Эхо жизни (СИ)
Эти крохотные космические кораблики обладали полноценными гравитационными двигателями, позволяющими выполнять на минимальной сверхсветовой скорости даже короткиемежзвёздные перелёты. Идеальное решение для локальной гражданской транспортировки в рамках небольшого звёздного скопления.
После ухода Аристариев все эти челноки остались на поживу местным корпорациям, губернаторам и высокопоставленным чиновникам. После двух корпоративных войн и без должного технического обслуживания в строю осталось едва ли около пары десятков подобных кораблей. Все они осели на руках у разнообразных отщепенцев, ценителей или просто одиноких авантюристов.
Внешний вид челнока 1-ON говорил о его нелёгкой длительной жизни: практически каждая часть корпуса была либо отреставрирована, либо заменена на некрасивый, но полностью функциональный аналог. Даже два больших маневровых газотурбинных двигателя претерпели существенную модификацию и явно выбивались из общей архитектурной концепции дизайна челнока. Будто бы аккуратно собранный монстр доктора Франкенштейна, 1-ON, возможно, был и некрасив, и неказист, но зато явно был жив, практически бодр и полностью работоспособен.
Повсюду на огромной территории транспортного порта царил оглушающий металлический грохот и рёв турбин многочисленных гравитационных грузовиков, целыми роями курсирующих в зоне погрузки межпланетных гигантов. Рядом с 1-ON в свою очередь трудился лишь один коренастенький мужчина, уже начинавший входить в преклонные годы.
На вид ему было уже за шестьдесят лет, хотя было очевидным, что его возраст — это результат жестокой и тяжёлой жизни, а не последствие естественного старения. Он был одет в затёртый промышленный комбинезон на голое тело и в бурый длинный кожаный плащ, совершенно не гармонирующий с остальной одеждой. Этот то ли великовозрастный мужчина, то ли юный старик, кряхтя и изредка выкрикивая ругательства, ловко орудовал гидравлическим погрузчиком, заводя и опуская на подъёмную рампу челнока один за другим тяжёлые двухметровые металлические листы, упакованные в какую-то герметичную мягкую субстанцию. Он уже явно устал, вероятно, больше от палящего солнца, чем от тяжёлой многочасовой работы. Наконец весь груз был погружен. Он поднялся через пассажирскую рампу внутрь челнока и прошёл в грузовой отсек.
Пневматики грузовой рампы недовольно зашипели и принялись неспешно поднимать в чресла челнока свой тяжеленный груз. Когда грузовая рампа уже почти скрылась внутри челнока, двухметровая пачка груза, вероятно, задела какой-то агрегат, мирно лежащий на полке под самым потолком грузового отсека. Агрегат задорно зацепился за груз и весело спрыгнул со своего места прямо на вторую пачку металлических листов, после чего со звонким металлическим звуком шлёпнулся на пол отсека.
— Владимир… Гидравлический ключ — это весьма точный дорогой инструмент, — раздался в динамиках корабля сдержанный электронный голос. — Прошу тебя быть внимательнее.
Мужик грязно выругался себе под нос и недовольно заговорил:
— Сколько раз повторять, чтобы ты не называл меня по имени, тупая железяка?!
— Ругательствами тут не поможешь. Разве тебе не нравится твоё имя? У каждого человека есть имя. Имя предназначено для идентификации. Ты всё ещё не пояснил, почему твоя стандартная идентификация не подходит для твоего именования, — электронный голос выражал озабоченность и лёгкое непонимание, а может, голос просто задирал мужчину.
Владимир было хотел что-то возразить, он даже набрал в грудь воздуха, чтобы выдать какую-то длинную и многозначительную тираду, но в последний момент передумал. Он раздражённо протиснулся между грузом и переборкой челнока, поднял тяжёлый упавший инструмент и надёжно закрепил его на стене.
Владимир был на редкость выдающимся техником, он был родом с Пентала и всю свою жизнь возился с разнообразной техникой. Когда-то давно, в молодости, у него были мечты, стремления, он множество раз пытался «подняться» в жизни, хватаясь то за одну работу, то за другую, то ввязываясь или даже пытаясь создать то один проект, то другой. Возможно, из-за того, что он никогда не доводил начатого до конца, или, возможно, из-за банального невезения, но всё, чего он смог добиться в жизни — это промотать своё небольшое наследство, полученное от продажи имущества родителей, и к своим пятидесяти семи годам остаться, как это говорится, «у разбитого корыта».
Во всех своих бедах Владимир винил большей частью себя и изредка злой рок, избравший его для своих «тяжёлых жизненных экспериментов», иногда Владимир философствовал и уверял, что, вероятно, он так много накуралесил в предыдущей жизни, что в этой ему приходится всё это отрабатывать постоянными страданиями и невзгодами.
Коринф познакомился с Владимиром около восьми лет назад, когда случилась самая большая удача в его жизни — покупка, а вернее сказать, выигрыш космического челнока 1-ON. Владимир шёл как бы бесплатным дополнением к челноку. Любой другой на месте Коринфа выбросил бы бесполезный «багажик» в ближайшую подворотню, но Коринф решил приютить на своём корабле нерадивого техника и даже разделил с ним свой жизненный путь.
По первости Владимир пытался вразумлять молодого капитана своей житейской мудростью, но достаточно быстро забросил это неблагодарное дело. Возможно, из-за паталогической упёртости своего подопечного, а возможно, по причине того, что начал видеть в Коринфе прототип неудачника, совсем такого же, как и он сам. Как бы то ни было, Владимир был достаточно умён и даже мудр, его советы или мнение всегда отличались взвешенностью, информативностью и рассудительностью, жаль вот только, что он сам никогда не прислушивался к себе самому и никогда не следовал своим же собственным мудрым советам. Владимир был из той редкой породы людей, которые с упоением рассказывают о вреде курения, после чего заходят за угол и наслаждаются парой-тройкой дешёвых сигарет.
Транспортная вагонетка остановилась у перрона, Коринф спешно спрыгнул на платформу и бодрым шагом направился к своему челноку. На посадочной рампе сидел Владимир и курил через небольшой курительный имплантат, аккуратно вмонтированный в щёку. Завидев приближающегося к кораблю Коринфа, он приподнялся и небрежно спросил:
— Удачно?
— Бесполезный упырь три часа грузил мне мозг своим бесконечным трёпом… Но мне удалось купить три топливные ячейки, — лицо Коринфа выражало большую усталость, он лениво похлопал ладонью по чемоданчику.
— Ну… Видимо, не такой уж и бесполезный… — флегматично ответил Владимир.
— Бесполезный-бесполезный. Толку от всех этих продажных чиновников ноль! Дырка без бублика! Жалуется на жизнь и на мир вокруг, а сам палец о палец не ударил, чтобы что-то поменять в своей никчёмной жизни. Все вокруг крутятся, пробиваются, стараются, ищут варианты, а он что?! Сидит на жопе ровно, будто чирей на нашем горбу. Да ещё и содрал с меня больше, чем в предыдущий раз! — Коринф начал постепенно заводиться. — Зато я впарил ему тот бесполезный хромированный сканер, который купил за сколько там? За сто? Я ему наплёл, будто выложил за неё две тысячи! Ты бы видел этого прохвоста: он чуть не завизжал от умиления!
Владимир улыбнулся и ответил:
— Ну… Мы же знали, что в этот раз будет три. Всё же получилось, как мы думали?
Коринф не ответил, он грубо сунул чемоданчик в руки Владимиру и уже поднимался по рампе в салон корабля.
— С возвращением, Коринф. Мы закончили погрузку, готовы выдвигаться на Пентал, — раздался мягкий электронный голос интегрированного искусственного интеллекта корабля.
— Ни фига себе, мы закончили! — с нескрываемым возмущением воскликнул Владимир. — Я сделал всю работу, а ты чем отличился?!
— Я поднял на борт восемнадцать тонн металлических сплавов. Это потребовало некоторых усилий — думаю, я могу считать, что тоже принял участие в погрузке, — всё также флегматично ответил голос в динамиках.
