Пятая стихия (СИ)

— Миссис Эрли или Джина, как она позволила мне себя называть — это просто находка, — протянула Лана, вздохнув, внутренне надеясь, что со временем позиция Рэма немного изменится. — О её жизни можно написать целую книгу. Сегодня она поведала мне о своём взрослении, первой влюблённости и неудачах. Так уморительно и интересно. Знаешь, она прекрасный рассказчик, она так ярко подбирает эпитеты, что я словно вижу события собственными глазами. Например, миссис Эрли поделилась со мной страшным секретом интрижки своей матери. Оказывается, та крутила шашни с одним из племени эри, и ещё юная Джина случайно подсмотрела любовную сцену. Моей фантазии хватило, чтобы представить прячущуюся на заднем сидении кадиллака впечатлительную Джину, которая считала гараж своим убежищем и вдруг появившегося индейца, к которому выпорхнула её мать в едва накинутом шелковом халатике. От увиденного Джина три дня не могла уснуть и с тех пор всегда мечтала закадрить индейца, но её фантазиям так и не суждено было сбыться. А так как она знает, что я встречаюсь с одним из племени, то её интересует жаркие ли у меня ночи.
Рэм рассмеялся:
— Да уж, бабуля ещё та! Но ты с ней особо не откровенничай, а то она вообще спать перестанет, взбудораженность в её возрасте чревата.
— Рэм, я всё равно не могу не спросить. …. О твоей матери. Да, я знаю, что это больная тема, — продолжила она, видя, как сердито закатил глаза Рэм. — Но, если я собираюсь стать твоей женой я должна знать! — это был аргумент.
— А ты собираешься? — заинтересовался Рэм. — Тогда я, пожалуй, отвечу. Что ты конкретно хочешь знать?
— Почему она не с вами?
— Ну, характер моего отца тебе знаком, — пожал плечами Рэм. — С кугуару нужно уметь ладить. К тому же мать узнала пару секретов племени, и то что её дети будут обращаться. Она до сих пор твёрдо уверена, что мы порождение дьявола и молчит лишь из страха смерти. Стоило ей узнать о кугуару — как её материнская любовь резко и окончательно превратилась в презрение и ужас. Эта малодушная женщина сбежала, но иногда она подсылает кого-нибудь из своей родни узнать, как дела у сатанинского племени. Уезжая, этот кто-нибудь всегда говорит о том, что наша мать усердно молится о наших душах. Отказавшись от нас — она стала для нас с Шоном никем, всё равно что умерла. Меня это больше не задевает и не волнует. Я не хочу видеть эту женщину, знать, чем она живёт. Меня больше взбесили твои слова на собрании племени, когда ты объясняла нам почему не захотела рожать ребёнка.
— Теперь я думаю иначе. Многое ещё зависит от того, кто будет отцом моего ребёнка. … У эри очень сложное отношение к прощению, — их глаза встретились. Каждый раз, когда их взгляды пересекались, в душе Ланы разливались тысячи обжигающих потоков льда и пламени, мир вокруг замедлялся, а её сердце начинало биться быстрее, она даже слышала своё собственное сердцебиение и удары сердца Рэма. Возникала связь. Позволяющая общаться даже без слов. Она могла достаточно долго смотреть ему в глаза, ощущая его и свои эмоции. Причём с Рэмом происходило всё то же самое, только намного острее.
— Ничего сложного, — ответил он спустя несколько минут. — Достаточно присутствие любви, чтобы разобраться. Ты же привязана к эри, этого у тебя не отнять, я не мог помешать тебе пройти Искупление, потому что ты заслуживала на второй шанс, а всё благодаря твоей любви. Ты любила Шона пусть и больной любовью, и всегда будешь небезразлична к нему. Хотя я знаю, что я стал много значить для тебя, твоё сердце при виде меня стучит так часто, а когда я тебя целую — оно и вовсе замирает. Ты хочешь меня одного и мне это льстит, но мне хотелось бы стать для тебя всем. Твоим воздухом, твоей опорой, твоим солнцем, твоим источником, … твоей душой, всеми стихиями в одном сосуде. Однажды так и случиться. Очень скоро. Потому что ты важна для меня Лана. Для меня ты и есть ВСЁ.
В это время перед ней поставили десерт, и официант снял крышку. На блюде, вместо заказанного пирожного лежала темно-синяя бархатная коробочка. Не хватало только скрипача и цветочницы с корзиной роз.
 
— За что ты полюбил меня Рэм? — покрываясь мурашками, поинтересовалась Лана, прежде чем открыть её.
— Вокруг конечно было много других девушек, но моё сердце зацепилось за тебя уже давно, — улыбнулся Рэм, потянувшись через стол, чтобы самому открыть коробочку, в которой действительно лежало обручальное кольцо. — Я не берусь разбираться почему между двумя людьми вдруг вспыхивает любовь. Но рядом с тобой мне дышится легче, чем вдали от тебя. И мне с тобой теплее, чёрт, мне даже жарко рядом с тобой, особенно когда ты полна ласки. Я уверен, что твоя любовь даст мне ту опору, с которой меня не собьют ни одни жизненные трудности, потому что твоя любовь — это ещё и источник моих сил. Я уже это чувствую, с каждым днём я становлюсь сильнее. Ты уникальна для меня, ты словно моё дополнение, недостающая часть целого. Твой приход предсказывался много десятков лет назад. «Бледнолицая с двуликой душой возродит племя с одним из чистых кугуару». Но люблю я тебя не за это. Просто однажды, увидев в твоём твёрдом дерзком взгляде удивительную мягкость, и почувствовав в твоей ранимой душе преданность и живучесть — я больше не мог не думать о тебе. Я уже говорил, что эри приветствуют многие американские стандарты и я решил начать с традиций твоего народа. Лана, ты примешь это кольцо, как знак моей любви и нашей помолвки? — на неё в ожидании пытливо смотрели чёрные глаза парня кугуару.
Закусив губу, почему-то дрожа, Лана согласно кивнула. И в ту же секунду, Рэм одел ей кольцо на палец.
— Я люблю тебя, — поцеловал он её. — Эти слова опора, помни об этом в минуты сомнений.
— И каковы же традиции обручения у твоего народа? Этот вопрос я просто никогда не выясняла, — Лана не могла перестать улыбаться, как и не смогла пока ещё произнести вслух «я тоже тебя люблю».
— О, для эри твоё кольцо на пальце ровным счётом ничего не значит. Для них ты будешь считаться моей невестой только если ты при свидетелях попросишь меня на празднике Улан-гур взять тебя в жёны, а я тоже при свидетелях должен в ответ согласиться.
— Ну, я уже знаю, что ваши женщины сами выбирают себе мужей, я только не знала, что они ещё и предложение первыми делают. И этот праздник через неделю, — пробормотала Лана, глядя то на кольцо, то на Рэма.
— Да. Морально я подготовил тебя как мог, — усмехнулся Рэм, отпивая немного вина из её бокала.
— А тебя не смущает, что я тебе так и не сказала о своём чувстве?
— Нисколько, — покачал он головой. — Зачем мне тебя торопить, мне достаточно слышать твоё сердце, оно уже давно тебя выдало. Ты просто ещё не готова придать этому чувству словесную форму, но влюбиться в меня ты уже успела.
— Ты сказал, что в пророчестве говориться, что бледнолицая с двуликой душой сможет возродить племя лишь с чистым кугуару. Сколько таковых имеется в племени эри? — её вопрос ударил его словно хлыстом, Лана даже не ожидала такой реакции. Рэм резко отвёл взгляд, его шумное дыхание испугало её, будто его вот-вот схватит сердечный приступ.
— Рэм? — осторожно прикоснулась она к нему.
— На данный момент я такой один, — скрипнул он зубами. — Вообще-то нас могло быть двое. Я и …
— Шон, — не то произнесла, не то выдохнула растерянная Лана.
— Верно, если он пройдёт Искупление. Но пока он таким желанием не горит.
— Вот почему ты торопился…
— Не поэтому! — схватил он за плечи побледневшую девушку. — Не потому, что я не уверен в себе, не ради исполнения какого-то там пророчества, и не из-за ревности, а ради нас с тобой! Может быть я чёртов эгоист, но я не хочу потерять девушку, которая мне так нравится! Которую я хочу любить каждую ночь и целовать каждый день, потому что ты это ты Лана и этим всё сказано! Мой бог, потому что я уже твой, а ты моя, и я не хочу соперничать с моим братом! Ни сегодня, ни завтра! Наш официальный союз, должен в последний раз подчеркнуть для него очевидное.
— Ты и не соперничаешь. Больше нет, — тихо ответила она. — Выходит, я больше верю в ритуал Очищения, чем вы. Я отпустила прошлое Рэмхэстам и его тоже. Я теперь действительно твоя, и тебе незачем украдкой играть желваками. Ты меня не потеряешь, если, конечно, не прекратишь держать от меня секретов!