Время перемен (ЛП)

— Да, — сказал он. — Все пройдет хорошо, сейчас Ким приспосабливается, поддерживает нас, но мы должны дать ей время. Все произошло слишком быстро. Теперь нам стоит несколько замедлиться, только ради нее, но вы обязательно встретитесь.
Она кивнула.
— И уже поздно, — сказал он. — Моей девочке пора быть поближе к кроватке. Поэтому мне нужно найти способ увести ее от твоей семьи, особенно от твоей собаки, и вернуть домой.
Она снова кивнула, но даже с его поддразниванием насчет Полночи, она выглядела намного менее счастливой.
Курт понимал ее чувства.
Он подтянул ее вверх по своему телу, разворачивая к себе, а затем продолжил:
— Завтра мне нужно на работу, а сегодня у меня Джейни, но она возвращается к маме и с завтрашнего дня мы переходим к регулярному расписанию. Тебе нужно побыть с семьей. Но не хочешь встретиться со мной в городе, чтобы выпить после ужина или еще что0нибудь?
Еще один кивок, на этот раз наполненный большим энтузиазмом.
Он улыбнулся.
Затем наклонился и поцеловал ее.
Кэди ответила на поцелуй.
Какое-то время они, прижавшись друг к другу, смотрели на море, огни и лес Магдалены.
В конце концов, Курт поднял голову и тихо сказал:
— Это лучшее Рождество в моей жизни.
Ее глаза, эти зеленые глаза, потеплевшие от его поцелуя, увлажнились, и она выдохнула:
— Курт.
— И самый лучший Сочельник, и это лишь отчасти связано с тем, что мне не пришлось заворачивать все подарки Джейни, — поддразнил он.
Улыбнувшись, она попыталась сдержать слезы.
Он снова ее поцеловал.
Да.
Лучшее Рождество в его жизни.
Затем, к несчастью, Курту пришлось вести Кэди вниз по лестнице через ее спальню в гостиную и зависать с дочерью, пока она и ее «новые кузены» заканчивали смотреть «Рождественскую сказку Маппетов».
Это имело свои преимущества, так как Джейни заснула еще до конца фильма.
Поэтому очень осторожно он отнес дочь вниз и с помощью Кэди натянул на нее куртку, шапку и варежки. И он тихонько отнес ее спящую к пикапу, а Кэди и половина ее семьи последовали за ним, желая спокойной ночи и последнего веселого Рождества. Женщины (Кэди последняя) поцеловали Джейни в щеку, затем потянулись, чтобы сделать то же самое с Куртом (это позволило Кэди сделать то же самое, после дня, когда они осторожничали с проявлениями чувств перед его дочерью), после чего он загрузил ее в пикап.
Когда он подъезжал к открытым Дейли воротам, остальные уже разошлись, и только Кэди стояла снаружи в куртке, перчатках и обернутом вокруг шеи длинном шарфе, и махала рукой.
Он уезжал от Кэди.
В это Рождество.
В следующее Рождество он проснется рядом с ней.
И как только Курт все устроит, это будет происходить каждый день.
Глава 21
Время перемен
Курт
Наши дни...
КУРТ ОТОРВАЛСЯ ОТ ГУБ КЭДИ, приподнял ее за попку с раковины, куда опустил чуть ранее, и поставил на пол.
Едва она оказалась на ногах, он развернул ее лицом к раковине, взялся за ремень на ее джинсах и начал его расстегивать.
Услышав ее резкий вздох, его член дернулся.
Быстро расстегнув рамень, он спустил ее джинсы до бедер, после чего потянулся за бумажником.
Он отбросил его в раковину и уже стягивал с себя штаны, когда услышал, как Кэди с придыханием спросила:
— Шериф, законно ли заниматься сексом в туалете бара?
В отражении зеркала он встретился глазами с ее взглядом, и потянулся рукой к члену.
С таким лицом и спущенными джинсами она выглядела заведенной, горячей, возбужденной и чертовски сексуальной.
— Все законно, если тебя не поймают, милая, — ответил он. — Так что, тихо.
— Думаю, маловероятно, что ты скажешь такое на следующей конвенции шерифов.
Он с трудом сдержал улыбку, натягивая презерватив, и предупредил:
— Значит, вести себя тихо ты не собираешься.
— А существуют конвенции шерифов? — спросила она таким тоном, будто он знал, что она над ним подшучивает, ее дыхание участилось, а лицо стало еще более сексуальным и возбужденным.
Она не собиралась молчать.
 
Поэтому он присел, потянулся одной рукой через ее грудь, обхватил рукой подбородок, и провел большим пальцем по ее нижней губе.
Она лизнула его.
Он почувствовал, как это прикосновение пронзило его яйца, и наблюдал, пока пристраивался к ней и входил внутрь, одновременно проникнув большим пальцем ей в рот.
Она откинула голову назад.
А потом Курт наблюдал за тем, как трахает ее, скользя другой рукой по ее бедру и между ног.
Она захныкала ему в палец, когда он попал в цель.
Господи, она была великолепна.
Он начал трахать ее сильнее, пока пальцем водил по клитору.
Кэди отыскала в отражении зеркала его взгляд, и еще глубже втянула его палец.
— Иисусе, — тихо выдохнул он, ускоряясь.
Она встала на цыпочки, выгибая поясницу и подставляя попку, чтобы получить больше, и Курт дал ей больше, глядя в зеркало, как она его принимает, спереди и сзади.
Он прижал большой палец к ее языку, затем провел по нижним зубам, заставляя ее открыть рот, чтобы он мог слышать ее хриплое дыхание.
Она сомкнула зубы и прикусила подушечку его пальца.
— Иисусе, — пробормотал он, глядя, как Кэди завела одну руку, которой опиралась на раковину, за спину, крепко хватая его за голый зад.
Она повернула голову, и он потерял отражение ее лица, когда она уткнулась ему в шею, и он склонил голову, слушая, как она умоляет:
— Трахни меня, Курт.
— Повтори, — прорычал он.
— Трахни меня, милый.
Он еще больше согнул колени и ускорил темп, отрывая ее от пола и заставляя с резким вздохом кончить.
— Да, Курт, я... Курт.
Подтолкнув подбородком, он заставил ее откинуть голову назад и завладел ее губами в тот момент, как она кончила. Ее всхлип прозвучал в комнате тихо и приглушенно, но на вкус он был чертовски феноменальным.
Она ответила ему тем же, обхватила другой рукой его голову, прижимая его губы к своим, стиснула его задницу, принимая толчки. Сплетаясь в едином ритме с его языком, она приглушила его рычание и вобрала в себя его гортанный стон, когда он рассыпался на осколки и весь мир превратился в ничто, кроме руки Кэди на его заднице, ее языка в его рту, его члена, погруженного в ее киску.
Спустившись с небес на землю, он на некоторое время скользнул внутрь нее, прежде чем, поддерживая ее руками, выйти. Когда она ухватилась за раковину и твердо встала на ноги, он натянул свои джинсы, помог ей, и она закончила приводить себя в порядок, пока он разбирался с презервативом и доставал бумажник из раковины.
Пока Курт мыл руки, она прислонилась к раковине и сказала:
— Это самое горячее, что мы когда-либо делали.
Она не ошибалась.
Они всегда делали что-нибудь горячее.
Но секс в туалетной комнате бара?
Ничто не было столь горячо.
Капнув в ладони мыла, он повернул к ней голову и ухмыльнулся.
Должно быть, ей понравилось, как он это сделал, потому что ее взгляд упал на его губы, выражение лица стало нежным, но глаза вспыхнули жаром.
— За исключением, может быть, того случая, когда я напала на тебя на своем диване.
Курт покачал головой и, все еще ухмыляясь, перевел взгляд на свои руки.
— Или когда ты затащил меня в свою постель после того, как я привезла тебе пирог.
Курт продолжал ухмыляться, ополаскивая намыленные руки.
— Или когда ты потащил меня обратно в постель, не дав допить вино.
Он закрыл кран, наклонился в ее сторону, она не шевельнулась, и потянулся за бумажным полотенцем.
— А еще тот случай на полу кухни в доме Кейси, — продолжала она. — И в тот раз, когда мы не успели подняться по лестнице после возвращения домой с вечеринки у Лонни и Марии. И в тот раз, когда мы наткнулись на ту водяную кровать у… как их звали? — Она не стала дожидаться ответа. — Нам нужно отыскать другую водяную кровать.