Слепое пятно (СИ)

«Так что, Антон, хочешь, дам тебе подсказку? — обнимали телефон руки. — Но ради нее придется постараться».
«Привет. =) — вскоре пришел ответ от Горячева. — Неожиданно ты! Дерзкая сегодня. Понравился подарок?
Я сейчас уже готов на все ради подсказки. =)»
«Очень.)) Не стоило, мне неловко. Но очень приятно. Но очень неловко..)) А подсказка простая. Через пару недель у нас будет сложный день в компании. Туда приедут очень многие, кто задействован в процессе реализации одной интересной вещи. Там буду и я… И ты. Я могу тебе подсказать, где я нахожусь. Но не просто так.) У меня есть вибратор на пульте. Знаешь, такой, для удаленных игр? Так вот, он будет вибрировать тогда, когда ты будешь рядом со мной. Жестоко, но подсказка тебе будет дана только так. Угадай, где он должен находиться?»
На долгие минуты Антон замолчал. Его немой онлайн выдавал шок и, наверное, стыд, и страх — но все же через какое-то время Горячев начал отвечать. Он писал и стирал. Писал — и снова стирал. И не появилось в новых сообщениях ни «да», ни «нет».
«Каждый раз, когда мне кажется, что я уже ко всему привык, ты напоминаешь мне, что ты просто конченая», — вынес он вердикт.
«Выбор за тобой в любом случае.) Нет так нет. Да так да. Это предложение, а не ультиматум. Это как игра в горячо-холодно, там просто несколько режимов, так что… Думай».
«Если за это время не случится ничего из ряда вон выходящего, то… Да. Хорошо. Пускай будет так».
6.03. Понедельник. Приглашения
Леха Котков был не из тех людей, кто стал бы звонить в семь утра понедельника — да и вспомните хоть кого-то, кто вообще пребывал в сознании после второй подряд рабочей ночи. И все же в этот раз он ухитрился опередить Горячевский третий будильник, призванный наконец воскресить его. Антон бросил смартфон себе сверху на ухо, хрипло мыкнув вместо ответа. На волне прошлых невзгод он уже был готов принять новый срочный вызов.
— Горячев! Проснись и пой! — Котков звучал непривычно перевозбужденным. В его голосе, однако, заранее угадывались крайне радостные интонации, что Горячева в равной степени и смягчало, и злило: разделить чужое счастье всегда приятно, но хорошие новости, в отличие от форс-мажоров, обычно терпели до более комфортного времени суток.
— Проснулся. Пою, — сипло отрапортовал Антон. — Что стряслось?
— Все очень круто, Антоша! Поэтому десятого марта ты отменяешь все планы на вечер — и как штык в «Бермуде». Это пятница. Праздники, выходные, поздравляем Аленку — и клуб заодно! А еще говорим тебе «спасибо». Будешь гулять за мой счет!
— Погоди…
Антон едва вник в бойкий инструктаж, но Леха от него уже отмахнулся, мол, «ну ладно, давай вставай, время, место и дресс-код я тебе напишу потом!» Правда, не прошло и пяти минут, как в общем с Аленой и Владом чате появилось новое сообщение от него:
«И не вздумай разменивать нас к празднику на свою богатую и юридически подкованную дамочку! Усек?»
Ответ был дан максимально информативный: в виде стикера, изображающего вялый, сонный мультяшный член.
В резиденции Nature’s Touch в первый день недели было внезапно шумно. Словно весенние деньки разбудили всех пчел косметической компании, а они приволокли с собой еще пару знакомых и теперь все разом обсуждали важные деловые вопросы. Наверное, весеннее солнце согрело сердца самых заядлых лентяев к любимой работе, ибо столько людей Горячев не видел даже в самые потоковые дни. Все куда-то бежали, о чем-то говорили, смеялись, шутили, подписывали бумаги, ругались, размахивали руками. В таком гомоне сложно было сориентироваться сразу, но знакомое лицо секретарши и извечная сладкая улыбка, внезапно возникшие рядом, помогли Антону прийти в чувство.
— Доброе утро, Антон, — она подмигнула Горячеву, крепче обняв стопку бумаг, что были у нее в руках. — Вас вызывает Богданов к себе в кабинет. Зайдите перед всеми делами, он очень просил.
Антон удивленно выгнул брови. Ситуации, когда начальство вызывает к себе без заведомо известной причины, вообще не могли ассоциироваться ни с чем хорошим; а имея неочевидный опыт общения с руководством в прошлом месяце, первой на ум приходила ситуация с Романом… Для бед не нужно особого случая, и Горячев не удивился бы, если бы узнал какие-то новости о пропавшем сисадмине.
Однако повод оказался прозаичным до невозможности.
— Доброе утро, Антон, — кивнул Богданов при встрече, отрапортовав стандартную фразу-приветствие. Они буднично пожали руки, Горячеву предложили присесть, а затем Лев продолжил: — Хочу пригласить тебя на наш масштабный праздник десятого марта в честь дня работающих женщин. У нас таких много. Тебе следует присутствовать обязательно, почти в принудительном порядке.
— Звучит как то, что ваши работающие женщины вас угрозами заставили привести меня любой ценой… — тут же нашелся Антон, криво усмехнувшись.
— Почти что. Ты мне нужен, чтобы повысить посещаемость праздника. И здесь я не виноват Антон, прости, женщины любят таких как ты. А я люблю, когда на мои корпоративы приходит весь коллектив.
Горячев усмехнулся снова, испытующе посмотрев на Богданова. Тот рассуждал столь сухими прагматичными категориями — и с точки зрения маркетинга и пресловутого пиара его можно было понять… Но Антон испытывал странную тоску, слыша подобные слова от руководителя, который в самом начале купил его восхищение дипломатичностью и сердечностью. За последние недели Богданов изменился — так, что Горячев вполне окрестил бы его черствым и грубым. Хотя и по-прежнему щедрым. Но даже это не спасло от того, что рядом со Львом, под его пристальным взглядом Антону становилось не по себе.
— Простите, Лев Денисович, — он качнул головой. — У меня планы. Я, к сожалению, пообещал уже это время другим людям. Это семейное, не могу отказаться.
Горячев отказывался твердо, а у самого в голове сквозило: на корпоративе в честь Восьмого марта среди многих женщин наверняка окажется и та, которую он хотел наконец увидеть…
Хотел — но оспаривал собственные надежды: «Все равно она даже не подойдет и не раскроет себя».
— Хм, как жаль, — Богданов кивнул. — Но дела семейные безотлагательны. А я уже воспринимаю вас как родного, Антон. В корпоративном смысле… Так что, все у вас в порядке, надеюсь? Будете отдыхать? Если так, куда поедете?
— Да, все хорошо… А поеду — куда позовут. Ну в любом случае не дальше города. — Антон улыбался и смеялся, а сам смотрел на Богданова — и понять не мог. Был это дежурный вежливый интерес? Или Льву зачем-то нужно было знать, где Горячев проводит свободное время? А потому и переспросил, не удержавшись и настороженно вытянувшись на стуле: — А что?
— Да просто интересно, — улыбнулся Лев. — Может, встретимся где. Вот и спрашиваю. В любом случае, если что, мы тебе рады даже с опозданием.
Антон выдохнул. Конечно, могли они встретиться… Что-что, а сфера отдыха успешного бизнеса точно не лежала вблизи мажорских подворотен, где развлекалась питерская молодежь. И по квартирам его и его друзей самые лучшие люди города не ездили. Только такие, как сам Антон — какие придется.
— Спасибо. За приглашение. Если меня выгонят за плохое поведение — тогда точно к вам… — отшутился Горячев и встал из-за стола. Снова внимательно вгляделся в лицо Богданова. — Больше ничего для меня нет, Лев Денисович? Могу я идти?
— Можешь идти. Всего доброго!
========== XIV ==========
10.03. Пятница. Первая ошибка
До пятницы неделя пролетела почти незаметно — как пейзаж за окном разогнавшегося скорого поезда. Работа, дом, работа, поездка с Владом за подарком Алене в выходную среду, работа, дом… Даже с хозяйкой общение не выходило продуктивным из-за больших нагрузок. На свидания не хватало времени.
Восьмого марта Антон ее, конечно, поздравил, хоть пока и только на словах. Обласкал как мог свою «сильную, независимую, деловую и совершенно недоступную обладательницу самых волшебных рук», — а вместо открытки прислал селфи нижней части своего тела, на котором пикантное место было прикрыто букетом алых роз.