Наша неправильная любовь (СИ)

Единственной болезненной точкой был Брейден. Я скучала по нему. Скучала очень сильно. Мили, разделившие в последние годы наши жизни, в конце концов сказались на близости, которая всегда между нами существовала. Теперь у него появилась девушка; их отношения казались серьёзными. А ещё через год в университете он получит диплом инженера-механика. Я продолжала считать Брейдона своим лучшим другом.
Ещё одним горьким сюрпризом стало открытие, что парни из Калифорнии ничем не отличаются от парней из Аризоны. Свидания были обычным разочаровывающим занятием вперемешку со случайными оргазмами. Когда в весеннем семестре на третьем курсе я встретила Дэвина, он показался мне слишком хорошим, чтобы быть настоящим. Да, он был слишком хорош, чтобы быть правдой.
Где-то в округе Риверсайд я подумала о том, чтобы остановиться и сделать ещё одну попытку связаться с Брейдоном, возможно, отправив ему сообщение через Facebook. В конце концов, это казалось не таким уж правильным — вваливаться в его дом, даже не предупредив, словно пакет, полный бедствий, и без каких-либо планов. Там, в Темпе, Брей жил своей жизнью.
У него была, как её там… Милли. Я видела её фотографии в Facebook: симпатичная азиатка с длинными чёрными волосами и ослепительной улыбкой. Она часто носила белые платья и специализировалась в одной из тех высоких концептуальных дисциплин, таких как антропологическая социальная экономика или что-то в этом роде.
Пересекая границу Калифорнии и возвращаясь в родной штат, я крепче сжала руль. Почти полночь, и я должна была чувствовать себя измученной, но не ощущала ничего подобного. Я чувствовала себя так, словно провела годы в мрачном забытьи кошмара и наконец проснулась.
Сосредоточила взгляд на стене тьмы передо мной. Клянусь, самым пустынным участком дороги в Соединенных Штатах, должно быть, является шоссе I-10, которое ведёт к западной окраине Феникса от границы с Калифорнией. Хотя я знаю, что это неправда. В северных штатах есть целые регионы, которые совершенно безлюдны. Но в этот момент, совершенно отчаявшись, и молча молясь звёздам о том, чего раньше думала, даже не существовало, мне казалось, что на земле нет более пустынного места, чем это. Примерно в пятидесяти милях от Квартцзита мне отчаянно захотелось пописать. Я миновала две заброшенные остановки для отдыха, по какой-то причине заколоченные досками, и проклинала местных бюрократов, которым явно было наплевать на полные мочевые пузыри тех, кто случайно проезжал мимо в ночное время.
Наконец крошечные огоньки западной долины стали настолько близки, что мне казалось — я могу прикоснуться к ним. Я въехала на заправку, которая стояла рядом с АЭС. Выбравшись из машины, я так отчаянно бросилась на поиски туалета, что парень за стеклом кассы посмотрел на меня в недоумении. Сначала я подумала, что это из-за опухшего лица, но когда села на унитаз, то заметила — из выреза футболки торчит левый сосок.
— Тяжёлый случай, — проворчала я, запихивая его обратно на место, и подумала, что иногда было бы полезно носить бюстгальтер.
Освободив мочевой пузырь, я внимательно осмотрела своё отражение в зеркале, сузив глаза, ослепленная безжалостным светом в туалетной комнате. Наверное, тот, кто установил эти лампочки, хотел вызвать массовую слепоту или вывести на чистую воду какого-нибудь вампира.
Итак, моя челюсть распухла, и да, завтра появится синяк. Я заправила волосы за уши и наполнила раковину холодной водой. Когда наклонилась и умыла лицо, вспомнила омерзительное ощущение насилия со стороны Дэвина. Мне было интересно, считается ли это изнасилованием, если парень не смог кончить, потому что кто-то разбил ему о голову стол. Вытирая лицо бумажным полотенцем, я решила, что так оно и есть.
— Ублюдок, — пробормотала я, напугав пожилую латиноамериканку, которая как раз входила в дверь. Она нервно улыбнулась, и мне пришло в голову, что с моим изуродованным лицом, разномастной одеждой и растрёпанными волосами меня можно принять за проститутку. Или одну из тех амфитаминовых наркоманок, которых вы видите на плакатах-предупреждениях о вреде наркотиков на станциях общественного транспорта.
 
Я порылась в сумочке и нашла расчёску. Разбирая спутанные волосы, я старалась не прислушиваться к звенящему звуку писающей незнакомки.
Когда вышла из кабинки, женщина избегала смотреть на меня. Она вымыла руки и бросилась прочь, оставив пятидолларовую купюру перед разбитым зеркалом. Я чуть не погналась за ней, чтобы вернуть их. Я хотела сказать ей, что на самом деле не так безнадежна, как выгляжу: только что окончила колледж, у меня хорошее тело, и я пишу роман. Это должно было что-то значить. Оказывать благотворительность кому-то моего уровня было бесполезным жестом. Да, я почти сказала ей.
Потом передумала и на эту пятёрку купила вишневое мороженое и пакетик «Доритос». Хорошая еда.
Пока заправляла машину, я снова позвонила Брейдену.
— Святой Христос, Брейден, — сказала я автоответчику, раздраженная тем фактом, что брат был единственным 22-летним парнем в мире, который не оставался на связи всё время. — По сравнению с последним оставленным сообщением я чувствую себя увереннее. В любом случае я ещё на пути к тебе, с вещами, которые успела загрузить в машину. Сейчас полночь, и я вижу огни атомной электростанции. Знаешь, что это значит? Это значит, что я буду в Темпе чуть больше, чем через час. Господи, мне нужен душ. Надеюсь, ты не уехал из города или что-то в этом роде, потому что у меня здесь нет других друзей, и, если тебя не будет рядом, мне придется найти место на парковке Уолмарта чтобы уютно устроиться до утра. Люблю тебя, парень.
Территория Феникса с пригородом огромна. Возможно, не такая огромная, как у Лос-Анджелеса, но всё же. Чтобы перебраться с одной стороны на другую, ехать придется долго. Мне потребовалось много времени, чтобы покинуть западную долину. В конце концов я увидела высокие строения, возвышающиеся над центром Феникса, а затем, наконец, окраины Ист-Сайда.
Я уже ввела в навигатор адрес Брейдена и, проезжая контур стадиона Sun Devil Stadium, поняла, что почти добралась. Для ребят из Эмблем Университет штата Аризона был похож на Статую Свободы. Район вокруг кампуса всегда был и, вероятно, всегда будет замысловатой путаницей квартир и ресторанов быстрого питания. Когда я въезжала в него, комплекс Пальм-Дезерт казался почти таким же экзотическим и ярким, как Марди-Гра в Новом Орлеане. Люди на пике опьянения свисали с балконов и бродили по улицам. Я высунула голову из окна и задала вопрос четырём блондинкам, стоявшим на тротуаре.
— Эй, кто-нибудь из вас знает, где находится квартира 2163?
— БВА-ХА-ХА-ХА-ХА! — ответили они, а потом одна из них наклонилась и её вырвало в куст олеандра.
— Спасибо, — сказала я, приветствуя их легкой улыбкой и махнув рукой. — Большое спасибо!
Можно понадеяться, что в жилом комплексе размером примерно с город Буффало где-то вывешена карта. Но если она и существовала, то найти я не могла. А также не получалось прочитать ни одного номера здания, пока катилась мимо и щурилась. В итоге я сдалась и припарковала машину в случайном месте. В общем, для продолжения поиска это место подходило как и любое другое. Хоть и понимала, что это бесполезно, я попыталась перезвонить Брейдену. Разумеется, он не ответил. Конечно.
В мою сторону направлялись два здоровенных пьяных головореза. Я не хотела рисковать подвергнуться очередному нападению, едва пережив эпизод с Дэвином. Пошарив на заднем сиденье, я нашла тёмную толстовку с капюшоном и натянула. Несмотря на то что на улице было не менее тридцати градусов, я хотела произвести впечатление плохого парня, который в темноте занимается своими делами. Это может удержать на расстоянии хулиганов. Спрятав под капюшоном волосы и сгорбив плечи, я начала пробираться через лабиринт улиц и зданий.
 
Проведя пять минут в бесцельном блуждании, я поняла, никто не сможет найти кого-либо в этом лабиринте из загорелых наркош и оштукатуренных стен. С унылым вздохом я прислонилась к ближайшей стене. И когда подняла голову, то увидела перед собой номер 2163.