Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные (СИ)

Мужчина вернулся быстро, словно внутри него перевернулись песочные часы и каждая песчинка, как удар сердца, отсчитывала мгновенья. В руках он держал деревянный футляр с выдавленным орнаментом по крышке. Когда маг убрал ее, на мягком бархате, в отдельном углублении для каждого, лежало по пузырьку. С ядом.
Алисия, невесомо касаясь холодного стекла, провела по ним пальцами. Ее любимая беладонна, безвременник, вёх или более распространённое- цикута, клещевина, повилика и волчеягодник. Не такая и редкая коллекция. Более того достаточно скудная. Если примесей в составах нет, то на самом деле, всего два представителя являются по настоящему опасными: первый и третий. Остальные без должной работы хоть и принесут значительный урон организму, но и нейтрализовать их действие возможно.
Девушка обернулась, непонимающе посмотрела на мага и почувствовала его дыхание на своей шее. Он стоял непозволительно близко, склонившись и задевая грудью ее плечо. Заметив, что ведьма перестала завороженно разглядывать подношение, мужчина отодвинулся и, развернувшись, приблизился к буфету со стеклом. Вытащил два одинаковых бокала под крепкий алкоголь. Поставил перед ней и вновь отвернулся к ящикам. В одном из них нашёл бутылку бренди. Плеснул в каждый.
— Ты меня боишься… — Грегори сел напротив и указательными пальцами придвинул бокалы к Элис. — Не доверяешь. Надеюсь моей веры хватит на нас обоих.
Чародейка опять танцевала пальцами над футлярном с ядами, пытаясь расслышать о чем шепчет запертая в стекле смерть. То ли стекло было прочным, то ли девушка глуха на оба уха.
— Выбираешь один из флаконов и добавляешь в один из стаканов пока я отвернусь… За чём-нибудь отвернусь… А когда вновь буду смотреть тебе в глаза, отопью наугад из любого… Как тебе такая проверка веры?
Он однозначно чокнутый. А сумасшедший маг это тот ещё подарок. И девицы, что порушили свою жизнь, связавшись с ним, это так, не проблема даже, легкое треволнения. Паника в том, что он напрочь без головы, абсолютно невменяемый. И Элис с ним жить под одной крышей!
— Я не собираюсь помогать тебе в самоубийстве… — она закрывает футляр, все же раздумывая над тем, как ему удалось так быстро разгадать причины ее желания побыстрее сбежать. Не телепат же он в самом деле.
— Милая, маленькая чародейка… — он коснулся кончика ее носа и как-то совсем по-отечески попытался прихватить за щеку. Алисия такого произвола не выдержала и отпрянула. — Ты так мало знаешь о смерти и ещё меньше о способах ее. Я всего лишь предлагаю тебе пари. Хотя нет… Скажем так, тебе достаточно будет того, что я из твоих рук выпью яда? Ещё сегодня днём ты обещала попотчевать меня…
Он открыл футляр и коснулся первого пузырька.
Безусловно щёлкнуть по носу этого самодовольного мага хотелось неимоверно. Но мгновение самоудовлетворения ничто перед моральной дилеммой верить или нет. Этот пример как раз решить вопрос доверия мужчины к чародейке, но не наоборот. И все же Алисия решилась. Наклонилась к столу, выбирая склянку. Парящим движением руки извлекла из бархата пузырёк и невзначай попросила:
— Чая ещё не нальёшь?
Стенли понятливо ухмыльнулся и отвернулся к чайнику. В один миг пробка выпустила душистый аромат с терпкой кислинкой на языке. Волчеягодник так похож на лавр, что по преданиям стал свящённым деревом одного из богов, который влюбился в смертную девушку, но последняя, скрываясь от чувств, попросила остальных небожителей обратить ее в дерево и она стала вечнозелёным неувядающим лавром. Однако какая издевка судьбы.
Многие путают эти два растения из-за легенды, наделяя первый губительными свойствами именно по предрешению богов, но все проще. Выгонка из растения с продольной листвой и яркими ягодами красного, белого или чёрного цвета ядовита сама по себе, без мифологи. Попадая в организм человека начинается рвота и ожог слизистых, потом обезвоживание и как следствие некроз тканей внутренних органов.
Когда маг обернулся о следах преступления говорило только тонкое колыхание бренди и зажатая склянка в ладони девушки. Грегори приблизился к столу вальяжно, склонил голову на бок, словно надеясь разглядеть разницу в жидкостях, а потом быстрым движением забрал левый бокал, поднёс к губам и, глядя поверх стеклянного ободка, спросил:
 
— Пью?
Элис безразлично пожала плечами и совсем не своим голосом, в котором прорезались хриплые нотки, спокойно ответила:
— Как хочешь…
Мужчина даже не поморщившись, залпом глотнул напиток. По лицу пробежала тень недоумения. Он провёл языком по нижней губе, распознавая нотки вкуса, но ничего заметить не смог.
Долгое томительное ожидание. Бой часов, что отражался от каменных стен.
— В каком бокале был яд? — хрипло и запоздало спросил Грегори.
Ведьма медленно встала, обошла стол, остановившись напротив мужчины. Сама приблизилась настолько, что непристойный танец показался бы обетом целомудрия. Привстала на носочки, чтобы дотянуться до лица мужчины, втянуть его аромат с нотами соли и ветивера и выдохнуть в губы, почти касаясь:
— Догадайся… — в ладонь Грегори упала склянка с ядом, которая как и в начале разговора была полна.
Девушка медленно шагнула назад.
— Дай мне неделю, — тихо попросил маг. — Не сработаемся, отправлю первым же дирижаблем. Что скажешь?
— Дирижаблем? — уточнила ведьма. То что они где-то в разработках королевских учёных давно ходили слухи, но чтобы в маленьком городке. Корона железную дорогу-то прокладывает в лучину по чайной ложке. А тут целый дирижабль. — Их уже выпустили в свет?
— Ради тебя, выпустят, — заверил маг.
— Неделю… — мягко повторила она и, забрав с собой кружку, направилась из кухни.
— Элис, — окликнул Грегори почти на пороге. В руках он держал пузырёк с ядом. — Как мне расценивать твой поступок?
В отблеске магических светлячков жидкость переливалась золотистой дымкой. Ведьма приподняла бровь и серьезным тоном уведомила.
— Не придумывай себе ничего лишнего, у меня просто не было с собой противоядия.
Глава 14
Прошло три дня. Потом ещё четыре. А следом две недели. И месяц.
Маг и ведьма учились жить по новым правилам. Он не мешал ей, она избегала его. Но по вечерам они встречались на кухне. Это стало маленькой традицией. А потом волшебники перебрались в библиотеку. Она с чаем, он с бренди. Девушка скидывала туфельки, поджимала ноги под себя в глубоком кресле, замирала с пузатой большой чашкой в руках, вдыхала аромат печенья из жестяной банки. Мужчина снимал со спинки софы шерстяной плед и передавал ей. Сам растягивался на все той же софе, читал книгу и ставил бокал с алкоголем прямо на пол.
Реже всего они хотели говорить. Иногда ей нужно было составлять списки эликсиров, и тогда к чаю присоединялась стопка листов. А он временами садился напротив неё в кресле и перебирал какие-то бумаги в папках.
Нечасто девушка сидела в библиотеке одна. А он не ночевал дома. Уезжал на карете или просто исчезал. И в такие вечера тоже было неплохо, но лучше — с ним. Потому что иногда он засыпал, и тогда ведьме приходилось вставать, набрасывать на мага плед. А ещё слушать дыхание. Возвращаться в кресло, ступая по гладкому ковру, одергивать юбку, чтобы не замерзали ноги.
Как-то днем Гретта принесла в библиотеку ещё несколько пледов и добавила к коробке с печеньем пару вазочек с конфетами и фруктами в сахаре. Сладости они приняли, а плед продолжили делить.
А ещё он рассказывал сказки. Пару раз. Они были добрыми и немного наивными. Чародейка знала настоящие концовки, но не говорила об этом ему. Не хотела расстраивать. А потом он попросил ее что-нибудь рассказать. Ее сказки были намного реалистичней и грустнее: про двух сестёр, одна, из которых утопила ради женихов другую. Про морскую сирену, что влюбилась в молодого моряка, которому не нужны были ее песни. Там моряк умер, а сирена продолжала петь, разбивая корабли о скалы. После таких сказок он молчал.
Они оба привыкали. Девушка старалась забыть то, что видела ночью, что слышала у модистки, убеждала себя в ошибке, ведь его сказки тогда не могут быть такими добрыми. Присматривалась, прислушивалась, а вскоре и сама не заметила, что считает опасения ложными. А он просто смирялся с ролью сиделки для девицы. Не психовал, не задевал. Боялся лишний раз заговорить, чтобы не обидеть. Научился ценить медленные вечера с ароматными травами и пледом.