Клан Дятлов 8 (СИ)
Ничего себе, урон от обычного удара превысил почти в трое то, что мне удавалось нанести голыми руками. Череп треснул, а на глине появилось только несколько царапин. Живем!
Я прыгнул коленями на хилую грудную клетку гоблина и, не обращая внимания на его скрипучий вой, заколотил по помятому черепу. Второй раз попасть по нему получилось только с двенадцатого раза. За это время он несколько раз попытался ткнуть в меня ржавым кинжалом, но тот ткнувшись в защищенное мороженой глиной предплечье, согнулся под углом в девяносто градусов и дальше опасности не представлял. Наконец, сработала удача и череп гоблина развалился на кусочки.
Поздравляем! Вы упокоили Замурованный гоблин.
Получено:
Меткость + 0,3.
Энергия —??? Разблокируйте характеристику.
Энергопоток + 0,1.
Удача + 0,6
Сила духа —??? Разблокируйте характеристику.
Сопротивление + 0,05.
Я дотронулся до мертвяка локтем, развеяв его и собрав стандартную кость и бинты, и потопал к следующей могиле. Потопал и тут же остановился, потому что после гнусного воя мертвяка, шесть — семь ближайших обитателей могилок начали процесс самовыкапывания. Вот черт: в первый раз только трое выкопалось, а теперь вдвое больше, дальше пятна только уплотнялись, как бы нам вскоре не пришлось одновременно с десятком-другим мертвяков одновременно воевать. Я дал напавшему гоблину вцепиться своими гнилыми зубами в защищенное глиной предплечье, и волоча его следом за собой, начал отступать, с тревогой поглядывая на выбравшихся на поверхность мертвяков.
Мои сокланы подобными сомнениями не мучались: мимо меня, сбитый с плеч богатырским ударом дубины, злобно щёлкая челюстью, пролетел одинокий череп, попав точно в поднимающегося мертвяка. Вслед за черепом туда же угодил глиняно-медный кирпич. Легко отмахнувшись от первого снаряда, орк удачно поймал второй зубами, моментально рассыпав их по земле.
Отлично, может и на моем оружии скоро появятся острые шипы из орочьих клыков, вон как они хорошо входят в трухлявые черепа гоблинов. Тут, правда, надо отметить, что если у Добрыни срабатывала удача, то в череп входили не только клыки, вмурованные в дубину, но и сама дубина, временами складывая и череп, и торчащий из него позвоночник в гармошку, бережно утрамбовывая получившееся костяное месиво в таз, продолжающий еще некоторое время стоять на тоненьких подгибающихся ножках. Будь у нас эта дурацкая характеристика — энергия, и попадай мы каждым ударом, мы бы тут за полчаса весь этаж зачистили. Хотя…
Я посмотрел на вздымающийся пол и обреченно пробормотал:
— Хотя… может и не зачистили бы…
Глава 6
Буквально, в метре от меня участок пола, не отмеченный никакими пятнами, вздыбился гигантским бугром, пошел трещинами, верхушка отвалилась, будто из проснувшегося жерла вулкана извергая полчища мерзких сороконожек, каждая из которых была размером с мою руку. Вслед за сороконожками, разламывая преграду двумя парами рук, начало выбираться непонятное змиеподобное существо: как и все предыдущие твари с ног до головы перемотанное бинтами, вернее, от хвоста до головы, потому что обычных ног у него не было, а было две сотни лапок, идущих вдоль всего тела, будто человеческий торс присобачили к трехметровой сороконожке. Все это, почему-то называлось — Нага, вернее Плененная Мумия Наги, но тех наг, что я видел до этого в здешних снах, никак не походили на это чудище с пастью как у достопамятного Хищника и лапами увенчанными тридцатисантиметровыми зазубренными когтями. Она с змеиной грацией заскользила вниз по насыпи, мимоходом давя выползших вместе с ней сороконожек. Те не оставались лежать на земле, а, прилипнув к телу дохлой наги, начинали мигрировать по нему, постепенно превращаясь или в дополнительную пару ножек или в пяток острейших шипов, дополнительно уродующих и так не сильно привлекательное тело наги.
— Мочите сороконожек, они ее усиливают, — завопил я, бросаясь вперед.
Нага отмахнулась от меня когтями, а я по привычке подставил под них защищенное предплечье. В этот раз все получилось даже лучше, чем с предыдущими противниками. Верхний слой глины уже подтаял и когти вошли глубоко, завязнув в еще твердом слое, и я сильным боковым ударом смог сломать один из них, заставив нагу яростно взвизгнуть. По-змеиному изогнувшись, она полоснула меня второй лапой. Отпрыгнуть я успел не до конца и мою грудь пересекли три глубокие царапины, моментально залившие мне весь бок кровью. Правда моя жертва не была напрасной, пока нага отвлеклась на меня, за ее спиной материализовался наш рога, глиняными кастетами, с вставленными в них медными монетами, нанеся десяток молниеносных ударов под основание черепа. Я ждал, что это слегка ее затормозит, но нага просто повернула голову на сто восемьдесят градусов и плюнула Олдригу в лицо какой-то гадостью. Тот, как и я, не смог полностью увернуться, и кожа, на доброй трети его головы зашипев, вспенилась, клок волос, лишившись поддержки, начал свой неспешный полет к полу. Рога, завопив, откатился в сторону, держась за изуродованный череп. Со спины донесся еще один, теперь уже гневный вопль, и в тело наги с такой силой врезался кирпич, что ту согнуло вдвое. Вернее, её бы согнуло, если бы в этот момент с лицом наги не встретился конец добрынинской дубины, поймав ее на противоходе. Гибкое трехметровое тело наги взвилось в воздух и воздушным змеем унеслось за спины наступающих мертвяков. Я схватил Олдрига и отволок его назад, за наши спины. Заклинание Пофига наконец сработало, и я приложил к ране роги замороженную сороконожку, остальные полетели в мертвяков в виде метательных снарядов. Урона им они наносили немного, но сами лишались большей части своих лапок и жвал, валясь на пол уже безопасными ледяными колбасками, так что общий результат можно было назвать удовлетворительным. Мертвяки приближались неторопливо, но пока мы отвлеклись на нагу, подобрались к нам вплотную. Пришлось оставить рогу на попечение жены и ринуться в очередной бой. Слава богам, самого здорового мертвяка на себя взял Калян, каким-то чудом повалив того на землю и вколачивая его голову в неподатливый грунт: вколачивалась голова так себе, ибо в цель попадал один удар из десяти, зато попадающие в цель удары были так сильны, что глиняные шары у него на руках потрескались и начали разваливаться на куски. Остальные сокланы тоже держались нормально и, если бы не кусающие за ноги сороконожки, мы бы легко справились с нападающими. Пришлось отпихнуть ногой вцепившегося в меня дохлого гоблина и начать раздавать тумаки сороконожкам, ударами глиняных шаров, отправляя их в глубокий нокдаун. Помирать они не собирались, но логи говорили, что каждый такой удар отправляет их в мир грез минимум на полчаса. Это хорошо, разберемся сначала с их мамкой, а затем и с ними придумаем что-нибудь.
Мамка долго ждать себя не заставила. После удара нага окривела на один глаз, сломанные жвала двигались со скрипом, да и сама она двигалась дерганными зигзагами, но делала это быстро, неудержимо надвигаясь на нас. Видимо мы ее очень разозлили, ибо по пути она ожесточенно снесла головы паре, не успевших добраться до нас, мертвяков. Тема: «Бей своих, чтобы чужие боялись» не сработала, мы не особо впечатлились, мы тоже так можем, главное по ним попасть, а так, нашим же легче: уж лучше бы она оставила их в покое — какие-никакие помощники, а так весь фокус атак сместился на нее, что мы и продемонстрировали, дружно швырнув в нее по кирпичу. Попали, естественно, не все, но наши старания не пропали втуне, наши снаряды выполнили роль ложных целей, отвлекших внимание монстра: пару он, не без ущерба для себя, отбил, но еще один с хрустом врезался в уже сломанное жвало, окончательно выломав его и оставив висеть только на клочьях кожи. Помещение пронзил еще один вопль боли. Нага резко ускорилась, одним рывком преодолев разделяющее нас расстояние, невероятно изогнулась и мощным броском выбросила кончик хвоста в сторону необъятного торса Добрыни.