Небо в огне (СИ)

Пусто. Больно. Ненавистно.
Больших эмоций к его падению Лиза не испытывала.
Только не забывала о том, что в моменте Космос мало может позаботиться о себе: набрала горячую ванную, постелила чистые простыни на кровати, поставила на тумбочку графин с холодной водой.
— Ну косяки-то носом не считай! — нервно бросила Лиза, когда Кос не смог с первого раза нормально пройти через порог спальни.
— Раз, два, — проронил Космос, не скрывая расслабленного смеха, — лечу считай! На крыльях любви…
— Как фанера на Парижем!
— Так грустно?
— Другого не заслуживаешь!
Лиза без лишних сантиментов заставила мужа не плутать по квартире в поисках своего вчерашнего дня, изображая приведение в махровом полотенце, а посмотреть на себя в зеркало, чтобы сделать однозначный вывод. Замызганную одежду, от которой разило обезьянником, собрала с пола и сразу же забросила в стиральную машину, потому что до химчистки эти вещи должны были хотя бы дожить. Приличный же человек Космос всё-таки. С виду…
О том, кто в этом сомневается, Космос старался не думать, пусть и прекрасно услышал запоздалый звонок жены его отцу. Юрий Ростиславович давно перестал удивляться выходка сына, несмотря на то, что переживания никогда не оставляли его жизнь, а Лиза рассказывала обо всем вполне буднично. Привыкала.
— Да, дядя Юра, дома. Ну… Скорее, жив, и на том спасибо! Всех в этом отделении обматерил, представление устроил. Достоверный источник не подвел. Как знала! Мне было не до телефона, вы же понимаете. Саша и Витя звонили, Космоса ищут? — при упоминании знакомых имён красивые черты лица Елизаветы разреженно заострялись, потому что брат и друг явно не понимали, как расценивать ситуацию с Космосом. — А что мне им поведать? Кокос не растёт, крокодил не ловится. Шпионские игры ему сейчас явно не в кассу, а на всяких подручных, если и пришлют, будет огрызаться. Ах, дядь Юр, ещё деньги все спустил на ветер! Трубка сдохла, хвост облез. И мне плевать, что у них там сорвалось, не туда жалуются. Помню, что обещала приехать за Арькой, помню… Но ей лучше с вами пару деньков пожить. Я к ней завтра в обед приеду, все привезу, в магазин ходить не надо. Гулять ходите, это полезно. Правда!..
Сон Космоса и без того был тревожным, а на звонки совсем не давали ему спать, чтобы наконец-то прийти в себя. Прислушивался, мысленно вставлял в беседы свои пять копеек, но не пытался что-то прокричать на всю квартиру, чтобы Лиза стопроцентно вышла из себя и вернулась нескоро. Старался не обострять, пускай вопросы копились знатно. Но Космос и не спешил трясти свою голубоглазую за плечи, чтобы под прицелом сказала о том, как она ненавидит его за устроенное веселье или хотя бы влепила затрещину для приличия. Сон стал лекарством от безразличия и пустоты, сковавших Космоса в тиски покруче, чем кокаиновая доза. Тоже спасение от проблем. Своего рода…
Какой там офис, сделки и переговоры по новому торговому центру, где Космосу причитала своя жирная доля? По что ему разрывающийся домашний телефон? Тут бы выжить, прежде чем клясть себя за то, что после визита в гости к доблестным оперативникам в двадцатом отделении милиции Москвы, его всё-таки скрутило. Нет, с ним не в первый раз такие вещи происходят, но Космос, неисправимо веря в отсутствие последствий употребления кокса, считал, что его не возьмёт такая пыль.
И сначала и правда не брала. Не на того напала или Космос помнил про некое подобие меры? Возможно, но порой от тоски и скуки в общем деле, где он не имеет решающего голоса, накрывало настолько сильно, что о какой мере могла идти речь? Лучше б себя забыть к чертям собачьим. Кому надо, тот вспомнит. В любом его агрегатном состоянии найдет, как слепого котенка в кольце.
Сомнительное сравнение, не достойное взрослого мужчины, а к представителям семейства кошачьих Космос Юрьевич никогда не ощущал жалости. Потому что далеко на небе давно задумано, кто тварь дрожащая, а кто право имеет распоряжаться жизнью так, как подскажет собственный разум. Вот и Холмогоров отстаивал своё право делать то, что считал нужным и к чему тянуло магнитом. И нет в том никакой угрозы!
 
Если кто-то рядом не сопротивлялся подобным порядкам…
— Встань уже, Космос! — Лиза заходит в комнату, резко включив свет. Видимо, всякой обороне есть своё завершение. — Долго на тебя любоваться прикажешь?
— Противно тебе? — пасмурно сморщившись, Космос плотнее накрывает себя одеялом, всем видом показывая своё недовольство обстановкой.
— Не мне должно быть противно, — Холмогорова отбирает у мужа одеяло, подтолкнув его с кровати, — если ты продолжишь вылеживать, то лучше тебе не станет. А пропажу свою коксовую можешь не искать. Искал же три дня, не нашёл? Нет!
— Куда дела? — придвинувшись ближе к Лизе, Кос крепко захватывает её запястья, смотря прямо в спокойные и безбрежные глаза. Удивительно!
— Как в твоих любимых шпионских фильмах, — Лиза не думала, что когда-нибудь дойдет до такого трагикомизма, — нету, Космос, нету! Одно нажатие, а сколько бабла смыло к неведомой заднице, не правда ли? Простите, у каждого свои методы борьбы!
— Нахер, лучше бы любовалась, — разжав захват, Космос вновь откидывается на подушки, отведя взор в сторону, — соврать бы могла для приличия…
— Обойдешься, крокодил обдолбанный! — Космос хотел от неё хоть каплю эмоций? Что же, он получит их прямо здесь и сейчас.
— Могла бы и ребёнком заняться, — мысль о дочери заставляет Космоса удостовериться в том, что жизнь опять бежит куда-то мимо него. Маленькими ножками, как у Арьки, но стремительно. — Где дочь моя? У предка? Со мной педагог был и весь вышел, а теперь на попятную?
— Побойся того, что говоришь! — соскочив на пол, Лиза подходит к зимнему окну, наблюдая за тем, как столицу медленно усеивают снежинки. — Дядя Юра ночей из-за тебя не спит! А Арю я больше никому не доверяю… Не нужно ей было видеть, как ты здесь в любви мне клянёшься, водой обливаешься на ходу, плохо тебе, а потом дозу в карманах ищешь. Землеройка чёртова!
— Блять, бросила б меня нахуй в этом сранном отделении! — усложнять Космос не любит, но только сам не заметил, в какой лабиринт загнал себя и Лизу. — Куда бы я делся, всё равно бы домой приполз! В ребусы вздумала играть? Мимо, твою мать!
— Лей в уши больше, мне же не привыкать с тобой, не первый год замужем! Домой, ага? Может, я что-то не знаю, Холмогоров? — ревность овладевает сознанием Лизы в самый закономерный момент, и она знает, что ей нужно время, чтобы разобраться… Это ли бы её Космос?!.. — К шлюхе какой напомаженной бегаешь? Которая по головке за подвиги погладит, послушает, какой ты великий, а потом обслужит по высшему разряду? Всё лучше, чем ведьма ленинградская? Долбанашка какая-то!
Ладони нестерпимо зачесались. Елизавета хотела бы ударить Космоса, чтобы на свою шкуру перенял, как треснуло её сердце, когда она без труда догадалась, что в какой-то из моментов своего угара он явно не был один. Ей и тень третьего лишнего противна, она и допустить чужого в их мир не может, но вынуждена мириться с тем, что Космос под воздействием наркотиков — совсем не её Космос!
Тень безликая, чуждая, непонятная.
Бежать от такого, правильно ей люди хором говорят.
Но она остаётся. Причины не ищите.
Успокаивать тоже не надо.
Космос не нашёл разумного ответа для жены, а только закрыл лицо руками, не найдя полезных слов. Лизе не нужны его оправдания, объяснения, ведь с ним всё достаточно предельно ясно. Единственный выход — пережить эти заморозки. Большего он предложить ей не может, а отпускать её ни за что не собирается. Можно ли отпустить от себя ту, которая заставляет непробиваемого Космоса чувствовать, что он человек?
— Лучше б ударила со всей дури, — Холмогоров знает, что если он вздумает подойти к Лизе, то она неминуемо его оттолкнёт, поэтому не двигается с места.
— Надо будет — ударю, не сомневайся… — слёзы произвольно бегут по щекам, но голубоглазая не желает показать, как сильно задето её существо. — Учусь решать проблемы твоими методами! Ничего не скажешь?