Драконья Пыль. Проклятие Ирвеона (СИ)

— Госпожа! Я безмерно благодарен. Вы уже второй раз спасли меня. Теперь смысл моей жизни в служении вам. Но я не могу последовать за вами в таком виде. — Вся его одежда, по-прежнему состояла из одной грязной набедренной повязки, а ночью как раз выпал первый снег. — Я обязательно найду вас!
Не говоря больше ни слова и не слушая, он, с шестом наперевес, умчался верх по улице, распугивая прохожих.
— Смотрю, ты завела себе поклонника. — Дракон стоял за углом, прислонившись спиной к оштукатуренной стене. Лицо тонуло в глубокой тени капюшона, руки закрывали черные кожаные перчатки. Вероятно, он не испытывал тех же неудобств от солнечного света, что и настоящие шеттеры, но маскировкой не пренебрегал.
— Рэнс, я так рада тебя видеть! Почти не надеялась, что ты вернешься.
Дракон неопределенно хмыкнул, но промолчал.
Вилли, если и удивился исчезновению кота и появлению шеттера, виду не подал.
— Предупрежу ребят, — бросил он. — Пора убираться из города.
Спрятав приметную шевелюру под капюшон, Вилли зашагал по кривой улице.
— Ваш побег скоро обнаружат, надо сматываться прямо сейчас. По городу ходить опасно, самое большее, через час начнут облаву. Второй раз этот номер не прокатит. Если сцапают — конец.
— Мы не можем их бросить. Это все из-за меня… И еще… Они считают, я работаю на Наронетор. Готовлю бунт против короля. И они — со мной заодно! — Я указала на Вилли и последовала за ним.
Дракон, нехотя, отлепился от стены и присоединился ко мне.
— Ну и бредятина! — фыркнул он. — Кому он сдался, король этот? Совсем спятили!
— Они уверены, что Наронетор стоит за нападениями на деревни.
— Угу, выходит, мы и на свои деревни нападаем? — возмутился Рэнс. — На днях еще одну маленькую деревушку вырезали. Теперь в горах.
— Ужасно… Ты поэтому задержался?
— Нет. Потом расскажу.
Окольными путями мы добрались до дома Меру, но там нас ждал очередной «сюрприз»: почти остывшее пепелище, вместо красивого трехэтажного особняка.
***
Кроме дома семейства Минс, уничтоженного полностью, пострадали два соседних особняка, но их успели потушись. От столетних елок, прежде украшавших двор профессора, остались обгоревшие пеньки. Черные от копоти кирпичные стены особняка частью обрушились — настолько сильно бушевало здесь пламя, печная труба, укоряющим перстом возносилась над пепелищем.
Рэнс поскреб макушку под капюшоном, едва не разрушив маскировку. В глазах его читалась растерянность. Вчера он погонял по городу, поостыл и под вечер вернулся — моя рана еще не зажила и требовала внимания. Но меня здесь уже не было, я обживалась в другом гостеприимном заведении. Зато с домом все было в полном порядке. И вокруг — тишь да гладь.
— Кот с девчонкой еще дрыхли. Переборщил я с дозой чуток, — растерянно прогудел он.
Вилли побледнел, тоже прикинул, сколько времени прошло с пожара. Я бросилась было на пепелище, но дракон перехватил меня за руку.
— Погоди. Сам проверю.
Конечно, тела могли забрать, никто бы их тут не оставил, но все же…
Впервые мне было страшно смотреть Вилли в глаза. Ведь это из-за меня Рэнс подмешал им снотворное, чтобы не мешали пользоваться драконьей магией. Он пока не собирался выставлять напоказ свою истинную сущность. И если ребята погибли… не знаю, чем я могла бы возместить потерю. Да и простила бы когда-нибудь себя?
Дракон вернулся быстро.
— Пусто. Никого нет, и не было. Они убрались вовремя.
— Уверен? — Я вытерла вспотевший лоб.
— Спрашиваешь! Уж это-то я могу понять. И это не я, если что! — добавил он.
О таком я и не думала. Дракон, конечно, может вспылить, но бездумно сжигать дома… На это должна быть веская причина, а не просто дурное настроение из-за глупой ссоры.
— Уходим. — Озираясь, Вилли нырнул в переулок. — Тут проверят в первую очередь.
Он повел нас такими глухими переулками, что кроме кошек, мохначей и плесени нам не встретилось ни одной живой души. За каменными стенами снова шумел праздничный город, но для нас этот звук уже ничего не значил. Теперь имели значение лишь тихие шаги и шорохи в подворотнях. Вероятно, дыру в воротах тюрьмы уже заметили, и охота на нас началась.
 
Мы с Рэнсом полностью положились на Вилли. Тот уверял, что знает, где, скорее всего, спрятались друзья и вел туда, не отвлекаясь на разговоры.
Самым сложным оказалось выйти за пределы города, не привлекая внимания стражи, но и тут рыжий маг не подвел. Безропотно спрыгнул в канаву и, согнувшись в три погибели, полез в заплесневелую кирпичную трубу. По ней из города вытекал вонючий ручей, вобравший в себя все сточные воды Вассы. Даже теперь, когда стояла минусовая температура, ручей не застывал и, весело журча, уносил мимо нас огрызки, кочерыжки и крысиные трупы.
Легче всего эта ароматная прогулка далась мне. Для меня труба оказалась достаточно просторной, приходилось лишь немного наклонять голову, а древние сапоги, как всегда, не подвели, даже когда вода в ручье поднялась высоко. Ребятам было сложнее. С их массивными фигурами приходилось двигаться едва не на четвереньках, а короткие сапожки Вилли и ботинки Рэнса моментально набрали воды и раздражающе хлюпали.
Дракон без остановки ворчал и ругался на свисающие с осклизлого кирпичного потолка корни, паутину и зеленовато светящиеся «сопли». Примерно на середине путь нам преградила крупноячеистая решетка. Возле нее собралась приличная куча мусора и вздувшихся трупов мелкой городской живности. Вилли без труда выдернул решетку из расшатанных пазов и передал следующему последним Рэнсу. Поменяться местами в этом узком тоннеле получилось бы только ползком, но ложиться в зловонную ледяную жижу никто не собирался. Мусор помчался наперегонки, и мы не стали соперничать с ним в этом заплыве.
Когда мы, наконец, выбрались из вонючей клоаки, город остался позади, заслоненный белой от мороза рощей. Тонкий слой снега едва прикрывал жухлую траву по краям раздавшегося вширь ручья. Черная вода пенилась у берегов, а стайка лупоглазых водняков пыталась выловить из нее наиболее аппетитные объедки.
Дракон пару минут отряхивался и чесался, выжимал носки и сушил ботинки горячим дыханием, с оглядкой на Вилли. Тот не заморачивался, просто вылил из сапог воду и пошел на разведку.
За пределами города нас пока не искали, но добраться до укрытия следовало как можно скорее, меня уже поташнивало от томительного ожидания. Или это аукнулся тюремный обед?..
Погода стояла морозная, но мрачная. Низкие облака, истончаясь, достигали земли сплошной пеленой колючей дымки. Силуэты деревьев всего в сотне шагов размывались темными пятнами. Такая низкая видимость была нам на руку, но мы все равно не выходили на дорогу, пошли напрямую через лес.
— Как ты себя чувствуешь? — наконец спросил Рэнс.
— Уже лучше. Твои слова пригодились.
— Хорошо.
Тишина туманного леса создавала иллюзию полной изоляции, но каждый из нас понимал, что город еще слишком близко. Чтобы не оставлять следов на свежем снегу, пришлось снова вернуться к ручью. Тот быстро превратился в мелкую каменистую речку.
Мусор частично вылавливали водняки, частью он застревал на отмелях и прибивался к берегам, так что ниже по течению речушка выглядела чище, но все понимали, где она берет начало.
Перепрыгивая с камня на камень, мы скоро добрались до заброшенной дороги. Некогда в этом месте речку пересекал каменный мост, но теперь его обломки лежали на берегу, покрытые бурым мхом и серым лишайником.
Мы выбрались на правый берег и последовали за магом в заросли молодого березняка. Упрямые деревца умудрились вырасти прямо посреди выложенной песчаником дорожки, старательно раздвинув истертые тысячами ног камни. Скоро дорогу нам пересек быстрый ручей, а через сотню метров, за деревьями показались развалины.
Стены разрушенного здания еще сохранили следы бушевавшего здесь много лет назад пожара. Входная арка частично уцелела, по ее краю змеились знакомые, но непонятные символы. Ручей сделал петлю через поросшую бурьяном поляну и вернулся на тропинку, чтобы вместе с ней пересечь порог и маленьким водопадом ворваться в заваленные обломками камней залы старого храма.