Искупленный (ЛП)

— Ты не можешь считать пересадку посещением другой страны. Это просто грустно.
— Нет. Это просто правда, — я скрещиваю руки и смотрю в окно. Не похоже, что Сантьяго хотел осудить меня, но так оно и вышло.
Воздух сгущается между нами, пока я молчу. Я могу провести два часа в тишине, пока он не включит джазовую музыку. Это жесткое ограничение.
Он прочищает горло.
— Мне жаль, если мои слова прозвучали неправильно. Я не пытался оскорбить тебя.
— Все в порядке.
— Ой-ой.
Я сдвигаюсь на своем месте, поворачиваясь к нему лицом.
— Что?
— В порядке — это код для обозначения того, что я не в порядке, и если не обратить на это внимание, то через несколько часов ты узнаешь, насколько это не в порядке, и ты пожалеешь, что с самого начала не спросил.
Я фыркнула.
— Что? Кто сообщил тебе секретную информацию?
— Я вырос с сестрой. Она научила меня основам к тому времени, когда я стал подростком.
— Ладно, твой комментарий меня немного обеспокоил…
Он приподнял бровь.
— Хорошо, сильно. Но это не твоя вина. Это просто напоминает мне обо всем, что я пропустила, но пережили другие. То, как я взрослела, оставляло желать лучшего.
— Мне жаль. Я не хотел заставить тебя чувствовать себя плохо из-за того, что ты не путешествовала. Особенно не из-за твоих обстоятельств.
— Все в порядке. Ничего страшного, — я улыбаюсь.
Он прикусывает нижнюю губу таким образом, который не должен быть сексуальным, но является достаточно горячим, чтобы разбить стеклянный термометр.
— Итак… Чем ты раньше любила заниматься в свободное время, помимо работы?
Отлично. Он пытается быть вежливым, а я тут вожделею его.
— Кроме вышивки? Я имею в виду, что у меня не так уж много свободного времени.
— Тогда расскажи мне об этом поподробнее.
Я удивленно откинулась на сиденье, ударившись головой о подголовник, как болван. — Что ты хочешь знать?
— Для начала, как ты увлеклась таким хобби?
— Ну, раньше у меня были проблемы с гневом.
— Мне очень трудно в это поверить, — он пытается сохранить серьезное лицо, но все равно начинает смеяться.
— Это правда, — я бью его по руке, чтобы подчеркнуть.
Он только сильнее смеется.
— Однажды мой социальный работник привел меня в магазин товаров для хобби после одного инцидента, — я вздрагиваю от напоминания о том дне, когда я потеряла маму, дом и последние остатки невинности. — Она сказала мне, что я могу выбрать что угодно из магазина, но я должна быть согласна, что это будет эмоциональным выходом, а не физическим.
— И что заставило тебя выбрать вышивку?
— Она подумала, что мне будет полезно что-нибудь проткнуть. Игла казалась безопасным вариантом.
Смех Сантьяго отскакивает от крыши машины.
— Я бы никогда не подумал, что в тебе так много сдерживаемой агрессии.
— В подростковом возрасте я была очень зла на мир.
Его улыбка спадает.
— Мне жаль.
— Не стоит. Это то, что есть.
— Как ты это делаешь?
— Что делаю?
— Заставляешь все выглядеть так, как будто все в порядке?
Я пожимаю плечами.
— Потому что так и есть. Я не могу ничего сделать, чтобы изменить прошлое, так зачем продолжать беспокоиться из-за него?
Он кивает и снова сосредотачивает свое внимание на дороге. Городок на берегу озера исчезает, когда мы едем по извилистым дорогам в сторону Монцы.
— У тебя хорошо получается? — он нарушает молчание.
— Вышивать?
— Да.
— Я не из тех, кто хвастается, но сейчас на мне одна из работ, которую я создала, — я показываю вниз на свою вышитую футболку. Это обычная футболка с карманами, а над карманом — куча разноцветных изящных цветов. Ее дизайн был настоящим кошмаром, но я люблю ее еще больше из-за того, как трудно было это сделать.
— Вау. Я думал, ты ее купила.
Я качаю головой, пряча улыбку.
— Нет. Мне нравится создавать такие вещи.
— Ты когда-нибудь думала о том, чтобы выставить их на продажу?
Я фыркнула.
— Не совсем. У меня никогда не было времени или денег, чтобы открыть свой собственный магазин Etsy.
— А тебе было бы интересно? Если бы у тебя было время, так сказать?
 
Я делаю паузу и обдумываю это. Придумывание дизайнов питает творческую сторону, которой я пренебрегала на протяжении многих лет, перегружая себя работой. Мне нравится, когда я воплощаю в жизнь свои дизайны на ткани. Спокойствие от процесса и чувство выполненного дела — еще один бонус.
Я люблю все это. От начала и до конца.
— Я имею в виду, что в идеальном мире, где у меня безграничные деньги и не нужно столько работать, конечно. Но мир далеко не безупречен, поэтому я буду придерживаться того, что, как я знаю, обеспечит меня.
— Тебе стоит подумать о том, чтобы уделять больше времени своему хобби.
— Почему?
— Потому что если ты любишь что-то настолько, что улыбаешься, как сейчас, то тебе стоит заняться этим, пока не стало слишком поздно.
Я прижимаю руку к губам.
— У меня нет времени.
— И никогда не будет, если ты будешь продолжать находить причины, чтобы этого не делать.
Ого. Сначала я выводила Сантьяго из его зоны комфорта, а теперь он делает то же самое. Мужчина вышивает себя на моей коже, как узор, который я так люблю, и я не совсем понимаю, что мне с этим делать.
  
Глава 25
 
Сантьяго
Я жалею, что согласился навестить свою семью на трассе в Монце. Мне требуется все возможное самообладание, чтобы выйти из машины после поездки с озера Комо. Работники парковки не оставляют мне выбора, так как они забирают наш багаж из багажника. Я низко натягиваю кепку на лицо, глубоко вдыхая свежий воздух.
Хлоя выходит из машины с огромной ухмылкой на лице и удивленно смотрит на наш отель.
— Боже мой! Посмотри на это место! Это даже круче, чем твой дом, а ты живешь в замке!
Я никогда не замечал деталей этого старого отеля, когда останавливался здесь с командой Бандини. Но, рассматривая его в призме Хлои, я оценил архитектуру и классический дизайн.
Она моргает, глядя на здание.
— Вау. Это напоминает мне поместье Билтимор.
— Что?
Она вздыхает.
— О, забудь. Иногда я забываю, что ты не из Америки.
Я открываю рот, чтобы ответить, но что-то цепляет мой взгляд. Кто-то из прохожих достает свой телефон и фотографирует нас. У меня возникает искушение обвинить их в нарушении приватности, но Хлоя выводит меня из задумчивости.
— Как ты думаешь, здесь водятся привидения? — она тычет мне в грудь.
Я издаю дрожащий вздох, не обращая внимания на заинтересованных зрителей.
— Нет. По крайней мере, я надеюсь, что это не так. Нам лучше зарегистрироваться, пока не образовалась толпа.
Хлоя сканирует вход, ее взгляд останавливается на фанатах, которые собрались возле вестибюля.
— Знаешь, одно дело — узнать, что ты знаменит, а совсем другое — испытать это на собственном опыте.
— Это ерунда, — бормочу я, направляя ее к стойке консьержа.
— Они снимают тебя на видео! Это так жутко.
Я благодарен джинсам, прикрывающим мою ногу. От пристального внимания моих поклонников я не чувствую себя хорошо, но я не могу ничего с этим поделать, пока мы на виду.
— Не обращай внимания. Ты привыкнешь к ним к концу выходных.
— Я не знаю, хочу ли я вообще к этому привыкать, — она поджимает губы.
Сотрудница регистрирует нас, ее взгляд сосредоточен на мне. Она дважды роняет нашу ключ-карту, прежде чем я протягиваю руку и вырываю ее из ее дрожащих рук со словами благодарности.
Моя кожа зудит, когда взгляды людей обжигают мою шею.
— Пойдем, — говорю я, отвлекая внимание Хлои от причудливой картины, которую она рассматривала. Суетливыми руками я хватаю наш багаж и иду к лифту.