Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные (СИ)

Кондитер была приветлива. Она сноровисто упаковывала в бумажные пакеты дурманяще пахнувшую выпечку. На улице ведьма все ещё чувствовала аромат сдобы, что пропитал весь квартал.
Карета с серебряными вензелями на дверце затормозила ровно перед девушкой. Неудачно так, придётся обходить, чтобы вернуться к лавке. Но тут чрево четырёхколёсного монстра распахнулось и на тротуар шагнул…
— Алисия Гордон? — лощеный брюнет похабно смерил ведьму взглядом.
— Фокс?
Глава 28
Да, день однозначно не задался.
Питер Фокс, баронский наследник. Симпатичный брюнет со светлой кожей и обширным разворотом плеч. Ещё четыре года назад он казался Элис неимоверно привлекательным. И добрым. И милым.
И ошибкой юности.
Алисия всегда была любознательной девочкой. И когда она с родителями отдыхала на водах, этот приятный молодой человек был там вместе со своими родственниками. Стоит упомянуть, что семейство Гордон ещё и тётку Кло с собой прихватило, поэтому знакомство с четой Фокс фонтанировало официозом.
А Элис двадцать лет. Поцелуи пройдены. И хотелось узнать, что же там такого интересного дальше. Тем более очаровательный Питер почти муж. Ну жених, но ведь это почти муж.
И ночной побег из апартаментов. И небосвод, что прятался в кронах яблоневого сада. Руки суетливые, что расстёгивают лиф. Придыхания… Слюнявые поцелуи и пару минут какого-то сопливого трепыхания.
Первый раз отложился в памяти ведьмы, как нечто не особо интересное и приятное. На утро она сообщила отцу, что не хочет замуж. Если все туда так рвутся только из-за трёх минут барахтанья, то она вполне может обойтись. Этого она не сказала, просто отговорилась, что Питер не тот человек, с которым она хочет прожить всю жизнь.
А когда длинный язык брюнета пустился трепать, что произошло ночью в яблоневом саду, старший Гордон мог дать фору любому огнедышащему дракону. Не то чтобы их семья отличалась склонностью к пуританству, но такой разврат должен быть скрыт именно браком.
Элис заартачилась. Папенька возгневался. Матушка, как парламентёр металась между дочерью и супругом, попеременно уговаривая сменить решение. Тогда-то тетушка Кло оказалась к месту. Она безапелляционно заявила, что ее маленькой племяннице не нужен супруг, который не может до свадьбы удержать своего «червяка» в штанах. А уж коли не удержал, так ещё и впечатление произвести не смог.
Все бы ничего. Но только это ее высказывание слышали многие достопочтенные семейства на важном приеме, и тогда начались шуточки уже над горе женишком. Отец сделал «довольную мину при плохой игре» и запер на полгода дочурку в Витскрипе. А над бедным Питером все эти полгода потешался высший свет.
Элис догадывалась, что такой удар по самолюбию не будет прощен. И именно сейчас, стоя на тротуаре с пакетами выпечки, осознала, что пришёл момент расплаты.
— Надо же… — надменно протянул Питер, осматривая ведьму оценивающим, липким взглядом, — а с годами ты похорошела. Обычно шлюхи теряют свой шарм после нескольких лет…
— А я думала, что после нескольких лет сплетен, козлы, на вроде тебя, уже не трясут языком… — в тон ему отозвалась ведьма.
Брюнет сменился в лице, аристократичные черты лица приобрели хищный оскал, а движения-жесткость. Он резво протянул руку, больно схватил девушку за запястье и выгнул, заставляя выронить пакеты. Дёрнул на себя.
— Давай-ка мы прокатимся с тобой в одно чудесное место, где таких как ты учат покорности.
Он же не про публичный дом? Или про него? Или… Да куда бы он не собирался кататься, пусть совершает променад один. Элис дёрнулась от него, но Фокс выкрутил руку, завернув ее за спину и толкнул к карете. Ведьма рефлекторно попыталась пнуть нахала в пах или колено, но извернуться не удавалось.
— А давай-ка ты со мной прокатишься в одно место, где таких, как ты учат хорошим манерам? — раздался хриплый и зловещий голос.
Элис выгнула шею и увидела, что ее маг стоит облокотившись на дверь кондитерской, подпирая ее плечом. Руки на груди сложены крест накрест, и холодный взгляд чёрных, как бездна, глаз не сулит ничего доброго.
 
— А ты что ещё за хлыщ? Клиент? — Питер ослабил хватку и девушка смогла развернуться к мизансцене лицом.
— Друг, любовник, жених, муж, — вяло огрызнулся маг, сделав шаг навстречу, — выбирай от кого приятнее будет получить по шее. И девчонку отпусти.
Фокс разразился глумливым смехом. Остальные участники спектакля не поддержали этот порыв.
— Жених? — переспросил он, вытерев уголки глаз манжетой. — Слушай жених, ты бы поосторожней, а то кто знает, вдруг и про тебя пойдут слухи, что не хорош для этой шлюшки в постеле…
Элис не поняла, как оказалась свободна. В одно мгновение Грегори качнулся вперёд, раздался хруст. Запястье девушки освободились от цепких пальцев баронета, а последний уже сидел на земле, зажимая кровящий нос.
— Что ж вы такой упёртый? — склонился маг над своим оппонентом, все ещё держа в захвате его шею. — Я же предупредил…
Он встал и заставил Питера подняться, по-прежнему не убирая рук с горла. Тряхнул пару раз. Последний особенно феерично, брюнет приложился головой о карету.
— Ещё раз увижу тебя ближе чем на полёт стрелы возле моей ведьмы, я с тебя шкуру буду лоскутами спускать. Понял?
Элис передернула плечами. Холодная, сырая сила колыхалась в воздухе. Она стелилась поземкой по солнечным улицам, забиралась под одежду. И шептала. Сначала тихо, на грани восприятия, но чем дольше Фокс молчал, тем громче становился шёпот. Он переливался, растягивался. Выл.
И снова один удар затылком…
Баронет затравленно закивал, разбрызгивая кровавые капли на рубашку и руки мага.
— Ну, вот и молодец, — Стенли перестал придушивать горе-сластолюбца, даже поправил накрахмаленное жабо, вытирая забрызганные пальцы об оное. После чего похлопал по груди и развернулся к девушке:
— Поехали домой.
Алисия, как заворожённая протянула ему руку, шагнула навстречу и вляпалась в раскатившиеся шоколадные пирожные.
— Да твою ж… — выдохнул Грегори.
***
— Эммм… — протянул Грегори, умащиваясь в карете. Ещё и подбородок руками подпер, чтобы пристальнее всматриваться в лицо ведьмы, что щитом держала перед собой новую порцию пирожных в бумажном пакете. — А, кстати, кто это был? Ты не подумай, мне и просто так не сложно бить морду каждому встречному, кто на тебя косо глянет, но любопытно ж…
Элис старательно отводила взгляд, словно перед ней сидел не мужчина, который просто так, без причины, может отстоять честь девицы, пускай и чести этой давно не осталось, а злобный василиск, что заставляет каменеть, если столкнуться с ним глазами. И что ответить этому василиску чародейка не знала. Ну не скажешь же, что по ошибке переспала с этим придурком в двадцать лет, а потом ещё и потопталась, как стало оленей по его самомнению. Почему-то сейчас это история выглядела прискорбно: вот только этой ночью она висла на маге, а днём ее называют шлюхой. Точно утверждая Стенли во мнении, что его ассистента не самых строгих правил.
Стыдно-то как… Аж из кареты на полном ходу выйти хочется. Выйти и сломать шею. А ещё отбить вечно приключенческий зад.
Она устало выдохнула. Потом набрала побольше воздуха и выдала:
— Грегори, это старая история. И не очень приятная. Ты меня безумно обяжешь, если не станешь перетряхать мое постельное белье.
Выдала и замерла. Маг недоверчиво взглянул на неё. И промолчал.
Молчал он и когда они вернулась в поместье. Просто поднялся в свой кабинет. А несчастная наследница великого рода Гордон поплелась в свой флигель.
Весь остаток дня Элис мучалась и чувством стыда, и злости, и обиды. И, вообще, в голове ведьме собрался такой коктейль из эмоций, что дела не спорились. Она перекладывала учетные книги, дополняла списки зелий, но это механическая и монотонная работа, которая не требовала мозг включаться. А последний, сжавшись в грецкий орех, метался по черепной коробке и вопил одну фразу: «Все пропало! Все пропало, девка! Как магу в глаза смотреть-то?»