Леди Феникс, или Обещанная темному дракону (СИ)

— Да, котенок.
— Котенок? — нахмурился Янис. — Это потому что я слабый?
— Это потому что ты смелый!
Он улыбнулся и сделал грудь колесом, но новый удар заставил нас инстинктивно пригнуться. Впрочем, сейчас ко мне в голову закрылись сомнения, а действительно ли дракон хочет разрушить замок? Или он больше напоминает медведя, пытающегося вытрясти мед из улья вместе с пчелами?
Знать бы еще, я мед или пчела?
— Янис, мне надо к дракону, — сказала я. — Кажется, только я могу его утихомирить. Попробуй выйти из замка, не прячься в стенах, не хочу, чтобы тебя завалило.
— Даша, ты хочешь справиться с драконом с помощью своей магии? — спрашивает этот наивный ребенок.
Да как же я с ним справлюсь?
— Боюсь, так не получится, Янис. Но я могу пообещать уйти с ним, и тогда дракон улетит из замка.
— Вместе с тобой?
— Вместе со мной, котенок.
Янис покосился на тролля, подался вперед и громко прошептал:
— А как же проклятие?
Он смотрел на меня с такой надеждой. С такой верой, что мое сердце дрогнуло от сожаления и чувства вины.
— Я не могу, котенок.
— Почему?
— Я не знаю, как.
— Ты же как-то исцелила себя.
Исцелила. Не только исцелила — я выжгла эту проклятую дрянь из Давида. Вот та мысль, что мелькала в моем сознании. Я успела забыть о лекаре, лекаре, которого, в принципе, спасла с помощью магии. Но одно дело один человек, совсем другое — целый город. Сколько тут выживших? Сто? Двести? А может, пятьсот? Даже если я смогу, то я хорошо так черпну из источника силы феникса. Сразу вспомнились строчки из книги, что я сегодня прочла. Даже если у меня получится, я могу просто сгореть. Или у меня не получится, а я все равно сгорю.
Кажется, моя мысленная борьба отразилась на моем лице, потому что Янис отступил. Надежда в глазах ребенка будто мигнула и потухла, сменилась непониманием. Разочарованием.
— Ты просто не хочешь.
— Нет, ты не так все понял!
— Все я понял, — выпалил мальчик. — Ты не светлая леди. Думаешь только о себе. Ты такая же, как лорд Борч!
Это было больно. Больно и обидно. К тому же, пока я зависла в попытке переварить несправедливые слова, Янис развернулся и убежал.
— Янис, подожди! — крикнула я уже в пустой коридор, потому что он быстро скрылся за поворотом.
Передом мной встал выбор: бежать за мальчиком или спасать замок от дракона. Моя внутренняя девочка хотела кричать и прятаться, а не разбираться с детскими обидами или драконовыми мотивами. Но, как говорится, из двух драконов выбирать лучше самого безобидного. Поэтому я выбрала того, кто не заставлял меня мучаться жгучим чувством вины — черного настоящего.
Когда мы с Санту выбежали во двор с другой стороны, обогнув добрую половину замка, я поняла, что с отсутствием вины я погорячилась: дракон успел разрушить пару башен и выжечь все, до чего достал. И я очень надеялась, что вот те обгоревшие мешки — просто мешки, и живыми они никогда не были.
Я сделала шаг вперед, к дракону, и он мигом меня заметил, по-звериному повел носом, будто учуял меня по запаху. Без его разрушений на площади вдруг стало тихо, только тихо потрескивали деревянные ряды, еще некогда бывшие небольшим рынком. Как поленья в камине.
Было ли мне страшно? Не то слово. Но, кажется, у меня в какой-то момент закончился лимит на страх. Я прикрыла глаза и почувствовала силу внутри, волшебный цветок с его согревающими, раскрывающимися лепестками. Я почувствовала его так ярко, так яростно, что поняла: у меня хватит сил спасти город. Я просто смогу. Как однажды спасла отель от пожара, а войско Саймона от сирина. Более того, я достаточно сумасшедшая, чтобы это сделать.
Поэтому со следующим шагом я раскрылась, развела руки в сторону, взывая к своей силе. Прося только о том, чтобы успеть. Успеть прежде, чем дракон решит меня забрать. Глядя ему в глаза. Расширившееся. Удивленные. Словно человеческие.
Сила феникса разгоралась внутри, и я шагнула ему навстречу, а дракон вдруг прищурился, резко пригнулся и со звериным утробным ревом плюнул огнем в мою сторону.
 
4
От дикого животного ужаса надвигающейся на меня огненной стихии, я даже зажмуриться забыла. Говорят, у страха глаза велики. Вот и мои сейчас, наверное, были как блюдца. Я смогла в деталях рассмотреть пламя, почувствовать жар, горячий воздух, опаливший лицо пустынным зноем, и… прошедшим мимо меня! «Плевок» дракона пришелся куда-то вправо, не зацепив даже мою одежду или волосы.
Промахнулся?
Вопль за моей спиной подтвердил, что драконы не промахиваются. Резко обернуться у меня не получилось — я будто вросла в землю от всех этих впечатлений, но когда получилось, то обнаружила стряхивающего загоревшийся плащ Борча. От меня до замковой стены, где он скакал, осталась приличная черная борозда, а в обожженной руке лорд продолжал сжимать то ли короткий меч, то ли длинный кинжал. Я не разбиралась в оружии, но сложить два плюс два смогла: Борч хотел напасть на меня со спины. Даже какую-то магическую защиту выставил, раз его мгновенно не спалило в драконьем пламени, как спичку в камине. Но она все равно не защитила его на сто процентов.
Все-таки стащив плащ, лорд снова шагнул ко мне, вперив в меня горящие ненавистью глазки.
— Почему? — выкрикнула я. Между нами было приличное расстояние, чтобы говорить нормальным тоном.
— Ненавижу драконов, — сплюнул он на землю.
— Да вы и людей не особо любите!
Борч криво усмехнулся:
— Я использую тех, кто мне полезен.
— Больше не будешь, — пообещал дракон сверху и сделал резкий выпад в сторону лорда, с руки которого тоже ударило пламя, но другое — голубого цвета.
Две силы, две магии схлестнулись, а мой ступор вдруг прошел. Меньше всего мне хотелось попасть под удар магии или тем более — под лапы дракона. Я встрепенулась и побежала, и как оказалось, ближе всего был храм. Я вбежала в небольшой проход, вырезанный в высоких двухстворчатых дверях, и столкнулась с реальностью, гораздо хуже взбешенного дракона и мерзавца, по иронии судьбы главного в этом замке.
На полу храма, на всем открытом пространстве, сидели или лежали люди. Те, кто мог стоять, подпирали стенки или ухаживали за теми, кто умирал. Мужчины, женщины, дети, старики. Только умирали они не от ожогов, оставленных драконьим пламенем: зрение феникса будто взбесилось, выкинув меня в эфирный мир, показывая, сколькие из них прокляты, отравлены этой дрянью. Почти все, и даже сидящая в большом кресле на постаменте леди Борч. Кажется, лорд решил даже жену притравить, потому что она была бледной, а к ней присосалась особенно огромная жижа.
Я вдруг ясно поняла то, что мне пытался сказать Янис — все эти люди обречены. Обречены, если я их не спасу. Вернее, если не я, то никто. Только светлая магия с этим справится. Но при виде всего этого, при осознании, насколько здесь много проклятой жижи, насколько многих людей она отравила, я вообще засомневалась в своих силах. Получится ли? Но и времени на сомнения у меня тоже не было: за стенами храма сражались Борч с драконом. Я ставила на победу дракона, но в любом случае, у меня всего лишь несколько минут. Либо я высвобождаю свои силы и пытаюсь спасти — всех или кого получится. Либо до конца своей жизни, возможно, короткой, до драконьего ужина, на котором я стану главным блюдом, жалею о том, что даже не попробовала.
Люди смотрят на меня со страхом и с сочувствием: я вроде выжившей, последней забежавшей в храм. И эти взгляды становятся для меня последней каплей.
Разбудить свою силу оказывается легче, чем мне представлялось. Я просто воображаю спичку, которой будто высекаю искру в своей груди. Там, в башне Давида, я нервничала и торопилась, но сейчас, с этой искрой, почему-то меня накрывает каким-то спокойствием. Словно время замедлилось или остановилось вовсе. Из этой искры возникает роза, она растет, растет и растет, раскрывает свои волшебные лепестки.
Не представляю откуда, но я знаю, что делать дальше. Я вытягиваю эфемерную розу из своей груди, просто беру, как если бы она была настоящей, и достаю ее. А следом выдергиваю один из лепестков. По телу проходит судорога, но боли нет, лишь терпкое чувство утраты, которое тут же исчезает, потому что лепесток взлетает наверх под самые своды храма, кружит там. Кружит-кружит, а потом вдруг рассыпается звездным снегом.