Царство Проклятых (ЛП)

По обе стороны от неё ярко горели факелы средневекового вида. Я была почти так же шокирована нашим местоположением, как и ночной рубашкой цвета черного дерева, которую теперь носила. Ту, которая все еще мало что делала, чтобы скрыть мою наготу. На Гневе были черные брюки и больше ничего. За исключением, может быть, легкого беспокойства во взгляде.
— Где мы находимся? — Я потянулась, чтобы отцепить корничелло. Боль
усилилась.
— Не убирай его. — Это прозвучало так, как будто последних нескольких минут
страсти не существовало. Гнев снова превратился в гранитные грани и ярость. Только он был направлен не на меня. Он поднес кулак к дереву и постучал достаточно сильно, чтобы загремели железные петли, его голос был из чистой стали. — Целительница!
Следующая волна боли заставила мои колени подогнуться, но я не позволила ей затянуть меня под воду. Даже не глядя на меня, принц демонов ничего не упустил. Его следующий стук сотряс камень. Я положила руку ему на плечо и нежно сжала. — Гнев.
— Если ты не откроешь эту дверь, я клянусь своей кровью…
— Ты собираешься обрушить всю башню этой чепухой, мальчик. — Дверь
распахнулась, открыв взору пожилую женщину с длинными серебристо-лавандовыми волосами. На ней была темно-фиолетовая мантия с поясом, похожим на веревку, который напомнил мне изображения жриц, которых я видела на картинах и в книгах.
Ее темный пристальный взгляд повернулся ко мне, оценивая.
— Дочь Луны, добро пожаловать. Я — Селестия, Матрона Проклятий и Ядов. И я
ждала тебя. — Она отступила назад и распахнула дверь шире в знак приветствия.
— Входите, пока его высочество не разрушил королевство.
— В следующий раз открывай дверь быстрее.
Гнев вошел в комнату первым, настороженный и готовый к бою. Помимо настоек, противоядий и ядов, я не была уверена, какого врага он ожидал здесь найти, но мне было слишком больно, чтобы беспокоиться. Я последовала за ним внутрь и остановилась. Круглая комната была сделана из темного дерева, прохладного камня и полок, которые поднимались по всей башне. К одной секции была прислонена лестница, как будто надзирательница составляла каталог товаров на верхних полках, когда ее прервали. Эклектичная смесь ароматов витала вокруг, смешиваясь во что-то приятное.
Я едва могла сделать глубокий вдох, и от этого аромата, каким бы привлекательным он ни был, у меня начало выворачивать живот. Пот выступил у меня на лбу, когда я вдыхала и выдыхала воздух сквозь стиснутые зубы. Чтобы не сосредотачиваться на нарастающей тошноте, я позволила своему взгляду блуждать по пространству.
На длинном столе возле одинокого арочного окна стояло несколько флаконов со странными жидкостями: одни дымились, другие пузырились, третьи постукивали по тонкому стеклу, словно проверяя путь к отступлению. Разумная жидкость была чем-то новым для меня и более чем немного нервировала.
На одной полке стояли большие растения, саженцы, сушеные лепестки и травы. Там были припарки и амулеты, котлы, резные фигурки существ, похожих на химер, крылатых божеств и богов. Камни, как грубые, так и гладкие, и — если темный сок был каким — либо признаком — лезвия с ядовитыми наконечниками и иглы, сверкающие в мерцающем свете костра.
Толстые свечи капали воском на деревянную каминную полку над большим камином в центре комнаты, а ароматические палочки горели аккуратными перьями.
Казалось, что у Матроны Проклятий и Ядов было припасено для любого коварного дела.
Я с трудом сглотнула, когда следующая волна боли пронзила меня. Мне показалось, что мое тело внезапно оказалось в эпицентре жестокой войны с самим собой. Что бы ни причиняло боль, оно побеждало.
Положив сильную руку мне на спину, Гнев подвел меня к маленькому деревянному табурету и повернулся к целительнице.
— Сделай что-нибудь. Сейчас же.
Она прищелкнула языком, медленно пересекая комнату.
— Требования и угрозы принадлежат напуганным и слабым. Ни одна из этих черт
тебе не подходит, так что молчи.
— Не испытывай меня.
Селестия подошла к контейнеру, наполненному щипцами и ножницами. У некоторых были золотые или серебряные ручки, другие были сделаны из сверкающих драгоценных камней или тусклых костей смертных или существ из подземного мира. Я не присматривалась слишком внимательно.
  
Гнев, однако, нависал над ее припасами.
— Шевелись быстрее.
— Я не вмешиваюсь в твою работу, мальчик, не вмешивайся в мою. А теперь
перестань топтаться на месте и сядь, или выйди и выплесни свой гнев в другом месте. — Ее холодный пристальный взгляд обратился к нему.
— Сделай это ради нее, а не ради меня.
Гнев не ушел, не сел и не прокомментировал дальнейшее, но он дал матроне место для работы. Я решила, что мне нравится эта бесстрашная женщина, и задалась вопросом, кого она могла разозлить. Конечно, она должна была знать, что он только что отрезал язык. В данный момент принц демонов был особенно свиреп, и она не обращала на него внимания. Я сомневалась, что очень многие были достаточно храбры, чтобы повернуться к нему спиной, особенно в то время как его сила билась вокруг, как разъяренная гадюка, как это было в настоящее время.
Впрочем, я не жаловалась. В своей собственной хамской манере он присматривал за мной.
Она взяла пару тонких золотых ножниц с ручками в форме птичьих крыльев, затем кувшин, полный сверкающей лазурной жидкости, флакон с сушеными травами и выбрала другую банку, наполненную лепестками в оттенках морозного синего и серебристого. Она перенесла все на свой рабочий стол, достала из шкафа деревянную миску, за которой последовали ступка и пестик.
Оглядев все в последний раз, она обратила на меня свои древние глаза.
— Я должна взять прядь твоих волос для настойки.
— Нет. — Паника охватила меня, и это слово слетело с моих губ прежде, чем я
поняла, что выдала свой страх незнакомке. Предостережения бабушки звенели у меня в ушах. Нам всегда говорили, чтобы мы сжигали свои волосы и обрезки ногтей, а не позволяли кому-либо использовать на нас темные искусства.
— Это необходимо? Боль уже утихает. Я думаю, что его высочество, возможно,
слишком остро отреагировал.
Ее взгляд смягчился.
— Тебе нечего меня бояться, дитя. Ты выпьешь настойку целиком. Тогда мы
сожжем чашу. Ничего не останется для тех, кто желает тебе зла.
Я чувствовала внимание Гнева на себе, как две горячие кочерги у основания шеи, но отказывалась смотреть на него. Это было мое решение, и только мое. Я глубоко вздохнул и кивнул.
— Хорошо.
Селестия подстригла небольшую часть моих волос, посыпала их одной частью трав и двумя частями лепестков. Она растирала все вместе ступкой и пестиком, пока не образовался порошок.
Как только консистенция пришлась ей по вкусу, она прошептала заклинание на незнакомом мне языке, затем добавила в смесь несколько капель искрящейся голубой жидкости.
Она вылила все в серебряную чашу, украшенную рунами, и энергично размешала.
— Это будет не самый приятный напиток,
но Слезы Сайлонии помогут со вкусом.
— Слезы Сайлонии?
— Некоторые говорят, что она Богиня скорби и печали. Но в ней есть нечто
большее, чем это. Слезы собраны в храме на Изменчивых островах.
— Где они расположены? Здесь?
Она переключила свое внимание на принца, помешивая напиток в противоположном направлении, содержимое расплескалось от внезапного сдвига.
— Он почти готов.
Гнев следил за каждым шагом целительницы, направлявшейся ко мне, с опасным блеском в глазах. Как будто одно неверное движение могло сигнализировать о битве, к которой он был готов.
 
Я проигнорировала его странное поведение и вернула свое внимание к приближающейся женщине.
— Я ношу амулет десятилетиями, и я никогда раньше не испытывал такой боли.
— Вы посетили Отмели Полумесяца, не так ли?
— Да. — Мои волосы были влажными, и врать было бесполезно. — Как вы
догадались?