Гувернантка для монстра (СИ)

Мы даже придумали собственную кулинарную песенку:
– У нас сегодня блюдо дня…
– Бульон из перепелов…
– Для папы, Анны и меня…
– Скоро будет он готов…
– А потом перцовых пряников.
– Мы для папы напечём…
– Вкусненьких, румяненьких…
– И захочется ещё…
– Я отличный кулинар…
– И я отличный кулинар…
Песню мы придумывали прямо на ходу, поэтому, возможно, слова выходили не слишком изящными. Но нам с Лючиной нравилось. Мы даже попрыгали вокруг стола, держась за руки.
Довольные и раскрасневшиеся мы принялись за пряники.
– Так, – начала читать я, – нам нужен один килограмм сахара, одна столовая ложка перца, один килограмм муки… У нас столько есть?
Мы отправились в кладовку. Лючина несла поваренную книгу, чтобы сразу оценивать необходимое количество каждого продукта. Сахар и мука были в больших плотных мешках, а вот перец в небольшом, но тяжеленьком мешочке. Я подняла его и тут же чихнула.
Там же в кладовой стояли старые весы с маленькими тяжёлыми гирьками. Я поставила на одну чашу мешочек с молотым перцем, а на другую – гирьку с надписью «1 кг». И чаши сравнялись.
– Как хорошо, ровно столько, сколько надо, – обрадовалась Лючина.
– Ты уверена? – засомневалась я. Всё-таки перец был жгучим, пока его взвешивала, чихнула ещё несколько раз.
– Да, – убеждённо ответила Лючина и показала мне книгу обложкой вперёд. – Тут так написано – «один килограмм перца, одна столовая ложка сахара…».
– Ну, раз написано… – не стала спорить я. Всё-таки в кулинарии только начинаю разбираться. А пряники не зря называются «перцовыми»…
Я отмерила один килограмм муки и высыпала его в широкую деревянную миску. Следом добавила одну столовую ложку сахарного песка. А мешочек с перцем просто перевернула над миской и потрясла.
Вот зря я сделала это в тесной кладовой. Потому что мы с Лючиной расчихались и выскочили оттуда. В последний момент я успела схватить миску и захлопнуть за собой дверь. И всё равно чихали мы ещё пару минут.
Хороший перец, свежий. Отличные пряники получатся. Уверена, что мсье Милфорду понравится.
К массе из муки, перца и сахара я добавила куриные яйца, а потом молоко – всё строго по рецепту, который Лючина, один раз прочитав, повторяла по памяти. И очень этим гордилась. А я гордилась своей ученицей – ведь в том есть и моя заслуга.
Пряники мы решили лепить традиционной округлой формы. Сначала малявка хотела вырезать разные фигурки. Но это оказалось слишком сложным. Поэтому мы решили, что папе больше понравятся круглые, и налепили целый противень. Поставили в уже горячую духовку и принялись ждать.
Чтобы не было скучно, Лючина читала вслух другие рецепты, которые мы приготовим в будущем. А я подсказывала ей произношение незнакомых или забытых букв.
Когда кухню заполнил аромат свежей выпечки, я поняла, что всё удалось. Сегодня – тот день, когда я могу собой гордиться. Я не только учу новому Лючину, но и учусь сама. И у меня наконец-то получается.
– Я позову папу, – малявка хотела рвануть с места, но я её остановила.
– Подожди, – хотелось, чтобы этот обед был идеальным, – давай красиво сервируем стол.
Мы достали из большого шкафа кружевную скатерть. От долгого хранения она слежалась, и теперь её усеивали некрасивые складки. Воровато оглянувшись на дверь и убедившись, что Лючина увлечена поиском столовых приборов в буфете, я подула на скатерть магией. Совсем лёгким порывом. Бытовые заклинания всегда давались мне просто и не требовали много сил.
Скатерть тут же разгладилась и накрыла стол красивой кружевной белизной.
– Я нашла! – крикнула из коридора Лючина, и я поспешила к ней.
В этом буфете было всё. Даже странно, что мсье Милфорду ни разу не пришло в голову поставить на стол красивые приборы. Что ни разу, я знала точно – слой пыли был красноречивее всяких слов.
Мы вымыли красивую фарфоровую супницу с узором из маков и незабудок, три суповые тарелки и большое блюдо, на котором планировали разложить наши пряники. Посеребренные вилки и ложки нашлись в обитом кожей ящичке. А вот чайные чашки ещё пришлось поискать, но и они были торжественно извлечены из какой-то коробки и выставлены у раковины.
 
Я рассказывала Лючине, как правильно сервировать стол. Делясь теми знаниями, которые для меня были так естественны, что иногда приходилось вспоминать – не все впитали правила с молоком матери, а потом наблюдали всё детство за родителями, дядей и тётей. После ещё отшлифовались теорией в пансионе и многократной практикой на каждом ужине и завтраке.
Мне не нужно было думать, какую вилку или ложку взять в руку. Приборы словно сами прыгали в ладонь. Зато для Лючины всё было внове, поэтому я показывала, объясняла и повторяла. А потом успокаивала девочку, что с первого раза мало кто способен запомнить. И я тоже. И папу мы научим обязательно, потому что с сегодняшнего дня у нас будут только традиционные обеды с полной выкладкой.
Разумеется, это необходимо в рамках обучения Лючины.
Я уже представила, как разозлится мсье Милфорд. А потом вспомнила, как он разозлился сегодня утром из-за карты, и сникла.
Если Найджел откажется, я с ним спорить не буду.
Когда в супнице был налит бульон с плавающими в нём кусочками овощей, тарелки расставлены по периметру стола, а блюдо с пряниками ожидало своего выхода за печью, я скомандовала Лючине:
– Иди, позови отца обедать.
Взглянула в окно, где растекались серые сумерки, и подумала, что обед у нас поздний. Не ожидала, что приготовление еды занимает столько времени. Впредь всегда буду ценить труд кухарок и поваров.
Мсье Милфорд появился через несколько минут. Сонный, лохматый, он зевал во весь рот, даже не думая прикрываться. Я проглотила готовое сорваться замечание и вежливо пригласила его за стол.
– Вы сами готовили? – насторожился Найджел, уже собираясь отступить назад.
– Папа, мы взяли книгу с рецептами, – Лючина продемонстрировала отцу увесистый том, – и всё делали точно, как написано.
Мсье Милфорд недоверчиво уставился на меня. А я вежливо улыбнулась. И только. Буду ещё убеждать всяких неотесанных мужланов, что ему понравится обед. Вот прямо обидно – мы так старались, хотели накормить, сделать ему приятное, помочь скорее выздороветь.
А он…
Неблагодарный мужлан.
– Садитесь, мсье Милфорд, – произнесла холодным вежливым тоном, отчего Найджел вскинул левую бровь. Но я на это не повелась, просто указала на приготовленный для него стул во главе стола.
Мсье Милфорд окинул поверхность быстрым взглядом, сделал несколько шагов к своему месту и застыл, снова глядя на сервировку. Но уже совсем иначе – медленно разглядывая каждый предмет и всё убранство в целом.
– Где вы это взяли? – мне показалось, или его голос дрогнул?
– В буфете, шкафу, кладовой, – делано равнодушно пожав плечами, перечислила я места, откуда мы с Лючиной вызволяли красивую посуду, которую просто преступно прятать.
– Да, папа, – подхватила малявка и повторила мои слова: – Мы теперь всегда будем обедать с полной выкладкой, ибо истинные леди должны уметь вести себя за столом.
Мсье Милфорд отчётливо хмыкнул, но ничего не возразил дочери. Только бросил на меня весёлый взгляд исподлобья. Это что, он собирается развлекаться за мой счёт? Хорошо, что я, как истинная леди, великодушна и умею прощать неотесанным мужланам огрехи в их поведении.
– Бульон из перепелов, – объявил я первое блюдо, дождавшись, когда все займут свои места.
Конечно, если бы это сделал строгий дворецкий, эффект был бы сильнее. Но в нашей ситуации придётся удовлетвориться малым.
Я подняла крышку с маковой супницы и вдохнула насыщенный аромат бульона и овощей. Первую порцию налила хозяину дома. Затем его дочери. И в последнюю очередь себе – как наёмному работнику. Конечно, сейчас я в некотором роде представляла собой хозяйку дома, поэтому вполне могла бы быть второй.
Но Лючина так ждала, когда золотистый бульон наполнит её тарелку, что я решила встать на ступень ниже.