Наваждение

– Ты не устала? Обеспокоенно спросил Сандро, поймав ее взгляд. – Может быть, уже пойдем домой?
– Да, уже пора, – со вздохом согласилась Рита. – Я не устала, но завтра рано вставать и опять в дорогу…
– Куда это вам опять в дорогу? – спросила неслышно подошедшая Арина.
– Нам надо навестить одного моего друга, – ответил Сандро.
– Ах, вот как, друга навестить! – Арина фыркнула и ушла на другой конец стола.
– Не понимаю, что с ней происходит, – не выдержала Рита. – Все время чем-то недовольна.
Сандро коротко рассмеялся:
– Да ничего с ней не происходит. Со всеми что-то интересное происходит. А с ней – нет. Вот этим и недовольна. Не обращай внимания.
Взял Риту за руку, и они ушли в уже совсем наступившую ночь. Высотка, похоже, тоже спала, нигде не было видно света в окнах. В номере он присмотрелся к задумчивой Рите, тревожно спросил:
– Ты что такая… печальная? Тебе не понравился вечер?
– Очень понравился, – искренне ответила Рита. – Чудесный был вечер. И шашлык чудесный. И песни такие чудесные! Все было очень интересно.
– Вот и замечательно, – обрадовался Сандро. – Надеюсь, что завтра тоже все будет хорошо и интересно.
– Да, я тоже на это надеюсь, – отозвалась Рита. Ей не хотелось, чтобы это завтра наступало слишком быстро. Его затея с портретом до сих пор ей очень не нравилась.
* * *
Утром, не выспавшаяся и поэтому, как всегда хмурая, Рита совсем уже собралась отказаться от поездки к художнику. Какая из нее сейчас натурщица? Все-таки поздно они вчера вернулись с шашлыков на море. Спать бы еще и спать, а не нестись куда попало. Сандро, как всегда, возмутительно энергичный, подсовывал ей чашку с кофе, булочку с медом и весело рассказывал, как хорошо они проведут этот день. И как он ждет ее портрета. И какой красивой она будет на этом портрете. Так что пусть скорее просыпается, уже пора ехать, и она же обещала…
Да, обещала. Придется выполнять. Она пила горячий кофе с медом, постепенно просыпаясь, и думала о том, что очень уж наряжаться не надо, на портрете все равно ничего не будет, кроме ее лица. И краситься не надо, потому что портрет будет карандашный, черно-белый, и никакая косметика ничего в нем не изменит. Вот только причесаться надо, а то после сна она всегда такая лохматая… И браслет обязательно надеть.
– Ты быстро собралась, – с одобрением заметил Сандро. – Тогда сначала успеем заехать на рынок. Наверное, мы у художника не один час будем, проголодаемся. Да и хозяину надо бы что-то привезти.
– Хорошо, заедем на рынок, – согласилась Рита. – Только ты один там походишь, ладно? Я тебя в машине подожду.
– Как это – в машине? – удивился Сандро. – Одна? Без меня? Так же нельзя! Ты разве не понимаешь? Девушка одна в машине, да еще в таком месте, кругом незнакомые мужчины… Это может быть даже опасно. Нет, одна ты не останешься. Это не обсуждается.
– Ладно, пойдем вместе, – хмуро согласилась Рита. – Только не возмущайся так громко… мой царь. И так голова болит, не выспалась совсем. Просто хотела в машине немножко подремать, пока ты по рынку ходил бы.
Вообще-то Рита любила южные базары с их яркими красками, изобилием, пестротой и даже шумом. Но сегодня она просто молча шагала вслед за Сандро, не замечая ни красок, ни изобилия, ни шума. Сердилась. И представляла, как будет позировать – вот такая сонная, недовольная, некрасивая… Зря она на портрет согласилась. Еще утро, а она уже устала. Лучше было бы поспать еще хоть часок… Сандро оглянулся на нее, опять угадал ее мысли, пообещал:
– По дороге поспишь. Пойдем, я уже всё купил.
Накупил он всего опять столько, что свёртки и пакеты заняли половину багажника. Заметив скептический взгляд Риты, объяснил:
– Все же не с пустыми руками приедем. Без гостинцев в гости нельзя, неправильно это… Марго, ты не голодна? Может быть, в кафе перед дорогой заедем?
– Не хочу, – ответила она. – Спать хочу.
И действительно сразу уснула, как только машина тронулась с места. Ей показалось, что в этот раз они как-то уж очень быстро доехали. Еще бы часочек поспать… Но Сандро осторожно тормошил ее, приговаривая:
 
– Просыпайся, спящая красавица, мы уже на месте, нас уже встречают.
– Кто? – спросила Рита, не открывая глаз. – Опять та стр-р-рашная собака?
– И собака тоже, – засмеялся Сандро. – И хозяин. Ну, просыпайся, нехорошо заставлять людей ждать.
Он вышел из машины, открыл дверь с пассажирской стороны и, не дожидаясь, когда Рита выйдет, просто осторожно вынул ее из машины и поставил на землю. Только тогда Рита открыла глаза и увидела художника, стоящего в нескольких шагах, и собаку, скрывающуюся за углом дома.
– Здравствуйте, – смущенно сказала она. – Я нечаянно уснула. Вчера шашлыки чуть ли не полночи, а сегодня очень рано встала, я не умею рано, я сова… Но я сейчас совсем проснусь, вот прямо сейчас, уже проснулась почти.
– Я, честно говоря, вас не особенно ждал, – сказал художник. – Мне показалось, что вы, барышня, не горите желанием позировать. Очень рад, что ошибся. Проходите в дом. Сегодня хороший свет, будем работать в мастерской.
В мастерской было уже все готово: небольшой подиум, высокий табурет на нем, в паре шагов от подиума мольберт и маленький столик с разложенными на нем карандашами, кистями, краской, тушью, углём, чем-то еще. Похоже, художник их все-таки ждал и заранее готовился. Он усадил Риту на табурет, стал внимательно рассматривать ее со всех сторон, одновременно расспрашивая Сандро, какой портрет он хочет – карандашом, тушью, акварелью? Наконец попросил Риту сидеть смирно и взялся за свои черные мелки, предупредив:
– Вам, барышня, надо сидеть как можно неподвижнее. Понимаю, что это не очень легко. Вам, молодой человек, лучше немного прогуляться, чтобы не отвлекать модель. Через некоторое время я вас позову. А пока тихо, мы работаем.
Сандро послушно вышел из мастерской.
– Вам приходилось раньше позировать? – через несколько минут спросил художник. – У вас неплохо получается.
– Позировать настоящему художнику не приходилось, – ответила Рита. – А вот перед камерой приходилось, и не один раз. Но это совсем другое дело, перед камерой хоть шевелиться можно.
Она и представить себе не могла, какая это тяжелая физическая работа – позировать. У нее уже все тело задеревенело, шея затекла, онемели спина и руки.
– Устали? – понял художник. – Ну, сделаем перерыв. Немного отдохнем, а потом продолжим.
– Еще не всё? – Рита не сумела скрыть огорчения. – А долго еще сидеть надо?
– Два-три часа – это совсем не долго, – усмехнулся художник. – Для портретов маслом позируют каждый день по несколько часов. Бывает, неделю каждый день. Бывает, месяц… Это действительно тяжелая работа. Ну, пойдемте на террасу, отдохнем и все вместе чаю попьем.
Они вышли из дома. Сандро сидел на террасе в плетеном кресле, собака лежала у его ног, а он выбирал что-то из привезенных запасов и скармливал это собаке. Собака благосклонно брала угощение с рук.
– Похоже, вы ей понравились, – весело заметил художник. – Надеюсь, она вам не очень надоедала?
– Хорошая собака, – ответил Сандро и потрепал страшного зверя за ушами. – Умная. Мы с ней наши запасы немножко… э-э… ополовинили. Но еще много осталось, хватит на всех.
– Пойду ставить чайник, – сказал художник, свистнул собаке, и они вместе скрылись в доме.
Рита вздохнула с облегчением. Хорошая собака, умная, Сандро ей понравился. Но уж очень большая. Она даже не таких больших собак побаивалась, что уж говорить о таком монстре.
– Ну, как поработали? – осторожно спросил Сандро.
– Хорошо, – жалобно ответила Рита и потянулась, помахала руками, потопала ногами, повертела головой. – Не думала, что это так тяжело – просто сидеть и не шевелиться. Так все болит, будто я неделю вагоны грузила.
– Я не знал, что так будет… – Сандро выглядел виноватым. – Ну, хоть портрет тебе понравился?
– Не велено было смотреть. Еще не готово, вздохнула Рита.