клетках, всплёскивая крыльями.
Я наклонилась поближе к Финну, прошептав:
— Всё закрыто.
Он покачал головой, нахмурившись.
— Может, они услышали о случившемся.
— Я так не думаю, Финн. Не сомневаюсь, это ужасно, но людям не особенно есть дело до убийства женщины. Уличных проституток постоянно убивают.
— Но не так же.
Позади нас захлопнулась дверь, и я увидела двух светловолосых детишек, бежавших и улыбавшихся от уха до уха. Они кричали друг другу поспешить.
Бросившись вперёд, я схватила девочку за руку. Она удивлённо посмотрела на меня.
— Что происходит? — спросила я. — Почему всё закрыто?
Она попыталась отдёрнуть руку.
— Граф сегодня убьёт кого-то — снаружи замка. Все иноземные солдаты там, — восторженный блеск в её глазах был абсолютно безумным. — Он отрубит кому-то башку и поднимет её, чтобы все посмотрели.
Я уставилась на неё, всё ещё сжимая её руку, пока она не пнула меня по лодыжке. Как только я разжала хватку, она убежала.
Финн сделался абсолютно бледным.
— Элис может быть там, — тихо сказала я.
— Как бы мне хотелось пойти туда вместо тебя.
— Не уверена, что ты в его вкусе, — я сделала глубокий вдох. — Все мои варианты были плохими, — добавила я. — И мне надо было извлечь из ситуации максимум. Честно говоря, я привыкла к такому положению дел.
— Ты патологическая оптимистка. Это сведёт тебя в могилу.
 
— Закрой рот, Финн! Упоминать мою смерть — к неудаче. А теперь постучи по кирпичу три раза и попроси Вороньего Короля о прощении, иначе останешься виноватым, когда моя шея переломится надвое.
Он послушно подошёл к одному из кирпичных зданий и три раза постучал, бормоча себе под нос.
Я обняла себя на ходу. В воздухе витала смерть, тяжёлая, как грозовые облака над нами. Я осознала, что иду медленно, оттягивая неизбежное. Но когда небо разверзлось, и на нас стали падать крупные капли дождя, мы прибавили шагу.
Аллея Подъюбника переходила в Замковую Дорогу, широкую и оживлённую дорогу, огибавшую основание крепости. Сегодня она была заполнена довренцами.
По другую сторону улицы Замок Аида возвышался над Тёмной Рекой, и стены из тёмного камня, окружавшие его, доминировали над всем пейзажем.
Когда я посмотрела вправо, на Холм Виселицы, мой желудок взбунтовался. Ряд кловианских солдат стоял вокруг эшафота в униформах небесно-голубого цвета, которые наверняка стоили дороже аренды жилья на месяц.
Они навели штыки на толпу. Все они выглядели угрожающими, воздух потрескивал от напряжения.
Я хотела выбраться вперёд, снова увидеть графа вблизи. Я схватила Финна за руку и стала проталкиваться через толпу, игнорируя протестующие вопли. Добравшись до переднего ряда, я гневно посмотрела на строй кловианских охранников. Затем я подняла взгляд на эшафот, почти не замечая дождь, от которого я уже промокла насквозь.
В толпе воцарилось мёртвое молчание, и по моей коже поползли мурашки. Лишь дождь нарушал тишину.
Я увидела тёмный капюшон графа, когда он стал подниматься по ступеням эшафота. Черты его лица оставались в тени, но на поясе висел меч. Под его тёмным шерстяным плащом я мельком увидела мрачный серый костюм. Одна лишь эта одежда могла стоить четырнадцать тысяч крон, и каждый изысканно одетый дюйм его тела источал угрозу.
— Жители Доврена. Вы можете желать противиться мне, но это не закончится для вас добром, — его голос был тихим, но как будто дрожью отдавался в древесине и камне. Иномирный голос, выкованный во тьме Ада. — Похоже, вывешивание вас на стенах моего замка не остановило ваших мятежных действий. Я буду казнить вас одного за другим, пока не избавлюсь от всех мятежников на берегах Альбии. Если вы нападёте на нас, вы не одержите победу. Пусть сегодняшний день станет демонстрацией.
Толпа начала переговариваться и толкаться, и я подозревала, что сейчас приведут пленника. Люди вокруг меня начали выкрикивать «Альбия» — простой, но дружный слоган.
Я привстала на цыпочки, чтобы попытаться разглядеть пленника. Его волосы торчали в разные стороны. Он был ненамного старше меня, но принадлежал к другому классу. Судя по хорошему крою чёрной аккуратно застёгнутой рубахи, он явно относился к аристократии.
Воровка во мне — сорока, влекомая блестящими штуками — тут же заметила его серебряные запонки. И в центре серебра поблёскивало что-то золотое. Кажется, зигзаг молнии.
Его руки были связаны за спиной. На шее с правой стороны у него была татуировка, которую все мужчины Альбии получали в возрасте восемнадцати лет — ворон.
Мои колени тряслись просто от взгляда на него. Мне совсем не хотелось видеть, как он умрёт здесь, не хотелось наблюдать, как меч опустится на его шею. Может, он из другого района города, но он один из нас.
— Кто он? — прошептала я.
— Он из Свободного Народа, — сказал Финн.
— Кто они?
— Патриоты, — прошептал в ответ Финн. — Сопротивление. Я пытался затесаться в их ряды, но мне сначала надо проявить себя. Пока что они меня не принимают.
 
Этим словом Элис называла себя — Патриот.
Граф Саклас возвышался над пленником и достал свой меч. В тусклом свете он словно блеснул сиянием бледной звезды — такой же неземной, как и сам граф.
Я никогда прежде не становилась свидетельницей обезглавливания. Львиная доля казней проходила за стенами башни. Большинство проходило через повешения. Миновали сотен лет с тех пор, как кто-то отрубал голову на улицах Доврена. Такие вещи делались в других странах, но не здесь. И вот Ангел Смерти возвращает отвратительную старую традицию.