Тьма моей души (СИ)

========== Часть 1. Красавица, она же чудовище ==========
Лале неотступно смотрит в глаза Аслана.
Где-то там за его головой рокочет водопад, но Лале этого не замечает, потому что в горящем взгляде любимых глаз прячется куда более мощная стихия. С неприкрытой откровенностью этот взгляд останавливается на ее губах. Они оба знают, что будет дальше…
Румыния. Бухарест.
Бззз… Бззз… Бззз… Бззз… Сквозь сон слышу, как по тумбочке ползет телефон, поставленный на беззвучный режим.
Дьявольским усилием воли приоткрываю один глаз, чтобы взглянуть на часы.
7:52.
Адские черти! Кому я нужна так рано?
— Да! — гаркаю в трубку, надеясь заранее задать тон разговора, из которого будет понятно, что сейчас я готова убивать.
Но в ответ слышу того, кто понятия не имеет о существовании личных границ и о ком предпочла бы забыть на ближайшие лет двести:
— Лале! Милая! Как же долго я не слышал твой чудесный голос!
Итак, знакомьтесь! Ноэ Локид.
Бес, демон, покровитель вампирской диаспоры на земле, обладатель роскошных апартаментов в преисподней и просто отвратительный человек (ну тогда, когда он им является). Обожает играть на нервах и ставить других в идиотские ситуации.
И все это безумно забавно, пока не касается тебя.
Его приторные речи давно не задевают ни единой струны моей души, а ненавистное имя режет слух, словно пенопласт по стеклу:
— Я не Лале, — одергиваю я Локида. — И полагаю, тебе это известно.
— Ах да, — смеется в трубку он. — Лайя Бернелл. Владелица известной галереи в никому не известном Лэствилле. И как? От скуки на людей не бросаешься?
Забыла добавить: в списке «достоинств» Локида еще значится «остроумный».
— Ноэ, я надеюсь ты мне звонишь не потому, что соскучился?
— Разумеется, нет, — тянет он. — Хотя, конечно, я скучаю.
Закатываю глаза, нервно цокнув языком: пречпочла бы обойтись без трогательных сантиментов.
— Ты же сейчас в Румынии? — Его голос наконец становится серьезным и сейчас он выдаст мне нечто, от чего волосы на затылке зашевелятся.
— Да. Но скоро уезжаю.
Нет и еще раз нет! Ни в какую передрягу я тут влезать не собираюсь. Даже не намекай.
— Тогда ты, вероятно, слышала про череду убийств в Бухаресте? На родине вампиры особенно активны.
Конечно, я слышала — не глухая же. Опять кучка новообращенной зелени учиняет беспорядки, подставляя под удар всех остальных. В город скоро заявится орда охотников и тогда тут станет по-настоящему жарко.
Но к счастью, мой самолет помашет крылышками через пару дней и я вместе с Милли вернусь в Лэствилл к тихой жизни образцовой вампирши.
Так что плевать!
— Слышала, ага, — беспечно отвечаю я, вставая с кровати. Все равно мой сон уже пожелал мне приятно оставаться.
— Лале, мы уже троих охотников вычислили. Скоро их будет больше. Надо избавляться, пока ситуация не вышла из-под контроля.
— Так избавляйся, Ноэ! Я то тут при чем?
— Моя лучшая наемница не знает, что надо делать? — насмехается трубка обольстительным голосом демона.
Знаю я этот тон: пытается взять меня на «слабо», только в этот раз не получится.
— Твоя, как ты выражаешься, лучшая наемница ушла в отставку два года назад. И поверь, эти два года были поистине прекрасны. — Я шумно вдыхаю воздух, пытаясь усмирить звенящие нервы. — Нет! Меня это больше не касается! Разбирайся сам с охотниками, вампирами, оборотнями, лешими, руса…
— Не кипятись, Лале, — обрывает он меня на полуслове, — нет так нет. До встречи!
Локид бросил трубку и оставил меня растерянную, сонную и ничего не понимающую посреди комнаты.
Какой еще, к черту, встречи? Упаси Дьявол!
***
Лале…
Милая Лале.
Прелестная племянница султана Османской империи Мурада II, нежная, светлая, добрая.
Лале совсем не умела заводить нужные знакомства и дни напролет проводила с двумя пленниками из завоеванных земель. В одного из них ее даже угораздило влюбиться, длинноволосого рыжего юношу с зелеными глазами цвета сочной листвы.
Аслан напоминал Лале солнце: всегда светлый, теплый, улыбающийся. А он звал ее Ласточкой, от чего каждый раз сердце этой самой ласточкой рвалось из груди ему навстречу.
 
Возможно, их любовь принесла бы миру таких же прекрасных, добрых девочек, как она, и таких же светлых, самоотверженных мальчиков, как он. Они жили бы в мире и согласии, неустанно восхищаясь друг другом, и умерли бы в один день.
Но он погиб раньше.
Оставил ее непозволительно рано, когда все должно было только начаться.
А для Лале все закончилось.
Ее единственный друг Влад в это время был уже в Валахии и никак не мог разделить с ней горе от невыносимой девичьей потери.
А он бы смог поддержать, ведь они втроем были связаны какими-то невидимыми нитями, словно родственные души.
Лале осталась одна со своей бедой, со своим затухающим светом в душе. Боль не утихала даже спустя пять лет и не было надежды, что утихнет. Лале могла рассчитывать только на слепое смирение когда-нибудь потом.
Решение проблемы (а точнее, начало бесконечного ада) пришло к ней в лице кузена Мехмеда II, который вернулся на трон совершенно другим, нежели Лале помнила его с шестнадцати лет.
Он пообещал ей, что сможет усмирить ее страдания, он знает верное средство.
Кузен не обманул. Став вампиршей, Лале действительно перестала испытывать бесконечную боль в душе, но, вероятно, потому, что она лишилась этой самой души.
Милая девочка превращалась в чудовище. Монстра, которому чужды все человеческие чувства, кроме двух базовых — чувства голода и жажды крови.
Страшно подумать, но в этом состоянии она жила века четыре, пока ее не нашел Ноэ Локид, из «добрых» побуждений вернувший Лале человеческий облик. Он помог ей адаптироваться в мире людей в обмен на некую услугу, которая оставила ее все тем же зверем внутри.
Нет, нужды нападать на людей больше не было: благодаря человечеству, понастроевшему по всему миру сотни и тысячи скотобоен, вампиры не испытывали дефицита свежей крови. Они даже почти ничем не отличались от людей, у которых в морозилке припасен кусок мяса на ужин.
Но были и такие вампиры, которые кусали людей ради еды или забавы. Они убивали или обращали, в зависимости от настроения и своего уровня.
Обращенные, которые не понимали, как управлять тем существом, в которое они превратились, шли убивать других людей.
В шатком равновесии этот мир помогали поддерживать охотники. Они защищали людей, отлавливая и истребляя вампиров.
Но людям тоже не чужды звериные качества: охотники стали безжалостно расправляться даже с теми вампирами, которые не причиняли вреда.
Когда существование вампиров оказалось под угрозой, вмешались темные силы. Уменьшить численность охотников было поручено уже небезызвестному Ноэ Локиду, который создал целую армию вампиров-наемников.
Появились две противоборствующие стихии: каждый защищал своих и был безжалостен к врагам. Каждый выполнял благую миссию, но был грешен. Добро и Зло замешалось в этой адской мясорубке и не принимало ничью сторону.
Вот для этой цели Ноэ и выбрал Лале: чтобы сделать наемницей, бросить ее на одну из чаш весов, дрожащих в хрупком равновесии.
Лале стала лучшей.
Грациозная, опасная, роковая красотка, перед которой испытывал слабость абсолютно любой мужчина. А охотники тоже мужчины.
Конечно, они не столь наивны, как обычные представители мужского пола, но у Лале получалось быть убедительной и с ними. Сразу распознать в ней вампиршу-наемницу не удавалось практически никому.
Лале редко озадачивалась моралью: она делала ровно то, что от нее требовалось. Иногда она даже думала, что охотники заслуживают своей участи, ну а если не заслуживают, то селяви — война не разбирает, кто достоин жить. Это она хорошо усвоила еще тогда, когда была нежной девочкой из дворца в Османской империи. Когда не вернулся ее Аслан…
Такой Лале была еще около века: куклой-наемницей с перепачканными в крови ручками. Прекрасной снаружи, но беспринципной грешницей внутри…