Что, снова в школу? (СИ)

— Ещё повоюем, замухрышка!
— Анастасия, Вы что-то сказали? — не укрылись от учителя брошенные ею слова.
— Все правильно, говорю, несправедливо на меня вину свалили! — смело ответила Денисова.
— Потом разберёмся, а сейчас, будьте добры, покиньте класс! И учтите, домашнее задание у Вас будет двойное.
Кинув на меня очередной уничтожающий взгляд, она вышла из класса, не забыв громко хлопнуть дверью.
Что же это получается? Костик нарочно сказал, что записка от Денисовой, он таким образом пытался отомстить ей за что-то или выгородить меня? Столько вопросов, на которые может дать ответ лишь один человек! Созревает только ещё один вопрос — насколько он будет искренним?
Мысли мои вернулись к записке. Орловский, что же ты делаешь, зачем бередишь старые раны? Закрыв глаза, я погрузилась глубже в воспоминания, воспроизводя в памяти наш первый поцелуй.
Будучи в выпускном классе, неожиданно Орловский начал проявлять ко мне особое внимание, постоянно крутился вокруг и всевозможными способами выказывал свой интерес. Такая повышенная заинтересованность от самого завидного жениха в нашей школе немного настораживала. И я постоянно избегала его — в тот момент, когда он оказывался слишком близко, я сразу давала от ворот поворот, чтобы и думать забыл компрометировать меня, простую девушку.
Чем больше я от него бегала, тем больше, казалось, разжигала в нем интерес. Чему я совсем не радовалась, подмечая, что настойчивость и заинтересованность Орловского начинают давать свои плоды. Страх, что он просто воспользуется девушкой из простой семьи, гнал меня прочь от него. Ну, куда нам, бедным и гордым, связываться с самой семьей Орловских! Отец его славился на весь город своим нравом и богатством.
Одним пасмурным утром, когда на землю лёг первый снег, я потеряла бдительность, спокойно раздеваясь в раздевалке, оставляя верхнюю одежду в гардеробе. Время ещё было раннее, так получилось, что я пришла в школу раньше всех, и вокруг стояла гробовая тишина. Сняв с себя одежду, я повела плечами и вздрогнула от неожиданно откуда взявшегося позади меня Орловского.
— Долго будешь ещё бегать от меня? — его бархатный голос звучал слишком интимно в полумраке пустой раздевалки.
— Константин, ты напугал меня, — сделала я шаг назад, упираясь о стену и оказываясь в западне.
Костя, оценив ситуацию, медленно, так, чтобы не спугнуть, подошёл ближе и заключил меня в ловушку из своих рук, упираясь ими о стенку и приближаясь экстремально близко к моим губам.
— Нателла, ты меня с ума сводишь своим поведением! — он повёл носом и глубоко вдохнул, едва касаясь моей шеи. — Пахнешь шоколадом и орехами.
— Дай пройти, Орловский, — пискнула я.
— Хорошо, только если ты меня поцелуешь, — хрипотца в его голосе дурманила, кажется, у меня пошла голова кругом, и я не соображала, что делаю.
— Ладно, один поцелуй, и в щеку!
— Хм, — только и выдал он, склонив голову ближе и подставляя свою щеку.
Я вдыхала его притягательный запах и не могла поверить, что стою здесь в полумраке раздевалки, зажатая самим Орловским.
Медленно приблизившись, я, кажется, забыла как нужно дышать. Закрыв глаза, я отважилась и прильнула к его щеке, только он был не так прост, как казался. Костик вовремя развернулся, и мой поцелуй пришелся как раз в губы. Растерявшись вконец, я застыла. Приняв мой ступор за зелёный свет, он зарылся своими руками в мои волосы и стал целовать по-настоящему, по-взрослому, сломав между нами ту стену, которую я так упорно выстраивала.
— Ландман! Вы вернётесь к нам? — противный голос Иванки вырвал меня из воспоминаний.
— Простите, Иванна Фёдоровна, задумалась, — попыталась я понять, о чем сейчас идёт речь на уроке.
— Проснитесь, Нателла, от кого, а от Вас не ожидала такой невнимательности! — строго сказала она.
Почувствовав на себе пристальный взгляд, я развернулась и встретилась с глазами Орловского, в которых плескалась гремучая смесь, — кажется, не одна я вспомнила наш первый поцелуй.
Остаток учебного дня прошел без приключений, если так можно назвать то, что Денисова не знала, как посильнее меня задеть. Орловский наблюдал за мной издалека и больше не пытался поговорить со мной, давая мне возможность немного сосредоточиться на уроках, чему я была очень рада. На большой перемене мы со Светой направлялись в столовую перекусить знаменитым салатиком из капусты и свеклы, как на нашем пути нарисовалась первая красавица класса.
 
— Денисова, чего тебе? — Света воинственно выпятила грудь вперёд, готовая к схватке.
— Зайцева, отвали, вечно путаешься под ногами, мне надобно с Нателлой парой-тройкой слов перекинуться! — безразлично махнула она рукой, словно перед ней не люди, а непонятно кто.
— Да я тебе сейчас все нарощенные кудри повырываю! — дёрнулась подруга в ее сторону, а та с визгом отскочила, причитая: — Дикарка! Неудивительно, что от вас все шарахаются!
— Свет, перестань, — я взяла под локоть пылающую от гнева подругу.
— Да сидеть, шавка! — тявкнула эта дура, совсем страх потеряла.
— Ты что себе возомнила?! Да ты что, бессмертная?! — Светка подскочила и вцепилась в волосы Денисовой, таская ее по коридору.
Глупая одноклассница, несмотря на то, что ей давно стукнуло тридцать, совершенно не думала головой, когда открывала рот.
В попытке расцепить этих двоих оказалось так, что и я попала под раздачу. Кажется, локоть одной из дерущихся женщин попал мне прямиком в глаз. Вскрикнув от боли, я вывернулась и офигела от собравшихся одноклассников и параллельного класса, которые весело смотрели представление, не препятствуя драке.
— Что здесь происходит?! — раздался крик Иванки и пронесся эхом по коридору.
Кажется, даже летающие в воздухе пылинки замерли от грозного окрика учительницы.
Стыд и срам, это же надо было оказаться в такой ситуации! Словно малолетки, ей-богу! Или это так школьные стены на нас действуют, что мы дружненько упали в детство! Хорошо, что этого дети не видят.
— Я спрашиваю, что здесь происходит?! Вы в своём уме?! А ну, все разошлись немедленно! — голос Иванки звенел так, что желание поскорее унести ноги возымело свой эффект, и я, прикрывая пострадавший глаз рукой, понеслась с остальными.
— Ландман, куда это ты собралась?! — громкий голос Иванки буквально парализовал меня.
— Сказано было разойтись, — прошептала я.
— Да, но не вашей тройке! Орловский, Вы можете идти! Хотя, постой, — махнула она рукой, — Нателла, что с глазом? — обратилась она ко мне.
— Не знаю, пока я девочек разъединяла, чей-то локоть мне прямо в глаз заехал, — тихо сказала я.
— Орловский, отведите Нателлу в медпункт, а вы, две занозы, как вас назвала ваша одноклассница, смешно — взрослые женщины, а устроили бог знает что! К директору, обе! Может, хоть немного стыдно станет! Как хорошо, что дети на майских каникулах… — доносился удаляющийся по коридору голос учительницы.
— Болит, — Костик приблизился ко мне, пытаясь понять плачевность ситуации.
— Стой, где стоишь! Знаем ваши ловушки, — вытянула я руку, создавая между нами дистанцию.
— Пойдём, нужно что-то холодное приложить, иначе ходить тебе с фингалом, — отвел он в сторону мою руку, игнорируя мой протест, взяв за локоть.
— Это ты во всем виноват! — подытожила я.
— Да меня вообще рядом не было! Я прибежал на крик Иванки! — недоумевал Костя.
— Конечно, то ты словно хвостик ходишь за мной, то в тот момент, когда твоя помощь не помешает тебя — нет! А Денисова мне за тебя мстит! Что ты ей наобещал, а? А потом, небось, слил! Ты умеешь…
— Что за бред? Я ничего ей не обещал и, вообще, с ней не особо и общался! То, что ты видела в классе — это не то, что ты подумала, да она сама на меня набросилась! — оправдывался он, сворачивая на ступеньки, которые вели на первый этаж в медпункт.
— Ага, классика жанра! Ты себя слышишь?! Да и вообще, мне все равно, ты мне кто? Что смотришь?! Никто, понятно! Отпусти руку, — дернула я так сильно, что упала с последних трёх ступенек.