Клетка для сломленной (СИ)

Учить иностранным языкам — это да. Возможно, в будущем открою языковую школу и к нему интернет портал, для занятий онлайн. Но транспортная компания — если к тому времени компания будет еще на плаву, дочь, если захочет, сможет управлять ею, а пока пусть этим займется совет. Все, что я смогу это разрушить дело, на которое столько сил положил и дед и Макс.
От размышлений меня отрывает голос секретаря.
— Вероника Алексеевна, к вам посетитель.
Меня решили сегодня добить. А ведь назначено больше никому не было, точно знаю. На всех таких встречах обычно присутствует Семен Евгеньевич, потому что как насаглашаюсь на что-нибудь и компания развалится раньше, чем ее попытаются отобрать.
— Приглашай. — Отрываюсь от бумаг и жду «гостя».
Дверь открывается и заходит мужчина. Высокий, с мощной фигурой. На лице оскал, вместо улыбки. Ежусь под его взглядом. Проходит, присаживается в одно из гостевых кресел возле стола, его поведения, будто здесь он хозяин положения.
— Добрый день Вероника Алексеевна.
— Добрый день… — даю понять, что хотелось бы услышать его имя.
— Марат, называйте меня просто Марат. — «Добродушно» предлагает. От его манеры разговора липкие щупальца страха ползут по коже. Он явно пришел не по тому делу, по которому приходят все остальные. Не знаю, как я поняла — интуиция, шестое чувство или третий глаз, но это тот, кто хочет забрать компанию.
— Чем могу помочь? — натягиваю улыбку. Мы это предполагали. Все так, как и предупреждали Расул с Амиром. Одному Богу известно, сколько наставления я выслушала от них. И самое главное из них — «Не бойся, мы всегда рядом».
Он меня не убьет. Просто не посмеет. Отсюда ему тогда не выбраться. Ему не это нужно. Моя смерть ему ничего не даст. — Повторяю, как мантру.
— Сочувствую вашей потере. — Ни грамма искренности. Плохой из него актер.
— Благодарю, — отвечаю холодно, — Так чем могу помочь? — хочется сбежать и спрятаться в объятьях Амира. Мне страшно и мне нужен он. Уверена, он уже в пути сюда, в кабинете установлены камеры и он знает, что происходит в режиме реально времени.
— Это я Вам могу помочь юная леди.
— Чем же? — включаю «дурочку». Страшно, нереально страшно. Вроде понимаю, мне ничего не сделают. Охрана уже за дверью и в любой момент ворвется сюда, но страх то чувство, которое не слушает доводов рассудка.
— Ну, ты же не глупая девушка Вероника, — переходит на «ты». — Я пришел за компанией. Хочу избавить тебя от такой тяжкой ноши. И ты отдашь ее девочка. — Вот и пропала даже наигранная доброжелательность.
— А если нет? — Амир был против, но Расул предложил попробовать вытянуть побольше информации. Из меня допросчик никакой, но позадавать вопросы можно попробовать.
— Не боишься? — ухмыляется, а я нервно сглатываю, наверняка выдав себя этим.
— Ну, так вы и не пугаете особо, — мужчина неожиданно громко смеется, я вздрагиваю.
— Глупая, глупая девочка, — цокает языком, — ты ввязалась в то, в чем совсем не понимаешь и доверилась не тем людям.
— Я верю своему мужу. Ему не нужна компания и он это доказал. Вы ничего о нас с ним не знаете, — Говорю в запале — это так прорывается мой страх. Еще тогда поверила в бескорыстие Амира, когда узнала, что он, даже не обсуждая это со мной, подписал бумаги. Он друг брата и помогает его дочери — с самого начала. А сейчас, хоть и не говорит мне этого, но я уверена, что, по меньшей мере, нравлюсь ему и он помогает искренне.
— Да. Он очень мудро поступил, — издевательские нотки в голосе не скрывает. Он будто знает то, чего не знаю я, и от этого становится не по себе. — Так все обыграл. Святой воплоти. А на счет того, что ничего не знаю — неужели не понравилось тебе представление новой родственницы с медицинской картой?
Молчу. Ничего не понимаю. Что за странные намеки? И Лейла связана с ними? Если смогли найти мою старую карту, вполне возможно знают они обо мне не мало.
— Максим был соперником, да таким, что пришлось его убрать, а ты сама все отдашь, даже просить станешь, чтобы все забрали. У тебя же больше никого не осталось. — Продолжает.
 
Пропускаю мимо ушей слова о брате и намеки на предательство Амира. Сейчас нужно сосредоточиться на другом и не показывать страха, хотя какой тут не показывать, уверена, у меня все на лице написано.
— Чего бы мне это делать?
— Ты вышла замуж. Муж усыновил твою дочь. Ты в безопасности. Вот только ты сама не поняла, в какую ловушку угодила. Я хотя бы говорю честно, что мне нужно, а вот твой новый муж… — качает головой.
— О какой ловушке речь? — почему вечно надо говорить загадками? Неужели нельзя все четко и ясно. И порядком надоедает постоянно слушать о предательстве близкого мне человека. Амир действительно стал для меня таковым. Не собираюсь допускать даже малейшего сомнения в нем.
— Скоро узнаешь. И вот тогда, — он встает, — обращайся. Уверен, дочь ты любишь больше этой компании.
— Вы угрожаете моей дочери? — страх почти полностью поглотил меня.
— Не я. Я предлагаю вам защиту в обмен на компанию. — Говорит серьезно. Тон такой, что хочется верить.
Что за бред Ника? Они хотят отобрать компанию и будут пытаться обмануть.
— Мне не нужна ваша защита, — говорю четко.
— Понадобится, выбора, девочка, у тебя не будет. Либо я, либо твой муж, — изображает руками весы, будто уверен, что я выберу его. Но это же бред. Откуда у него такая уверенность? — А я помогу, когда понадобится. Скоро, очень скоро. До свидания, Вера.
Хлестким ударом звучит это «Вера». Сомнений не остается, он знает обо мне не просто много, он знает все.
Что это вообще было? Я ожидала запугиваний, угроз… но то, что было. Мне померещилось или действительно слышала, как предложили помощь? И от кого? От Амира и его семьи. Что вообще за бред? Намеки сыпались, как из рога изобилия, вот только я ничего так и не поняла. Какая для меня может быть угроза от Амира с Расулом. Мы с ними не так давно знакомы, а брат дружил много лет. Бред. Полнейший.
— Ника. Ника, милая, посмотри на меня. — Знакомый голос настойчиво пытался пробиться в мое сознание, а сильные руки потряхивали за плечи.
Сосредоточила взгляд и увидела перед собой Амира. Он сидел на корточках и обеспокоенно смотрел на меня. Я настолько погрузилась в свои мысли, после ухода этого Марата, что даже не заметила, как приехал муж и пытался дозваться.
— Ника, девочка моя, ты как? — понимаю, что так и не произнесла ни звука. Несколько раз моргаю и кидаюсь в его объятья. Крепкие руки смыкаются на моей спине.
— Бл@дь, не надо было этого всего допускать. Все маленькая, этого больше не повторится, — шепчет и поглаживает меня по волосам, целует в висок.
Все, что могу, это кивать. Не понимаю своего состояния. Меня не запугивали, но ощущение такое, будто под бетонной плитой побывала.
Амир поднимает меня, придерживая за плечи. Рядом с ним спокойно, что я расслабляюсь.
— Все, идем домой.
— Но я еще не закончила, — пытаюсь сопротивляться, но он меня не слушает.
— На сегодня ты закончила, — хватает мою сумку, вещи и ведет на выход. В приемной сталкиваемся с Семеном Евгеньевичем.
— Амир. Что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает.
— Да. Они были здесь, я забираю ее. — Без лишних вопросов Семен Евгеньевич понимает, о чем идет речь.
— Тогда жду ее в следующий понедельник.
— Почему в следующий? — Удивляюсь, сегодня понедельник, а меня ждут через неделю.
— Потому что до этого времени ты на выходных, — говорит Амир, пожав Руку председателю совета и подталкивая меня к выходу.
Едем домой, всю дорогу в машине Амир не спускает меня с колен и поглаживает по волосам. Прижавшись к нему, откидываю все мысли на второй план. Подумаю обо всем завтра, а еще лучше, если это завтра не наступит, потому что какой-то странный червячок в груди шевелится и что-то упорно шепчет.
  
Глава 32
 
Амир.
На работе по привычке подключился к камерам в офисе Ники. Смеюсь — сидит и практически умирает над бумагами. Это совсем не ее. Ей бы заниматься своими языками, а приходится «страдать». Может открыть ей какую-нибудь фирму или студию, школу, в которой бы она учила детишек языкам? Вот только детишек, а то эти ее нынешние ученики, бесят изрядно. Особенно то, что большая часть из них мужики. Рассказывает им постоянно что-то, улыбается, смеется. Я уже ненавижу этот ноутбук, может камеру на нем сломать?