Проклятый (СИ)

Я сочувствующе кивал, а на последнем предложении не удержался от смешка.
— Да, то, что на кремации сэкономили, я вижу. А никаких мистических вещей в клинике не происходило?
— Шутишь? Да там такая безопасность, что не удивлюсь, если на зданиях вокруг снайперы сидят. Не зря же они такие огромные деньги берут! За каждый чих! Что бы ты понимал, там бахилы для посетителей платные!
— Мы идём? — нетерпеливо спросил Князев.
— Да, да, просто наводил справки о клинике. На всякий случай, — я вновь криво усмехнулся. — Неудачный опыт, знаете ли.
Мы оставили продолжившего жаловаться на гигантские счета призрака, и вошли во внутренний двор. Что ж, было понятно, почему счета из этой клиники так велики, тут даже деревья и кустики настолько идеальной формы, словно за каждым из них ухаживал отдельный садовник. А стоило нам оказаться внутри здания, как я на мгновение подумал, будто попал в музей современного искусства. Ну, нормального искусства, а не того, что представляет из себя непонятные скульптуры из г.. на и палок, и нелепые мазки по холсту частями тела, совершенно не предназначенными для рисования. Нет, это были красивые стойки из стали и стекла, оригинальной формы светильники, умиротворяющие мягким светом, удобные сидения для ожидания, и очень дружелюбный персонал.
Нас быстро проводили в палату к жене Князева, предложили кофе и даже не взяли деньги за бахилы. Правда, что-то мне подсказывало, что их цена просто была включена в счета, оплаченные Князевым.
Лежащая на больничной кровати женщина выглядела совершенно здоровой: никаких ожогов, ровное самостоятельное дыхание, розовый румянец на щеках. Никогда бы не подумал, что она пережила взрыв машины от ракеты «воздух-земля». Впрочем, Алину Сергеевну же спас какой-то механизм или артефакт, перенесший её тело в безопасное место за мгновение до взрыва.
— Врачи заверяют, что физически она в полном порядке. Даже мозг не травмирован, — сказал Князев, с любовью глядя на жену. — Удивительно, что современная медицина позволяет с лёгкостью собрать тело по кусочкам, но вот в таких случаях специалисты просто разводят руками.
— Вы же понимаете, что нет никаких гарантий и мне может потребоваться время на подготовку? — осторожно спросил я. — Макаров дал лишь общие указания, но придётся как следует подумать, изучить литературу, в конец-концов.
— Мы никуда не торопимся, — ответил Князев, нежно погладив жену по волосам. — Главное, чтобы она смогла прийти в себя. Я хотел как можно быстрее привезти тебя сюда просто для того, чтобы внести в списки посещения и показать клинику. Можешь перечислить, что тебе может понадобиться, я постараюсь всё обеспечить, лишь бы лечение началось как можно раньше.
Я мог бы промолчать, но, разумеется, не стал.
— Это не лечение. По предположениям Макарова в состоянии комы душа человека покидает тело, и медиум может поспособствовать её возвращению.
— То есть, если она рядом, то нужно просто помочь ей вернуться?
В моей жизни так просто ничего не решается, хотя очень хотелось бы. Поэтому честного ответа я и сам не знал.
— Наверное.
— Звучит, как нечто не слишком сложное, правда же? Ну, для медиума, — с надеждой спросил Князев.
Было очень странно видеть такого огромного сурового мужчину в состоянии полной растерянности. Он буквально не знал куда деть руки, разговаривая со мной, хотя, я уверен, в обычное время этими же ручищами рвал демонов на части.
— Это только кажется, — заверил я. — Но даже так, её души тут нет. И это существенно усложняет задачу.
Мужчина осмотрелся по сторонам, будто надеясь увидеть что-то сам.
— Точно нет? Тебе разве не нужно помедитировать, или обыскать всё здание?
— По зданию можно пройтись, — согласился я. — Но тут её души точно не… — и сам же не смог закончить фразу.
Стоп, тут что-то не так. Я не уверен в своих словах и поэтому не считаю их правдой, и не могу произнести вслух. Почему? Ах да, точно! Неизвестно, насколько «глубоко» я могу заглядывать в «воду». А что если женщина находится в пространстве, недоступном моим глазам, как то, куда ныряет Хухлик, когда исчезает? Я же, по сути, вижу только тех призраков, что бродят рядом с поверхностью реального мира.
 
— Хотя, мне действительно стоит рассмотреть любой вариант, — смущенно поправился я. — Всё-таки я ещё только учусь. — Тут мне пришла в голову интересная мысль: — А вы не пробовали попросить помощи самого Макарова?
— И не только его, — признался Князев. — Но медиумы стараются не соваться в медицину, слишком большая ответственность. Макаров же заявил, что не с его грязными руками лезть в добрые дела.
Ну да, кто бы захотел расстраивать главу СБР УИ? Ведь если что-то пойдёт не так, и его жена умрёт, то виновный может лишиться головы... Оу, я как-то об этом не думал, когда соглашался помочь вывести Алину Сергеевну их комы.
— А церковь как же? — слегка нервно спросил я.
— Приходили, и заявили, что всё в руках Господних, — поморщился мужчина. — Я сам, конечно, человек верующий, но, если бы здоровье людей зависело только от Бога, мы бы не придумали медицину.
Честно говоря, меня местные святоши скорее пугали, чем внушали доверие. Но даже не возьмусь решать, кто выглядит опаснее — медиумы или церковники.
— Думаю, нужно действовать взвешенно, — немного подумав, сказал я. — Я поищу информацию в Ассоциации. Не верю, что никто не занимался ничем подобным до меня.
— Конечно, конечно, — засуетился Князев. — Поспешность нам не нужна. Раз уж мы тут, предлагаю заодно показать специалистам твою руку. — Увидев, как я слегка напрягся, он добавил: — За мой счёт, разумеется. Точнее, за счёт СБР УИ, будем считать, что ты пострадал во время операции поимки опасного серийного убийцы.
— Вы так это оформили? — удивился я. — Я думал, СБР УИ занимается только демонами.
Князев пожал плечами.
— Обычно да. Но случается всякое, нас могут привлечь и к другим работам, когда нет разломов. Так мы и прикрыли моё, скажем так, лёгкое самоуправство.
Честно говоря, принимать помощь от Князева, не сделав ничего для его жены, мне не хотелось. Но помощь от организации — это совсем другое дело.
— Тогда было бы неплохо снова почувствовать собственные пальцы, — согласился я.
Исследование многострадальной руки заняло довольно долгое время. Рентген, сдача анализов крови, выслушивание сокрушений врача на тему того, что нельзя так сильно забрасывать столь сложные травмы. Потом описание процедуры, которая мне предстоит. В результате было решено оставить меня в клинике на ночь, в палате, соседствующей с женой Князева. Сам же глава СБР УИ уехал, оставив свой номер и велев связываться с ним сразу, как только появятся хоть какие-то новости.
Операцию провели под местным наркозом. Изначально предлагали общий, но мне очень не хотелось лишний раз терять сознание.
— Мы можем закрыть ширмой руку, — предложил мне врач, когда всё уже было готово к операции.
— Да мне всё равно, — ответил я, широко зевнув. На моих глазах Садако людей на части разрывала, а тут всего лишь какая-то операция на руке. — Ломайте быстрее.
Меня сейчас больше волновало состояние Алины Сергеевны, ведь я понятия не имел, как ей помочь. А ведь была ещё Лора, и похороны Дэмиса… Черт, я совсем забыл о них!
Отсутствующим взглядом я наблюдал, как кожу на кисти аккуратно разрезают и разводят в стороны, оголяя мышцы…
— Ээ… а можно всё-таки ширмочку поставить, — попросил я, чувствуя, как начинает кружиться голова и желудок даёт слабину. Видимо, я всё-таки слегка переоценил крепость своей психики.
— Так бы и сразу, — по-отечески улыбнулся врач. — Все прям герои такие, куда деваться.
Операция шла часа два, затем мою руку полили чем-то вроде жидкого пластика, который мгновенно застыл по форме ладони и отправили спать в палату. По заверениям врача, всего через пару дней пальцы полностью восстановятся, а пока похожу в «желешке» — так назывался местный аналог гипса.
И каким же счастьем было наконец-то уснуть в постели, в полной тишине и спокойствии. А утром я проснулся и увидел в кресле рядом с кроватью спящую Дженн. Женщина умудрилась уместиться там целиком, и я впервые понял, насколько она хрупка на самом деле. Стоило мне только двинуться, как телохранительница тут же открыла глаза.