Друг моего брата (СИ)

— Я найду Макса.
— Точно, будет что обсудить. Прям как в старые добрые времена…
— Полина Леонидовна, — не выдержал следователь. — Давайте не будем задерживаться.
Я кивнула и послушно потопала к выходу. Я понимала, что вроде как злиться на полицейских у меня не было причины. Они всего лишь делают свою работу. Но вполне могли вызвать меня в отделением по телефону, зачем было устраивать такое представление? Еще и в форму нарядились! Насколько я знаю, следователи вполне могут ходить в гражданской одежде. Хотя, наверняка они хотели застать меня врасплох и поиграть на нервах. Булавин мне рассказывал, что они проходили методы психологического воздействия на подозреваемых, там и прилюдное задержание, и многочасовое ожидание в участке и много чего другого. Так что остается только смириться и ждать адвоката.
Как выяснилось чуть позже, насчет адвоката можно было не переживать. Когда мы подъехали к участку, меня ожидал не один, а два защитника. Оказалось, что и Макс, и Алекс проявили заботу одновременно.
Полицейские насмешливо переглянулись и предложили мне выбрать кого-то одного, но оба адвоката настояли на присутствии, заверив, что их услуги уже оплачены.
  
Глава 24
 
В участке мы провели около трех часов, к счастью, сначала мне дали возможность обсудить с адвокатами дело лично. Я им рассказала все как есть, не утаивая роль Эдуарда Дмитриевича и даже его угрозы. Выслушав меня они, кажется, вздохнули с облегчением. Вероятно, уже успели подумать, что им придется выгораживать меня от как минимум убийства. Оба были единогласны — не стоит скрывать тот факт, что камеру в той квартире поставила я, вероятность того, что Русеевы меня не сдадут если их прижмет следствие, была слишком мала.
Также они заверили меня, что даже если следователи захотят наказать меня по полной, статья о распространении порно, как пугал меня Эдуард Дмитриевич, мне вряд ли светит. Все-таки, на фото все важные места были прикрыты, а Яна вообще сидела спиной. В общем, проблемы мне, конечно, были обеспечены, особенно за съемку, но сушить сухари было еще рано. О визите Русеевых мы решили не говорить. Главное, объясняли они, было изобразить раскаяние о том, что я не пришла к ним как только поняла, что на записи есть пропавшая девушка.
Но как выяснилось чуть позже, следователи не сами догадались меня вызвать по поводу записи. Оказывается, к ним пришел некий молодой человек, имя которого они, естественно, нам не сказали и продемонстрировал снимок Марины и Эдуарда Дмитриевича. Он был не в курсе, что полиция об их связи знала и считал, что практически раскрыл преступление за них. Следователя же больше интересовал вопрос где парень этот снимок раздобыл и тогда он назвал мое имя.
Адвокаты удивленно уставились на меня, но увидев по моему собственному выражению лица, что я не могу понять о чем речь, решили не задавать вопросы.
Следователь же с триумфом положил перед нами фото, на котором в “проститутошной” стояли Марина и Эдуард Дмитриевич, в ее руках был телефон.
Я мысленно дала себе подзатыльник. И Алексу заодно. Передо мной лежала распечатка скриншота, который мы сделали на ноутбуке Егора, несчастного воздыхателя Марины. Как мы могли забыть его удалить!!?
После этого мы еще раз прошлись по событиям буквально поминутно. Они хотели знать все: когда я установила камеру, сделала фото, принесла их в университет и даже на каком принтере я их распечатывала. Я покорно отвечала на все вопросы и спустя пару часов нас отпустили домой, предварительно предупредив меня, что покидать город мне пока запрещается. Копию видеозаписи они, разумеется, тоже потребовали.
Добравшись, наконец, домой, я застала Булавина за поеданием остатков лазаньи, которую я заказывала накануне. Он был единственным, у кого были ключи от моей квартиры, ни отцу, ни Кириллу, я дубликаты не давала.
— Выглядишь паршиво, — честно заметил он.
— Спасибо, друг, — устало улыбнулась я. Чаще всего пронзительная честность друга меня восхищала, но иногда, как например, сейчас, немного раздражала. Особенно, если учесть, что не успев доесть свой обед в универе, я очень рассчитывала на эту лазанью. Я забрала у него вилку и пододвинула фольгированную форму к себе.
 
Я ожидала, что он начнет задавать вопросы про то как все прошло в отделении, но он сказал, что адвокат уже отчитался перед ним и не стал мучить меня расспросами. А вот сам он подвергся настоящему допросу в университете.
Друг поведал, что после того как я ушла в сопровождении стражей порядка, мой брат и Глеб засыпали его вопросами о причинах такого интереса полиции ко мне и очень сильно негодовали, когда Булавин отказался удовлетворить их любопытство.
Мне было страшно даже представлять что они могли надумать. У этих двоих, как известно, очень хорошо работает фантазия… Опасный тандем.
Хотя, вряд ли им пришлось долго мучиться догадками. Наверняка, адвокат, которого прислал братец, успел поделиться с ним подробностями допроса. Я запоздало подумала. что надо было попросить его не разглашать информацию. Несмотря на то, что заказчиком был Максим, клиентом являлась я и думаю, проблем бы с этим не было. И дело не в том, что я боялась того что брат подумает обо мне. Нет, боялась я того, что он донесет отцу о моих приключениях. И вот тогда у меня начнутся проблемы посерьезнее.
Пока я предавалась этим недобрым мыслям Алекс набрал мне ванную с пеной, поцеловал в лоб на прощание и посоветовал отключить телефон.
— Обижаешь, — усмехнулась я. — Отключила как только вышла от следователя. На тот момент там уже было несколько пропущенных и с десяток сообщений.
— Умница, — похвалил Булавин. — Кстати, заедешь завтра утром за мной? Я все еще без тачки.
На этом мы попрощались и, погрузившись в горячую воду, я попыталась отключить все мысли.
  
Глава 25
 
Утром я, как и договаривались, заехала за Булавиным, но вместо того чтобы сразу направиться в универ, он мне продиктовал адрес, подъехав к которому, я увидела как из подъезда выходит Дарья Савельева. Я удивленно приподняла брови и уставилась на друга:
— Я что-то пропустила?
— Так как ее тачка в ремонте по моей вине, считаю своим долгом эту самую вину хоть немного загладить, — лучезарно улыбнулся друг и вышел из машины, чтобы открыть Дарье заднюю дверь. Сам он тоже пересел назад.
Булавин представил нас друг другу и Дарья довольно подозрительно посмотрела на меня. Наверняка, девушка уже наслышана о моей встрече с полицией, а может и сама видела как я шла в компании людей в форме. Но задавать вопросы она не стала, что меня порадовало, конечно. Люблю тактичных людей.
— Отличное платье, — заметил Булавин, — подчеркивает цвет твоих глаз.
Скажи это кто-то другой, я бы закатила глаза от банальщины, но Алекс всегда умел говорить комплименты так, чтобы это не звучало как лесть. Дарья улыбнулась, но ничего не ответила. Вытащила из сумки телефон и уткнулась в него, пробормотав:
— Прошу прощения, мне надо ответить на рабочие имейлы.
Мы с Алексом встретились взглядами в зеркале заднего вида. В моем читалось что-то вроде “вау, какая деловая дама”, взгляд друга же говорил “оставь ее в покое”. Я показала ему язык и переключила внимание на дорогу.
Выйдя из припаркованной машины, Дарья не стала нас ждать и сразу направилась ко входу, вежливо поблагодарив меня за поездку. В принципе, я ее не обвиняю, я бы сама с удовольствием отказалась входить в универ в своей компании, уверена, я сегодня буду персоной дня.
— Я прям вижу как между вами тает лёд, — не смогла сдержаться я. — Ещё каких-то пять лет, и ты, наконец, добьешься ее внимания. Правда, вполне вероятно, что к тому времени у неё уже будет муж и четверо детей.
— Иди ты, — Алекс легонько толкнул меня в бедро. — Может мне взять пару уроков у Урицкого? У него, случайно, нет вебинара о том как затащить в постель даму, которая тебя презирает? Хотя нет, у него была фора, ему всего лишь надо было разбудить в тебе былые чувства, мне же надо приложить усилия, чтобы эти чувства для начала зародились.