Первоклассная учительница, дракон и его сын (СИ)

Но от меня не надо было защищаться. Я не хотела ему зла.
Джолион вздохнул и протянул мне вторую руку. Я вновь взялась за его пальцы и сердито подумала: не хватало мне только влюбиться. В холодного, самоуверенного и равнодушного. В ящерицу-переростка. В моего похитителя, в общем-то.
«Я не равнодушный, - прозвучал голос Кайлена в моей голове, и от удивления я поперхнулась песней, которую негромко пела Джолиону. - И ящерица-переросток - это такое вот спасибо, да?»
В его голосе слышалась обида. Мне сделалось страшно.
«Не надо лазать у меня в голове», - ответила я, и Кайлен усмехнулся.
«Говорю же, ты слишком громко думаешь. А влюбляться... влюбляться и правда не надо. Это будет лишним».
«Это не повод подслушивать», - парировала я. Мне хотелось встать и уткнуться лицом в ладони, чтобы скрыть румянец. Влюбляться не надо. да я и не собиралась! Мне это нужно меньше всего!
«Да, ты права. Порядочные драконы не читают чужие мысли, даже громкие. Доброго дня!»
Мне захотелось зарычать от гнева, но я сдержалась.
«Доброго дня, медир Кайлен. Удачи на работе».
Прошло два дня. Джолион делал успехи: входил со мной в бассейн, правда, только когда вода была ему по колено, показывал времена года на картинках и играл с Герти, бегая за ней по саду и заливисто хохоча. Хорс не принимал участия в играх: он важно сидел на скамье, глядя на мальчика и собаку, и было видно, что он присматривает за ними чуть ли не лучше Мадса. Иногда он заваливался на спину и приглашал нас почесать ему пузо -мы, разумеется, соглашались. Однажды Хорс зевнул, и я сунула мизинец ему в пасть и выхватила раньше, чем он сомкнул челюсти. Выражение котовьей морды было одновременно удивленным и оскорбленным, а Джолион смеялся так, что чуть не упал со скамьи.
Потом наступили выходные. Спустившись утром в гостиную, я увидела, что Кайлен сидит на краю дивана, собирая какие-то бумаги в портфель. Заметив меня, он удивленно поднял бровь.
- Не спится?
- А тебе? - ответила я вопросом на вопрос. - Сегодня вроде бы выходной.
- У всех, не у меня, - отрезал Кайлен. - У меня их почти не бывает.
Примерно такой ответ я и ожидала. Отец-герой, который даже в выходные стремится быть подальше от сына. Джолион постоянно напоминал ему о потере, но нельзя же быть настолько непробиваемым и думать лишь о себе!
«Он такой, - вдруг услышала я смутно знакомый голос. - Он всегда поздно приходил. Я хотел с ним поиграть, но у него всегда были дела».
Я нахмурилась. Это еще что?
«Ты кто?» - подумала я, понимая, что выгляжу полной идиоткой, разговаривая с голосами в голове. И если Кайлен это поймет, то стыда не оберешься.
Никто мне не ответил.
- Сегодня в парке будет детский праздник, - сказала я, уже понимая, что Кайлен мне на это ответит. - Было бы хорошо, если бы ты сходил туда со мной и с Джолионом.
Кайлен лишь развел руками, постаравшись придать себе виноватый вид. Вышло слабовато.
- Извини. Я бы и рад, но сегодня у меня четыре встречи.
- Знаешь, как у нас говорят? Что пользы человеку, если он обретет мир, но потеряет сына?
- я понимала, что этим Кайлена не пробить. Он словно приоткрывал створки раковины, выглядывал наружу, настоящий и живой, а потом захлопывал их и прятался.
- Ну, у него, допустим, будет мир, - ответил Кайлен и поморщился. - Юлия, о чем мы вообще говорим? У меня работы невпроворот. Я затем и нанял тебя, чтобы ты...
- Похитил, если выражаться точнее, - парировала я. - Впрочем, ладно. Пойми, пожалуйста, что ты очень нужен Джолиону. Не надо от него отстраняться и закрываться. Чем ты ближе, тем ему лучше.
Кайлен махнул рукой, собрал-таки свои бумаги и быстрым шагом двинулся к выходу. Я вздохнула. Чего-то в этом роде я и ожидала, но кто бы запретил мне надеяться?
- Ему тяжело, - услышала я голос Мадса. Обернулась: Мадс, сонный и взлохмаченный, стоял в дверях с кружкой кофе. - Он думал, что, как только вы появитесь, мальчик станет прежним. Сразу же.
Я усмехнулась. На нас неудержимо накатывался новый день, и надо было выпить кофе и идти дальше.
 
- Это работа, - ответила я. - Долгая и трудная работа. Магия не по моей части.
Мадс кивнул, и мы пошли на кухню. Загудела кофе-машина, струйка кофе полилась в чашку, и я услышала:
«Мама всегда его пила. С мороженым».
Мама? Джолион?
«Джолли? - мысленно окликнула я. - Это ты?»
«Да. Ты громко думаешь. Я сразу за тебя зацепился. Это потому, что ты не наша. Остальные думают тихо».
Я взяла чашку кофе, села за стол и поинтересовалась:
- Мадс, а что, все драконы умеют читать мысли?
- Разумеется, - кивнул Мадс. - Правда, они этого не делают. Неприлично, скажем так. Но умеют.
«Не говори ему, - торопливо попросил Джолион. - Не говори, пожалуйста, папа будет ругать».
«Не будет, милый, не волнуйся», - подумала я и сказала:
- Сегодня в парке праздник. Я хотела, чтобы медир Кайлен пошел туда с нами. Но у него работа... или просто способ отвязаться от нас.
Мадс вздохнул.
- Не сердитесь на него. Он всегда был таким. Работа была целью и смыслом его жизни, а теперь стала опорой. Если ее не будет, то он сломается. А дракон в депрессии. - Мадс махнул рукой и сделал глоток из чашки.
- У драконов бывает депрессия? - спросила я.
- У него была после смерти жены. Тогда он ушел в работу с головой. Часто ночевал в офисе.
Какое-то время мы молчали. Что ж, поедем на праздник без Кайлена, пусть работает, если ему так нужно. Пусть обретет свой мир - а я буду делать все, чтобы он не потерял сына.
«Я хочу с папой, - услышала я голос Джолиона. - Но он всегда уходит».
«Может быть, ты сам ему об этом скажешь? - предложила я. - Словами, вслух? Справишься?»
Джолион не ответил. Я почти услышала, как захлопнулась невидимая дверца между нами.
После завтрака и получаса в бассейне, где Джолион бодро шлепал по воде, но начинал истерику при малейшей попытке поднять ее уровень хотя бы до колен, мы отправились в парк. Мальчик схватил нас с Мадсом за руки так крепко, что я почти услышала похрустывание костей. Много народа, шум и голоса, дети, которые бегали и смеялись, клоуны, воздушные шарики - я вдруг увидела все глазами Джолиона и поняла, что он тонет в пестром водовороте.
«Мы сейчас сядем на скамейку, - подумала я. - Вон там, подальше. Будем смотреть, слушать музыку и есть мороженое. Хорошо?»
Мальчик кивнул, и Мадс подозрительно посмотрел на меня.
- Он читает ваши мысли? - спросил он. - Говорит с вами?
- Да, - призналась я. - Сегодня с утра.
Мы сели на скамейку, и Мадс принес мороженое - большие рожки с шоколадом и фруктами. Джолион осторожно взял угощение, и я почувствовала, как мальчик расслабляется. Ему стало спокойнее.
- Я слишком громко думаю, - сказала я. - Все меня слышат.
- Так даже лучше, - ответил Мадс и погладил Джолиона по голове. - Я рад, что он вам открылся.
Мимо прошел клоун, предложил Джолиону собачку, скрученную из воздушного шарика, но мальчик испуганно уткнулся лицом в рукав Мадса, и я услышала его мысль:
«Пусть уйдет. Он очень яркий. Пусть уйдет, пожалуйста».
Клоун все понял без слов. Видимо, Джолион был не первым ребенком, который его испугался. Когда-то я тоже боялась клоунов: мне казалось, что за их раскрашенными лицами кривляется что-то темное, не имеющее отношения к людям, и лучше с ним не сталкиваться.
Мороженое было вкусным, но была в нем какая-то странная, едва уловимая нотка - я так и не поняла, что именно не так, но сказала:
- Лучше нам это не доедать. Мне кажется...
Я не успела договорить. Что-то со звоном оборвалось в груди, и я заскользила во тьму. Мадс попытался меня удержать и почти сразу же обмяк рядом со мной. Последним, что я услышала, был крик Джолиона - не мысленный, настоящий:
- Ю.и! Ю.и!
  
Глава 5
 
Голова была тяжелой, и мне казалось, что она набита ватой. Во рту плавала горечь. Я лежала на чем-то твердом и холодном, руки были стянуты тонкой нитью, и кто-то порой толкал меня в бок, словно пытался проверить, сплю я или уже просыпаюсь.