Красавчик (СИ)
– Ты чего?! – испуганно и тяжело дыша, спросил Сипатого водитель. Тот потёр ушибленный о лобовое стекло лоб и, взведя затвор автомата, не отвечая на вопрос, в свою очередь спросил: – долго ещё до базы вашей ОПГ ехать?
– Метров через пятьдесят поворот налево, а затем через сто метров ещё раз налево и в конце второго переулка, в тупике, двухэтажный коттедж и мастерские «Последнего приюта».
– Какого ещё приюта? – не понял Сипатый.
– Я разве не говорил? Там памятники из гранита и мрамора изготавливают. Да ещё крутую облицовку для фамильных склепов. Что всё-таки случилось?
– Пескарь, какого хрена так резко тормозишь?! – брату Силантию пришлось пригнуться, чтобы заглянуть внутрь кабины джипа. Как не привык Пескарь к квазам, но от неожиданности всё равно вздрогнул.
– Босс, это я команду дал. В том месте, куда мы едем, человек шесть иммунных. Перемещаются туда-сюда – похоже грузят что-то.
– Не что-то, а наше оружие! – брат Силантий уже считал содержимое бандитской оружейки собственностью секты. – Их ни в коем случае нельзя упустить. Пескарь, ты же утверждал, что про ваше место никто больше не знает!
– Я и сейчас могу повторить свои слова. Если только…
– Что если?
– Предполагаю, что в этот раз кто-нибудь из хозяев или бандитов иммунным оказался и сдал свою точку…
– Вполне может быть, – согласился брат Силантий с Пескарём. Сипатый в эту минуту задумчиво посмотрел в направлении «Последнего приюта», а после предложил подъехать до следующего поворота: – в поведении неизвестных ничего не изменилось, значит нас «не видят». Не будем терять время на пешее передвижение. На месте всё рассмотрим и определимся, что делать.
– Давай, Пескарь. Только сильно не шуми, – с этими словами брат Силантий забрался обратно в кузов шишиги.
Укрылись в саду углового деревянного дома. Через щели в заборе хорошо просматривалась часть коттеджа и распахнутые внутрь двора ворота. В стоящем перед ними бронированном джипе за пулемётом находился мужчина в песочном камуфляже, контролировавший улицу. Ещё трое камуфлированных разговаривали во дворе.
– Это муры, я их узнал, – шёпотом произнёс Пескарь. – Ганс со своими отморозками. Он крайний слева.
– Так ты сам же мур, – хмыкнул в ответ Сипатый. На его замечание Пескарь даже слегка обиделся и поторопился оправдаться: – мы с Вороном только свежаков собирали, всё равно не выжили бы. А эти всех подряд ловят – и свежих иммунных, и рейдеров, и даже детей не жалеют. Наполнят битком клетки пленниками и на органы отвозят внешникам. Сволочи!
Присмотрелись внимательнее к джипу, но кроме пулемётчика никто более не заметили. Водитель, значит, во дворе с остальными топчется.
– Дуст, всё оружие перенесли? Ничего не оставили?
– Да, Ганс. Всё выгребли, не беспокойся.
Худой и длинный, тот, кого Пескарь назвал Гансом, своим внешним видом и на самом деле напоминал киношных гитлеровцев. Таких типажей Эдуард Майский насмотрелся на съёмочных площадках вдоволь. Но заинтересовал его совершенно другой человек, стоявший к ним спиной, но почему-то привлёкший к себе внимание и вызвавший непонятное волнение. Брат Силантий, как ни пытался напрячь память, так и не смог вспомнить, откуда ему знаком черноволосый.
– Пескарь, кто рядом с Гансом?
– Не знаю. Я раньше этого парня не встречал. Правда, лица не видно… Но и со спины мне тоже незнаком.
Черноволосый словно почувствовал чужие взгляды и обернулся…
– Сука! – брат Силантий с силой сжал кулак, узнав в незнакомце своего обидчика, – Хлыст! Лицо кваза исказилось от ненависти, став ещё ужасней, заставив вздрогнуть от страха Пескаря и Сипатого. Он судорожно сглотнул слюну и прохрипел: – этого не убивать, он мне нужен живым! Только осторожно с ним, близко к нему не приближайтесь – Хлыст телекинетик. Он мой старый знакомый и я его должник.
Брат Силантий на мгновение замолчал, не сводя взгляда с компании муров, затем быстро спросил: – Сипатый, их здесь пять, а где шестой?
– В коттедже затаился, с чердака наблюдает.
– Я правильно понимаю, что двор ему не виден? – уточнил брат Силантий.
– Верно. Он контролирует подходы снаружи.
Брат Силантий задумчиво посмотрел на коттедж: – отсюда его достать можно?
– Босс, если только с твоей винтовки, – Сипатый кивнул головой на противотанковое ружьё. – Стену легко прошьёт.
– Хорошо. Пескарь, тебе приходилось стрелять с ПТР?
– Раза три довелось. Только с другого, что многозарядное.
– Тогда нет вопросов. Сипатый, покажешь Пескарю куда целиться. На будущее нужно будет тебя самого обучить хорошо стрелять с такой штуковины. А пока слушайте сюда: я сначала сработаю пулемётчика, а после зачищу двор. Как только дойду до ворот, снимаете наблюдателя.
– А как мы увидим, что ты у ворот?
– Бля, давно о рациях нужно было позаботиться! Ладно, следите за створкой ворот, я её немного шевельну. Это будет вам сигнал.
Пулемётчик, как ни старался внимательно следить за обстановкой, подход к джипу кваза всё же не заметил. Хорошо прокачанная за последнее время невидимость надёжно прикрыла брата Силантия. Уже привычным отработанным пассом, направленным в гортань, кваз легко сломал шею пулемётчику. Тот грузно рухнул внутрь кузова джипа, звякнув об пол висевшим за спиной автоматом. Поняв, что нашумел, брат Силантий в два прыжка достиг ворот. И как раз вовремя – по-прежнему находившиеся у машины Ганс с бойцами успели среагировать на шум и развернулись в сторону улицы с автоматами наизготовку. Правда, что именно произошло, они ещё не поняли. Брат Силантий прямо от бедра, держа навесу пулемёт, который он предварительно снял с турели шишиги, на бегу толкнул створку ворот и короткой очередью срезал Ганса и двух бойцов. Как ни старался, но своего обидчика всё же задел. Тяжелая пуля перебила Хлысту правую руку, пальцы разжались и автомат упал на брусчатку двора. С улицы гулко грохнуло и тот час ударило в стену чердака. Вниз посыпалась кирпичная крошка и осколки стекла. Зажав кровоточащую рану, побледневший Хлыст кинулся к раскрытой двери мастерской, вскочил внутрь и быстро её захлопнул. Пятый боец поднырнул под машину и, когда брат Силантий отвлёкся на Хлыста, выбравшись из-под неё, попытался выскочить на улицу, где буквально напоролся на ствол автомата запыхавшегося Пескаря. Скорее от неожиданности, чем осознано, Пескарь нажал спусковой крючок и очередь распорола живот несчастному. Следом подбежал Сипатый, глянул, что мур не жилец, осмотрелся по сторонам и, не увидев более опасностей, осторожно вошёл во двор «Последнего приюта».
– А где ружьё? – недовольно спросил брат Силантий, взглянув на своих подчинённых.
– Босс, это для тебя эта дура словно пушинка. А нам с ней не побегать. На месте оставили.
– По шее бы надавать вам, худосочные… Оружие нельзя бросать. В любой момент может понадобиться. Мы же не на Земле, а в Стиске, если припоминаете. На первый раз прощаю. Сипатый, давай на муровский джип к пулемёту. Смотри там в оба, не исключено, что твари могут прибежать. А я пока своего друга потревожу, он в мастерской сейчас.
С этими словами, опустив на плитку пулемёт, который продолжал держать в руках, подошёл к двери и сделал в её сторону пасс. Посыпалась сверху кирпичная пыль, но сама дверь и дверная коробка устояли.
– Босс, давай я, – предложил Пескарь и оглянувшись на ещё оставшегося во дворе Сипатого, попросил: – глянь, где дружок брата Силантия прячется.
– Он в правом дальнем углу и довольно слабый.
– Сипатый, бля, ты ещё здесь?! – разозлился кваз, несмотря на оказанную помощь.
Пескарь подошёл к стене, немного постоял, не отрывая от неё взгляда, а затем шагнул в замерцавшую поверхность, пронзив её, словно нож масло. Через две минуты дверь распахнулась. Пескарь выволок наружу ослабевшего Хлыста и швырнул к ногам брата Силантия.
– Тяжёлый гад...
Пока тот находился в отключке, рану ему стянули бинтом и вкололи спек. Через минут десять, придя в себя, Хлыст с ужасом осознал, что у него спущены штаны и трусы, а сам находится в полусогнутом положении, связанный и лежащий грудью на столе.