Без ума от виконта

Он шагнул к окну, видимо, собираясь именно через него покинуть помещение.
Вот и ответ на вопрос, каким образом Моттон проник в дом, но он отсюда не уйдет, пока не ответит на ее вопросы.
Джейн выскочила из своего укрытия за спинкой стула и схватила Моттона за руку.
– Вы должны объяснить, зачем вы здесь.
Он сдвинул брови и произнес:
– Мисс Паркер-Рот, держите себя в рамках приличий.
Он произнес эту фразу точь-в-точь как ее брат Джон, абсолютно тем же тоном. Джейн хотела было ответить ему одним из тех словечек, каким научилась у Стивена, однако сдержалась.
– Я заставлю вас ответить!
Он фыркнул, стряхнул с себя ее руку и повернулся к Джейн спиной. Она вцепилась в его рубашку.
– Вы прекратите…
– У меня есть два старших и один младший брат и две младших сестры, – перебила его она. – Я знаю все о шантаже и принуждении…
Он даже не подумал ответить. Рывком высвободил рубашку из ее пальцев и пошел прочь. Джейн поспешила за ним и выбежала на террасу через застекленную дверь кабинета.
– Я расскажу вашим тетушкам о том, что произошло здесь сегодня ночью.
Это вынудило его остановиться.
– Не делайте этого. Вы только навредите себе.
– Нет, я поговорю с вашей тетей Уинифред, она не такая уж заносчивая и строгая. Я видела, что она приехала днем вместе с Тео и Эдмундом. Ой! – Джейн прикрыла рот ладонью, но слово уже сорвалось с языка. – Она назвала обезьянку вашим именем?
Лорд Моттон вздохнул. Мисс Паркер-Рот скорее всего не настолько глупа, чтобы рассказать тете Уинифред о сегодняшнем вечере, или?.. Если она это сделает… да, тете Уинифред только того и надо. Она тотчас увидит прямо-таки идеальную возможность отправить его в западню священника. И будет права – он обязан сочетаться браком с мисс Паркер-Рот, если сведения об их ночном свидании сделаются достоянием гласности. Он не может находиться наедине с молодой незамужней особой в ночной сорочке и после такого свидания не сделать ей предложения. Тем более что они не просто поговорили о погоде.
Он подождал, пока гнев мало-мальски уляжется. Моттон годами избегал брачных ловушек… впрочем, мисс Паркер-Рот, сказать по правде, и не устраивала ему таких ловушек. Следует пенять только на себя, на то, что он не предусмотрел, на какой риск пускается, соглашаясь обыскать кабинет Уидмора.
А целовать Джейн было весьма и весьма приятно.
Он не злился… нет, он не мог определить, какие эмоции его одолевали. Мисс Паркер-Рот была необыкновенно привлекательна в своей девичьей ночной сорочке, с длинной густой косой, ниспадавшей по спине. Ему хотелось бы расплести эту косу самому, распустить волосы по плечам Джейн. Светло-каштановые, рыжеватые волосы.
Почему он никогда не обращал на нее внимания? Ведь она уже достаточно долго принимала участие в до смерти нудных развлечениях лондонского высшего света.
Ответ на вопрос самый простой. Он не искал на брачном рынке жену, а Джейн Паркер-Рот не могла быть подходящей кандидатурой для легкого, ни к чему не обязывающего флирта.
– Я жду, лорд Моттон.
Ей становилось холодно. Моттон заметил, как отвердевшие от ночной прохлады кончики ее грудей приподнимают легкую ткань ночной сорочки.
Моттон предпочел бы, чтобы они отвердели ради него.
– Вернемся в дом, и я расскажу вам все, что мне известно, однако это не так уж и много.
Он взял ее под руку и отвел обратно в кабинет.
– Я хочу дать вам совет: не пытайтесь пускать мне пыль в глаза, – выпятив подбородок с весьма воинственным видом, предупредила его Джейн.
Моттон усмехнулся и усадил ее на вращающийся табурет, а сам отошел, чтобы зажечь свечи в канделябре. Он с легкостью мог бы обмануть ее, если бы захотел, в этом искусстве он был намного опытнее, чем она, и тут уж не имело никакого значения, сколько у нее братьев и сестер.
Однако по неизвестной причине даже сама мысль о том, чтобы обмануть мисс Паркер-Рот, вызвала тяжесть у него в желудке.
Он оглянулся на Джейн. Она выглядела такой чистой, такой красивой, сидя на табурете и сосредоточив взгляд на… ее глаза уставились на…
 
Господи Боже! Мисс Паркер-Рот разглядывала его задницу.
Моттон отвернулся и зажег еще несколько свечей. Он почти чувствовал ее взгляд на себе.
Она могла бы поглазеть на кое-что еще, когда он повернулся к ней лицом, но тут его мысли вернулись к тому предмету, который он сжимал в руке… то есть… ах да, рисунок Уидмора.
Он зажег последнюю свечу и поспешил сесть, наклонившись вперед, дабы прикрыть колени и некий подозрительный протуберанец между ними.
– Я вовсе не намерен пускать пыль вам в глаза и не вижу в этом никакого смысла. Дело в том, что граф Ардли сегодня днем, можно сказать, загнал меня в угол в клубе «Уайтс» и сообщил, что Уидмор был французским шпионом…
– Кларенс?! – Мисс Паркер-Рот буквально вытаращила глаза в полном изумлении. – Шпион?
– Смею вас заверить, что и мне это кажется неправдоподобным, – сказал Моттон, сразу припомнив, что точно так же отреагировал на слова Ардли. Уидмор, толстый, громогласный и… такой приметный. Моттон полагал, что при своем телосложении Кларенс был не в состоянии в случае необходимости двигаться ловко и незаметно для посторонних глаз. Будь он и вправду шпионом, ему пришлось бы в совершенстве освоить искусство маскировки. – Однако случается, что самые умелые шпионы выходят именно из тех, кто внешне менее всего похож на таковых.
– О, вот как? – Мисс Паркер-Рот прищурилась. – А вы шпион?
– Нет, никоим образом, что вы!
Он не солгал. Ему никогда и в голову не приходило, что он мог бы выступать на таком поприще, но если бы нечто подобное и случилось с ним, долго он в таком качестве не продержался бы.
Выражение лица у Джейн не изменилось.
– Но ведь вы проникли сюда тайно.
– Это произошло всего лишь из-за оплошности одного из моих… – Моттон запнулся, он не мог назвать Ардли другом. – Одного из моих знакомых.
– А почему бы лорду Ардли самому не заняться этим делом?
Моттон фыркнул от смеха: Ардли был куда толще Уидмора.
Мисс Паркер-Рот тоже рассмеялась и сказала:
– Это верно. Лорд Ардли, как мне кажется, подходит на роль лазутчика не больше, чем Кларенс Уидмор. – Она покачала головой и, словно прочитав мысли Моттона, добавила: – Если Кларенс и был шпионом, с какой стати лорд Ардли заинтересовался его деятельностью сейчас? Война давно уже кончилась, а Кларенс мертв.
– Верно, однако Ардли предполагает, будто Уидмор на своем рисунке запечатлел кое-кого из своих собратьев по шпионскому ремеслу. Он хотел, чтобы я проверил, так ли это на самом деле. Если изображения и вправду существуют, это могло бы помочь избавиться от всех предателей, пробравшихся в силовые структуры государства.
Именно это соображение и побудило Моттона взяться за поручение, в сущности, смехотворное. Он очень хотел увидеть всех этих продажных негодяев на скамье подсудимых.
Тем не менее что-то в самом Ардли, в его манере вести себя и в тоне его речи вызывало у Моттона подозрения. Ардли определенно хотел чего-то, это так, однако Моттон готов был пойти на пари, что то были не изображения французских шпионов.
Он наклонился к мисс Паркер-Рот и спросил:
– Вы хорошо знали Уидмора?
– Нет. Мама знакома с его сестрой Клеопатрой. Обе они художницы, хотя Клеопатра по большей части пишет натюрморты, а мама… – Мисс Паркер-Рот вдруг покраснела и закашлялась. – Мама изображает совсем другие вещи.
– Ах да, я понимаю, – произнес он, припомнив картины, развешанные на стенах спальни Стивена: если они соответствовали основной тематике полотен мистрис Паркер-Рот, значит, она предпочитала изображать обнаженные тела.
Взгляд его задержался на ночной сорочке Джейн, застегнутой на все пуговицы до самого подбородка, но что, если расстегнуть их…
Как восхитительно смотрелась бы совершенно обнаженная Джейн на его постели.
К дьяволу, он не должен лелеять непристойные мысли по отношению к этой девушке. Подобные фантазии вообще недопустимы, а тем более теперь, когда ему необходимо закончить взятое на себя дело до того, как слуги или даже сама мистрис Паркер-Рот обнаружат его здесь. Мистрис Паркер-Рот может быть художницей, но она к тому же еще и мать. Вряд ли она одобрит тет-а-тет постороннего мужчины с ее дочерью, облаченной в ночную рубашку.