Портрет предателя (СИ)

Она уселась в мягкое кресло в холле отеля, взяла с журнального столика газету и развернула ее на странице с объявлениями. «Требуется прачка». Не то! «Требуется кухарка». Не то! «Требуется белошвейка». Опять не то!..
Доминика с отчаянием пробегала глазами мелкие строчки. Ничего не подходит! Она ни черта не умеет делать, и ни на что не годна! С каждой прочитанной заметкой она все больше и больше падала духом.
Она уже почти собиралась отказаться от своей затеи, как вдруг ее взгляд привлекла небольшая заметка в витиеватой рамочке:
«На место воспитательницы для двоих детей 10 и 12 лет требуется молодая особа, преподающая ангалонский язык, рисование и игру на фортепьяно.
Просьба предоставить рекомендации и все необходимые сведения по указанному ниже адресу».
Сердце Доминики радостно встрепенулось. Место гувернантки в частном доме? Почему бы и нет? В этой работе нет ничего постыдного для девушки из благородной семьи. У них с Себастьяном учителями, как правило, и служили отпрыски обедневших дворянских родов. Разумеется, у Доминики не было никаких рекомендаций, а все ее документы остались в квартире у госпожи Крюшон, но у нее просто нет другого выхода. Она обязана получить эту должность!
На оставшиеся деньги Доминика купила скромный чепец, смену белья и самые необходимые предметы личной гигиены. Она также заглянула к портнихе, чтобы расшить ставшее немного тесным платье. К счастью, талия у него была по последней моде слегка завышена, что поможет довольно долго скрывать растущий живот.
После всех трат, на руках у нее остались считанные гроши, и ей позарез нужно было получить это место. Семья жила на другом конце Дюбона, и Доминике пришлось нанять извозчика, чтобы туда добраться.
Доминика уселась в коляску, откинулась на сиденье, и ее взгляд рассеянно заскользил по людным улицам, серым домам и деревьям в красно-желтой листве. Чужой равнодушный город. Здесь каждый сам по себе.
Никогда в жизни ей не приходилось работать, и она трепетала от волнения. А ведь каких-то полгода назад она была невестой наследника и будущей княгиней. Судьба, о которой другие могли только мечтать… Боже, как давно это было!
А теперь — ее жизнь загублена, она очутилась на самом ее дне, и самое ужасное то, что она по-прежнему любит человека, по чьей вине все это произошло. Она винила Зигурда во всех бедах и все равно продолжала о нем мечтать.
Почему она не осталась с ним? Думала, что сможет забыть его, и у них с Себастьяном все станет как прежде. Но что значит «как прежде»? Она давно уже осознала, что никогда не любила кузена как мужчину, никогда не хотела его. Да, его ласки порой возбуждали ее, но лишь встретив Зигурда, она по-настоящему поняла, что значит любить и хотеть.
Центр города остался позади, и коляска затряслась по узкой мостовой, вьющейся между двумя рядами фахверковых и кирпичных фасадов. Здесь совсем не было зелени, а каждый свободный клочок использовался для застройки. Дома жались друг к другу, как куры на насесте, а их вторые этажи выступали над первыми. Дул прохладный ветер, а небо мрачно нависало серыми тучами, так и норовя пролиться мелким дождем.
Что толку теперь думать о Зигурде? Вряд ли она вообще когда-нибудь его увидит. Да и зачем? Ведь у него есть Эрика, точнее, как оказалось, всегда была. А кто для него она, Доминика? Мимолетное увлечение? Нет. Все-таки он любил ее, иначе, зачем бы он спас ее из дворца, поставив на кон свою жизнь?
В любом случае, это уже не важно. Она сделала свой выбор, и теперь должна сама нести за него ответственность.
Наконец, они приехали. Доминика расплатилась с извозчиком, вышла из коляски и оказалась перед кирпичным трехэтажным домом, стоящим в ряду таких же скучных домов, которые, подобно своим хозяевам, ничего собой не представляют, но изо всех сил стараются выглядеть респектабельными.
Дверь отворила прислуга и проводила ее в гостиную. Доминика принялась с любопытством озираться по сторонам. Обои с аляповатым рисунком, дешевые репродукции знаменитых картин, кичливые статуэтки на каминной полке — все кричало пошлостью и безвкусицей. Было очевидо, что хозяева изо всех сил пытаются подражать высшему свету, но выходят эти потуги жалкими и фальшивыми.
 
Скрипнула дверь, и в гостиную вошла худосочная женщина лет тридцати пяти с тусклыми рыжими волосами, а за нею — полноватый брюнет с жидкими усиками. Доминика вежливо поклонилась, а они бесцеремонно осмотрели ее с головы до ног, при этом тонкие губы хозяйки чопорно поджались, а небольшие глазки ее супруга масляно заблестели.
Хозяева принялись расспрашивать Доминику о ее навыках и преподавательском опыте. В основном говорила хозяйка — госпожа де Шамбер, а ее супруг молча пожирал Доминику глазами. Та выдала заранее припасенную ложь о том, что раньше служила гувернанткой в семье ангалонских дворян, из-за войны была вынуждена бежать в Мерганию, а в дороге у нее похитили чемодан со всеми вещами.
— Говорите, украли ваш чемодан, милочка? — строго переспросила госпожа де Шамбер. — То есть рекомендаций предоставить вы нам не сможете?
— Увы, нет, сударыня, — потупилась Доминика. — Но полиция пообещала мне сделать все возможное! Я уверена, что через пару дней мои документы обязательно найдутся!
Хозяйка неодобрительно подняла брови и скептически хмыкнула. У Доминики упало сердце. «Не возьмут, — обреченно подумала она. — А у меня нет денег даже на обратную дорогу».
Но тут подал голос господин де Шамбер:
— Дорогая, давай дадим девушке шанс, — вкрадчивым баритоном произнес он. — Если она понравится нашим детям и действительно обладает всеми теми талантами, о которых говорит, то пускай останется на испытательный срок.
Его сальный взгляд столь жадно заскользил по фигуре Доминики, что та почувствовала себя крайне неуютно.
Госпожа де Шамбер на минуту задумалась.
— Хм. Ну что ж, — наконец произнесла она. — Пожалуй, мы наймем вас на испытательный срок.
— Спасибо, сударыня! — горячо поблагодарила Доминика, не решаясь спросить, что она имеет в виду.
Хозяйка сама ответила на ее вопрос:
— Так как у вас нет рекомендаций, то за первый месяц мы готовы предложить вам лишь половину указанного жалования. Останетесь ли вы работать дальше — будет зависеть от того, насколько нас устроят ваши услуги.
— Хорошо, госпожа, — покорно кивнула Доминика. Она была согласна на что угодно, лишь бы получить это место.
— Идемте, я покажу вам вашу комнату. Дети — Софи и Жерар — с минуты на минуту вернутся из школы, и вы сможете с ними познакомиться.
Дети… Доминика не то чтобы не любила детей, она просто не знала, как с ними обращаться. Она была единственным ребенком, а два брата и сестра Себастьяна умерли еще во младенчестве, поэтому с детьми ей до сих пор не приходилось иметь дела. Они казались ей странными, непредсказуемыми существами, и по правде говоря, она их слегка побаивалась. Но выбора у нее не было, и оставалось лишь надеяться, что Жерар и Софи окажутся милыми послушными ангелочками.
***
— А правда, что хейдеронцы убили вашего короля? — пропищала рыжеволосая девчонка с конопатым лицом, напоминающим крысиную мордочку.
— Не короля, Софи, а князя, — устало возразила Доминика и захлопнула учебник ангалонской грамматики.
Как все-таки просто говорить на родном языке, но как, оказывается, сложно учить ему других! Доминика осознала это только сейчас, когда ей пришлось вбивать падежи, склонения и спряжения в головы бестолковых учеников. До них все доходило с таким трудом, что ей даже порой казалось, что она и сама толком не знает ангалонский.
 
— А папа говорит, что так им и надо, — противным ломающимся голосом заявил Жерар.
— Это еще почему? — хмуро поинтересовалась Доминика.
— Потому что анги тупые и ленивые, — ухмыльнулся прыщавый юнец, вынул из носа засохшую соплю и прилепил ее к низу столешницы.
— Фу, дурак! — скривилась Софи. — Доминика, скажи ему, чтобы он не ковырялся в носу, меня сейчас вырвет.
— Жерар! Не ковыряйся в носу, — возмутилась Доминика.