Что нас не убивает (СИ)

И еще вон того типа низверг.
И вот этого.
Кровавая пелена иногда отступала, и я мог различить, сколько их еще осталось, а иногда снова обволакивала все вокруг, и взору был доступен лишь текущий противник.
Впрочем, они довольно часто сменяли друг друга, ни разу не повторяясь. Те, кто уже пал, продолжали лежать.
Морриган не приближалась.
Но и не уходила совсем.
***
— Но правда в том, и вам нужно это понять, что новых правил пока нет, — продолжал Виталик. — Новые правила нужно придумать нам самим.
Интерфейса больше нет.
Прокачка не работает.
Заемной магии больше нет.
Прежние ваши скиллы и навыки не доступны, но это не значит, что они исчезли навсегда.
Вам нужно просто найти их заново. Понять, как они работали, и использовать уже с полным пониманием природы вещей. Или изобрести новые.
Я знаю, что это возможно. И вы тоже знаете.
Ведь однажды такое уже случилось.
Тогда нам удалось устоять на самом краю пропасти, но сегодня мы сделаем шаг от этого края. Ведь тогда мы не понимали, что происходит, и искали причины не там, где они были на самом деле. Тогда мы думали, что мы одни.
Теперь мы знаем, что это не так.
Вселенная бесконечна, Система — очень велика, и множество ее миров населяет множество разумных существ, и вы должны понимать, что не все они нам друзья.
Но не все они нам и враги.
Я предпочел бы видеть в них партнеров. Союзников. И эти новые отношения нам только предстоит выстроить.
Нам вообще много чего предстоит, и всем нам, к сожалению, выпало жить в интересные времена.
***
Арес пал.
Сначала Вотан изрубил секирой его щит, потом выбил из руки меч. Бог войны не пытался бежать, напротив, он схватился за короткий топорик, висевший на его поясе, но лезвие секиры опередило его и отсекло его руку.
Я бросился ему на помощь и сокрушил Геона, раздробив ему голову, но тут передо мной выросла Морриган, и я еле успел сдержать следующий удар.
Не до конца, в плечо я ей все же попал, и она выронила кинжал из искалеченной руки.
В тот же миг секира Вотана разрубила грудь Ареса, и бог войны медленно, как вывороченное с корнями вековое дерево в лесу, начал падать на землю.
— Уходи, — сказал я Морриган.
Это было последнее предложение, и, наверное. Мы оба это понимали.
— Ты — монстр, — заявила она. — Ты убил моих братьев.
Они нарушили первое правило.
Я не стал произносить этого вслух, мне и так все было понятно.
Да и ей, наверное, тоже.
Я не хотел ее убивать. Когда-то она помогла мне, а потом мы неплохо проводили время вместе, и я даже думал… ну, неважно, что я тогда думал.
Она предала меня. Она присутствовала в кабинете Виталика, когда я излагал ему свою идею, и рассказала тем, кого называла своими братьями, а позже помогла им организовать эту засаду.
Но я все равно не хотел ее убивать.
Ее левая рука все еще сжимала кинжал, и она бросилась на меня, не понимая, что ни железкой, ни деревяшкой, пусть даже ей управляет божественная сила, меня не убить. Наверное, я бы дал ей ударить, а потом, наверное, я был дал ей уйти, но Гарри Борден рассудил иначе.
Он соткался из воздуха в десятке метров от меня, и естественно, что он не мог слышать нашего короткого диалога и моего предложения, и уже тем более, он не мог знать, о чем я в тот момент думал. Он видел только, что я стою окровавленный посреди трупов, а Морриган пытается всадить кинжал мне в грудь.
Он выстрелил сходу, от бедра, не целясь и не думаю, выстрелил так, как я никогда не умел стрелять, и пуля из Правого Пистолета Смерти поразила свою цель.
Пуля попала в висок. Думаю, Морриган даже не успела ничего понять.
Судя по ее взгляду, который я успел перехватить, не успела.
А потом ее глаза остекленели и она упала на траву.
Гарри Борден продолжал стрелять.
Ведь Смерть не ведает жалости.
***
— Мы не собираемся закрывать Землю, как-то изолировать ее от внешнего мира и превращать в заповедник, — говорил Виталик. — Стационарные порталы — я сообщу вам их адреса позже — продолжат работать. И если вам кажется, что там вам будет лучше, если вы достигли какого-то прогресса в Системе и не хотите его терять, вы можете уйти. Это ваш выбор. А мы, те, чей выбор — остаться здесь — сделаем так, чтобы вам захотелось вернуться.
 
Мы также не против принимать гостей из чужих миров, и гарантируем им безопасность, если они гарантируют нам свою… миролюбивость.
Я не знаю, что еще сказать. Разве что пожелать нам всем удачи.
Я, Виталий Савельев, президент ОСССР, и я остаюсь с вами.
Затем виртуальная камера отъехала и в кадр попал Артур, который этого совершенно не ожидал.
— Ого, — сказал он. — Привет. Я — Джокер, он же Разрушитель Миров, и вы, наверное, обо мне тоже слышали. И я тоже остаюсь.
И он снова зажег на ладони фаербол.
***
Две пули Вотан умудрился отбить лезвием своей секиры, а третья влетела ему под капюшон, и он рухнул на землю.
Последним.
— Извини, что задержался, — сказал Гарри. — Хотя, в принципе, ты и сам неплохо справлялся.
— Спасибо, что зашел, — сказал я.
— Да не вопрос, — сказал Гарри. — Это даже логично. Где месть, там и смерть.
Полянка вокруг представляла собой страшное зрелище. Ну, или обычное для того, кто хоть раз побывал на поле боя.
Вытоптанная трава, обильно политая кровью земля, и разбросанные по ней тела. Правда, в отличие от обычного поля боя, никто не стонал, не орал и не молил о пощаде.
Выживших не было.
— Как прошло? — спросил я.
— Я все сделал, — сказал Гарри. — Теперь эстафетная палочка уже не у меня в руках.
— Было трудно?
— Не труднее, чем здесь.
И сами понимайте, что он хотел этим сказать. То ли, что здесь все прошло слишком легко, то ли что и там без большой драки не обошлось…
И кажется, я поторопился, когда упомянул об отсутствии выживших.
Вотан заворочался на земле.
Вотан поднялся на ноги.
Казалось бы, в нем ничего не изменилось, та же фигура, тот же капюшон, правда, теперь из-под него горел только один глаз, но все же, словив пулю Бордена, он все равно умудрился встать против меня.
Один из всех, кто стоял против меня всего несколькими минутами ранее.
И значит, перемена все-таки была.
Он задрал голову к небесам, раскинул руки в стороны и расхохотался.
— Это нормально? — спросил у меня Гарри.
— Что сейчас вообще нормально?
Вотан перестал хохотать, опустил голову и вперил в меня взгляд своего единственного глаза.
— Значит, вот как оно могло быть, — сказал он. — Теперь я понимаю тебя, физрук.
Он тоже вышел за предел.
Возможно, в тот момент, когда в его череп влетела пуля Бордена. Возможно, чуть раньше, когда он сразил Ареса.
Возможно, он уже долгое время стоял на краю.
Но на дороге к вечности и всемогуществу ему предстояло сдать еще один послдений экзамен.
— Постой в сторонке, — попросил я Бордена. — Я сам.
***
Камера снова отъехала и в кадр попал дед Егор.
— Вот это номер, ек-макарек, — сказал он. — Виталь, мы так не договаривались.
— Всего пару слов, Дед.
— Лады, — сказал дед Егор. — Как вы уже видите, я — пожилой человек, которому вторжение подарило несколько лишних лет жизни, и я очень надеюсь, что потратил их не зря. Я не большой любитель всей этой говорильни, так что буду краток. Этот мир довольно хрупок. Давайте постараемся его не разрушить. И да, я остаюсь здесь. Я всегда здесь оставался, ек-макарек.
***