Внеучебная Практика (СИ)
Я вопросительно вытаращилась на Марью, чуть не забыв выпустить из пальцев ладонь Олевского. Подруга развела руками и показала на ногу Ксени. Одна ступня у той была голой, без кеда. Кед Ксеня держала в руках.
— Господа, — приветствовал студентов Олевский. — Что случилось?
— Мы загнали бескуда, — отрапортовал Бронислав. — Баронесса вывихнула ногу.
— Несите ее в медицинский кабинет, — велел Антон Макарович.
Ксеня закатила глаза. Кудель быстро прошел мимо нас. Даже дыхание не сбил. А Ксюша, между прочим, девушка немаленькая, хоть и стройная.
— Бескуд пойман и передан Службе Контроля, — мягко произнес Гудков, щурясь и переводя взгляд с моего лица на лицо вендиго.
— Всем, кто участвовал в отлове, «весьма похвально», — кивнул Антон Макарович. — На ближайший практикум – доклад о бескудах с подробным анализом собственного опыта.
— Антон Макарович! — комендант Клязмин размахивал руками под окнами общаги, уже освещенными привычным ярким светом. — Вызывают вас! Ректор собирает преподавателей.
Олевский кивнул, почему-то посмотрел на меня… и исчез, построив одноразовый портал из вектора-«консервы». Милли проводил нас до общежития, упомянув, что бескуд был злой и голодный, а Кудель знает Вектор Клетки, что довольно странно, поскольку воздействие это редкое и сложное.
В блоке было тихо. Марьяша проверила Ри-ши, посапывающего на подушке. Гоблин, видимо, тоже спал. Через полчаса пришла Ксеня. На вылеченной ноге у нее стояла шина-кокон.
— Попросила фельдшера, — объяснила она. — Чтобы не хромать. Спрячу под длинной юбкой. Завтра выставка немагических кукол в Императорском Куполе Науки и Техники. Я должна там присутствовать. Вы тоже. Девчонки, пожалуйста! Я без вас там пропаду!
— Завтра воскресенье. Почему бы нет? — сказала Марья. — Сладкой ваты поедим.
Я тоже кивнула. На выставку я бы пошла в любом случае, меня об этом попросил Вележ. Нужно было кое-что для него проверить.
… Беспокойная ночка выдалась. Хотелось спать, но – как обычно у девчонок – разойтись по комнатам, не почесав языки, было делом совершенно невозможным. Впрочем, сама я сидела молча, прислушиваясь к разговору подруг. В голове плавали, сталкиваясь и смешиваясь, туманные мысли. Марьяша и Ксеня бурно осуждали охоту на бескуда… но с довольно странной стороны. Я, кажется, что-то упустила - отвлеклась. Неожиданно обнаружила, что уже бог знает сколько времени сижу, вытащив из-под выреза футболки подвеску-оберег и старательно таращась на снеговика.
— И что это за новая тактика? — спросила Марьяша удивленно.
— А то ты не видела? — сердито отозвалась Ксеня.
— Видела, но, возможно, что-то упустила.
— Он теперь молчит. Молчит и делает. Молча. Делает. Находит мои слабые стороны и… кровь из меня пьет.
— Бескуд? — в ужасе воскликнула я.
— Нет! Кудель! — хором уточнили девчонки.
— Бескуд-то что? — Ксеня хмыкнула. — Ну полез, успел меня по асфальту протащить, а потом его спеленали – и в клетку.
— Кто спеленал?
— Кудель, — помрачнев еще больше, призналась баронесса фон Райндорф. — И ведь ловко так. Имеет право гордиться. А ты? — Ксеня кивнула на подвеску в моих пальцах. — Ты чего?
— Да вот, — я вздохнула, погладив потрескавшуюся эмаль на зеленом шарфике забавной фигурки. — Странное дело. Кажется, он меня больше не защищает.
— Да ладно! — ахнула Марья. — Как узнала?
— Я держала за руку мужчину. Сегодня. И ничего.
— Тю! — Марьяша присвистнула. — Подумаешь за руку! Это ж не поцеловать там… или что другое…
Я молча вздохнула.
— Что, настолько интимно? — глаза у Марьи расширились.
— Очень. Так, как я его держала… другого бы точно… в кусты куда-нибудь.
Ксеня покусывая губы, задумчиво спросила:
— Лу, только не говори, что ты сейчас имеешь в виду нашего…
Договорить ей не дали. Взвился с подушки и заверещал Ри. Холодильник с громким чпоком выплюнул из своих недр Тупорыла – подпространственная дыра подрожала на дверце, являя нам ряд молочных бутылок, и затянулась. Оба, пикси и гоблин, устремились к камину. Тупорыл щелкнул пальцами и закинул свое лассо за решетку. Ледяная нить с шипением растаяла, но успела подцепить и выкинуть наружу яркий комок огня, который тут же подпрыгнул мячиком, выпростал хвост и лапки и понесся по ковру.
Сделав круг между кресел, ящерица попыталась запрыгнуть в камин, но в этот раз свою магию применил Ри-ши. Пикси набрал полные щеки воздуха и дунул. Крошечный смерч из лепестков и листьев закружил саламандру, приподняв над полом, и отбросил от решетки на середину комнаты.
Мы с девчонками, вскочив с дивана, с изумлением следили за удивительной охотой и только ахали, даже не пытаясь вмешиваться. А как там вмешаешься, если от блеска снежинок, вьющихся вокруг Тупорыла, и сверкания огня в ауре саламандры рябило в глазах?
Ящерица попыталась нырнуть под шкафы в кухонном уголке, но там уже стоял гоблин со своим арканом. Тогда саламандра сделала изящный пируэт, явно намереваясь выбраться через входную дверь, и почти успела запрыгнуть на журнальный столик. Почти. Ледяная нить обмотала ее с головы до кончика хвоста.
Может, подействовала магия гоблина, а, может, Лексей решил добраться до двери уже в людском обличии, но на журнальный столик он обрушился уже человеком. Голым. Столик разнесло на столешницу и ножки. Гудков откатился в к стене. И застыл. В прямом смысле. Заледенел. Покрылся изморозью. Посинел даже, согнув ноги и руки, как в детской игре «дохлый жучок».
Мы с опаской подошли ближе.
— Ох ты ж! — одобрительно сказала Марьяша, без стеснения рассматривая голого саламандра.
Ну… не буду спорить: посмотреть там было на что. Даже несмотря на некоторую странность позы.
Однако кожа Лексея и даже его губы были покрыты инеем. Это не опасно? Я вопросительно посмотрела на гоблина. Пусть Гудков и шпион, но это уж как-то совсем... негуманно. В ответ на мой встревоженный взгляд Тупорыл скривился и махнул лапкой: мол, да что ему сделается, твари огненной! И точно, через несколько секунд изморозь на коже саламандра начала расплываться рваными кругами. Язычки пламени топили иней, сполохами перекатываясь по телу парня. Губы вновь стали яркими, а волосы вернули рыжину.
Гудков кашлянул и пошевелился. Охнул, сев и прикрыв… срам. Марьяша печально вздохнула. Ксеня толкнула ее локтем в бок.
— Не, а что? — спросила Марья, состроив невинное лицо. — Ты же хотела посмотреть, как у них там, у саламандр, все устроено. Вот. Смотри.
— Действительно, — мягко произнесла Ксеня. — Однако… Господин Тупорыл, вы не могли бы еще раз продемонстрировать свою замечательную магию? Раз уж у нас в гостях такой отличный образец, грех не заглянуть и внутрь. У меня как раз имеется отличный новый скальпель.
— Так, все, девчонки! — Гудков примирительно поднял в воздух обе руки, дернулся и судорожно прикрылся второй. — Признаю: был не прав.
— Заслушались оне-с, — с ехидцей сообщил Тупорыл. — Вот из огня и выпамши.
— А у вас тут чистый зоопарк, — скривился саламандр, нервно проведя по губам раздвоенным языком. Кажется, он все еще немного дрожал. — Одного мало было… писклявого, еще завели, да? Охранничек так себе! Якшаешься с нечистью, Огнецвет? Где ты их собираешь, этих… тварей?
Ну вот теперь я действительно разозлилась. Какая наглость, а?! Знал же, что мы заметили его маневры – и все равно явился! Еще и жизни учит!
— Наш Холодильный – отличный охранник, — холодно сказала я, обретя дар речи. — Благодарность вам, господин Тупорыл. С внесением в послужной список и премией в виде… говяжьей вырезки.
— Рад стараться! — гоблин приосанился и шутливо отдал честь.
Мы вновь грозно посмотрели на саламандра. Тот изобразил дурашливую улыбку.
Глава 25
Глава 25
Рано утром мне позвонил Вележ. Форензик попросил переключиться на Яблочный Вектор. Телефонам он не доверял, ссылаясь на то, что под каждый защитный аспект телефонной магии можно придумать воздействие, его взламывающее.