Мой нежный враг (СИ)
Перед глазами поплыли красные пятна. Я сделала еще один отчаянный рывок. Безрезультатно, только еще больше разозлила стоявшего сзади. И хотя продолжала бороться, под кожей уже расползался липкий страх, что это все, конец. Что еще чуть-чуть, и меня не станет, не будет больше Кати Авдеевой.
И тут же некстати подумалось: я еще так много всего не успела, а в следующее мгновенье все кончилось. В плане, хватка на моей шее ослабла, я упала на колени, кашляя. Рядом была какая-то возня, но я не сразу смогла понять, что происходит. Тут передо мной возникло встревоженное мужское лицо. Охранник Ярослава — мелькнуло в голове, тот самый, что подвозил меня от дома Миронова.
— Как вы, Екатерина Михайловна? — спросил он с тревогой в голосе.
— Нормально. Наверное, — просипела я.
— Разрешите взглянуть, — он аккуратно коснулся моего подбородка, я задрала голову. Через мгновение мужчина выдохнул.
— Не критично, — сказал мне, я кивнула, даже не особенно вникнув, что он имел в виду. Потому что внимание уже успела перевести на стоящего рядом мужчину. Алексей, управляющий ресторана “Корона”, стоял, удерживаемый вторым охранником. Смотрел на меня недобро.
Глава 38
— Ментов надо вызвать, — заметил тот, что его держал, Алексей дернулся, а потом обмяк в руках мужчины.
Тот, что был рядом, внезапно подхватил меня на руки, я охнула.
— Вот это уровень обслуживания, — все-таки усмехнулась.
— Если бы мы не успели, — заметил он, — даже не представляю, что бы нас ожидало. Так что это меньшее, что могу сделать.
Ох ты, даже так.
В квартире мы разместились в комнате, Алексей уже не рыпался, сел в компьютерное кресло, я в обычное. Мужчины расположились один позади Алексея у стола, второй на краю кровати ближе к дверному проему.
Мы с Алексеем уставились друг на друга.
— Глупо так подставляться, — сказала ему, он только отвёл глаза.
Я достала телефон и позвонила следователю, вкратце рассказав о случившемся и о своих подозрениях касательно Алексея. Артюшкин велел сидеть дома и ждать его приезда. Ну что ж.
— Ты этого не докажешь, — тут же сказал Алексей, — я не сознаюсь в таком, у вас нет улик!
Один из охранников вышел в коридор, краем уха я слышала, что он с кем-то говорит по телефону. Посмотрев на Алексея, заметила:
— Есть свидетель, который видел, как ты вылезал из окна своего кабинета в ресторане. Как раз в подходящее время.
Конечно, я блефовала, но почему нет? Я не следователь, чтобы играть по закону, особенно, когда меня чуть было не придушили.
Алексей сжал зубы, побледнев, но потом выдал:
— Не понимаю, о чем ты.
— Ага, тогда, может, расскажешь, с какого рожна душить меня полез? Мы с тобой вроде вообще не знакомы, и причинам такой немилости взяться неоткуда. В подворотне тоже был ты? Понял, что я вышла на след, так? И решил избавиться под шумок. Только я успела поделиться своими соображениями с адвокатом Данилы, так что даже если бы погибла, ты бы оказался под подозрением.
Он молчал, кажется, вообще решил принять позицию “ничего не вижу, ничего не слышу”.
— Может, его разговорить? — усмехнулся тот, что стоял позади Алексея, и он сразу напрягся.
— Не имеете права… — начал было, но тот, быстро обогнув, врезал ему под дых. Пока Алексей глотал ртом воздух, смешно выпучив глаза, мой спаситель процедил:
— А ты имеешь право, да? Была бы моя воля, ты бы уже плевался собственной кровью, моля, чтобы тебя скорее прикончили. Так что переставай изображать обиженную добродетель. Мне улики не нужны, чтобы размазать тебя по асфальту, а именно так и случится, если ты вдруг по какой-то причине отмажешься от тюрьмы. Так что лучше покайся, парень, пока есть возможность. Ты убил Матвеева?
Я, конечно, не одобряла подобных методов проведения допросов, но как оказалось, один хороший удар может разговорить любого. Ну и несколько красочных эпитетов.
Алексей вдруг затрясся, а я не сразу поняла, что он рыдает. Закрыл лицо руками и форменно рыдает. Посмотрев в растерянности на охранника, поймала жест рукой, мол, все нормально. Ну ладно, если нормально…
— Я его ненавидел, ненавидел, — Алексей внезапно убрал руки от лица, искаженное злобой, оно выглядело некрасивым. — Думает, раз у него есть бабки, то все можно. А то, что его сыночек наркоту жрет прямо на рабочем месте, это типа нормально? Оля его в первый день застукала и нашла в вещах таблетки… Я тогда испугался, все-таки она полезла в чужие вещи… А она сказала, что теперь все устроит. Типа напела Матвееву что-то, и он ее в офис забрал, а меня в ресторан. Я-то был уверен, что она его шантажировала, а она с ним спала… — Алексей сжал челюсть, а потом зло процедил: — Сволочь. Оба сволочи. Он баб менял, как перчатки, а она все равно с ним… И он ведь прекрасно знал, что я ее муж! Ему просто нравилось меня унижать!
— Расслабься, парень, — услышала я голос сзади, это второй из спасителей, он слушал, стоя в проходе. — Скорее всего, Матвеев вовсе не думал о тебе.
Алексей на эти слова дёрнулся, сжал зубы, раздувая ноздри, а я подумала: мужчина наверняка прав. Вряд ли Матвееву было дело до управляющего и его семьи. Он просто, не особо задумываясь, окучил очередную девушку. Все-таки беспорядочные половые связи до добра не доводят.
— Расскажи о самом убийстве.
Алексей немного посидел, свесив голову.
— Он редко появлялся в ресторане, а если появлялся, то я не мог с ним поговорить. Несколько раз пытался с того момента, как узнал о них с Олей, но он только отмахивался. Как его выловить, если он вечно на машине с водителем, живёт в закрытом дворе?
Я не собирался его убивать… увидел, что ты в туалет пошла, и подумал: это шанс с ним поговорить. Я хотел, чтобы он бросил Олю, он ведь все равно бы бросил… Зачем она ему? А я её люблю! Думал пригрозить тем, что сдам его сына. А он даже не слушал меня, виски только тёр, морщась, показывал, как я ему надоел. Не верил, что я могу ему навредить. Я не знаю, что на меня нашло, сам не понял, схватил нож и… все так быстро произошло, мне кажется, он даже ничего не понял… я точно не понял… а потом испугался и сбежал.
— Но отпечатки стереть догадался, — хмыкнул тот, что стоял рядом с Алексеем, — и про окошко заранее подумал. Так что не надо тут заливать, что не хотел. Короче, ясно все с тобой, ждем следователя и пакуем.
Воцарилась тишина, Алексей молчал, разглядывая свои руки. А я думала о том, что Матвеев мог отразить удар. Что он вовсе не пытался в тот момент строить из себя высокомерного типа, который не хочет даже взглянуть на оппонента. Он позвонил Эдику и попросил принести таблетки, держался за виски, морщась… У него начался приступ, и, по всей видимости, Георгий пытался справиться с налетевшей в тот момент болью. Она отвлекла его настолько, что он не понял исходящей от Алексея опасности, не сумел отреагировать.
Вот же дерьмо.
— А от меня зачем избавляться? — все же спросила мужчину. Он бросил быстрый взгляд.
— Испугался. Оля сказала, ты ходишь, вынюхиваешь о ней, в офисе была… и официантка рассказала, о чем вы говорили. Оля не знает, что это я, она ничего не знает. Думает, все прекрасно у нас… — он грустно усмехнулся, и мне на мгновенье стало его жаль. Любовь штука непредсказуемая, иногда она ударяет так, что жить дальше не хочется… И с этим тоже надо что-то делать. Кому-то хватает сил идти дальше, кто-то хватается за нож.
— Я был уверен, что после ареста Даниила никто не будет больше копаться, — продолжал Алексей, — против него было много явных улик. И вдруг Оля такое говорит… Ты и до этого вынюхивала, и я сразу напрягся. Тем более, когда понял, что всплыла история с моим трудоустройством… Я не знаю, чего хотел добиться… Действовал импульсивно…
— Ага, ты, похоже, всегда так действуешь. Только не учёл, что мы будем, — хмыкнул тот, что в дверях. — Мы тебя сразу засекли, ещё когда ты ездил за ней, приказ был пока не влезать.