Слепое пятно (СИ)

Горячев одарил уличную камеру перед воротами невинной улыбкой пацана, несколько дней назад разбившего окно и до сих пор оставшегося безнаказанным. Минуты напряженного ожидания ощущались в воздухе сомнением, а может, Антону просто показалось. Затем ворота со скрипом отворились, а на входе Горячева привычно ждала Елена, сжимая в руках папку с документами.
— Антон? Ты на час раньше сегодня, — она демонстративно посмотрела на золотые наручные часы, что скромно прятались под окантовкой края перчатки. — Тебе придется подождать, еще ничего не готово для тебя.
— Это ничего страшного, — Антон растрепал ладонью примявшиеся под шлемом волосы, уверенным шагом заходя во двор вместе с мотоциклом. — Я хотел пообщаться с вами. Я же не отвлекаю? Много времени не займу. И еще мне нужно зайти к Роману. Он еще на месте? Если нет, ничего страшного — это так, я передам…
— Да, пожалуйста. Роман здесь, еще не уходил. — Елена окинула Антона непонимающим и напряженным взглядом человека, который привык во всех несоответствиях плану видеть подставу. После раздался писк пульта, знаменующий о том, что скоро откроется гараж. Богданова, впрочем, не спешила обратно в тепло помещения и стойко выдерживала морозец, наблюдая за тем, как Антон закатывал свое транспортное средство под защиту крыши от непогоды. — А какой ко мне может быть вопрос? Вроде как, все деловые моменты мы с тобой решили.
— Ну… не деловой, — Антон усмехнулся. Поставив байк на подножку, он с треском открыл крышку вещевого отделения — редко пользовался им, предпочитая рюкзак или одну только поясную сумку, — и вынул какой-то сверток. А потом около трех минут провозился в попытках тот же самый вещевик закрыть. — Нет, ну ты смотри, то ли приморозило, то ли заклинило… — шипел Горячев сквозь зубы. В конце концов сдался, терпимо хлопнув по упрямой крышке кулаком. — Ладно. Брать оттуда все равно нечего, на обратном пути разберусь. Пойдемте, пойдемте…
Вместе с недоумевающей Еленой они все-таки зашли в дом. Антон разделся, обнажив джемпер сочного красного цвета с просматривающимся из-под него молочным воротником. «Только букета белых роз не хватает — прямо на свидание собрался», — ухмылялся он еще полтора часа назад дома перед зеркалом. Букет добывать оказалось не к месту, но и с пустыми руками Горячев не пришел. Во всей красе он стоял перед Богдановой, пряча что-то за спиной и хитро ухмыляясь.
— Мне кажется, в последний раз, когда мы с вами общались, между нами произошло небольшое недоразумение… Не знаю, что вы подумали, но я не хотел вас обидеть или расстроить. Не хочу снова наседать с интервью, но поверьте, я тогда первым делом предложил его именно вам. Потому что я, желая представить вашу компанию в лучшем свете, хотел бы видеть вас во главе всех женщин, которые пойдут следом. Вы же такая бизнес-леди, и выглядите… — Антон указательно обвел рукой женственную фигуру в бордовом костюме снизу вверх, остановившись на чистом светлом лице. Богданова уперлась в Горячева взглядом. — Насколько нетактично, если сейчас, в нерабочее время, я скажу «привлекательно» и «выгодно отличаясь от всех остальных»?
Губы Антона дрогнули — он сделал паузу, чувствуя, как вспыхивает знакомое азартное напряжение во всем теле. Да, он предпочитал ни при каких условиях не флиртовать ни с кем на работе — не создавать проблем в делах на фоне интрижек, не показывать лазеек в свою не особенно приглядную частную жизнь. Но в этом доме все всегда шло не по правилам. Его и так ждала очередная порочная встреча с кем-то из компании — куда уж невинным комплиментам в адрес замдиректора. Антон рассудил: будет хорошим мальчиком — убьет двух зайцев одним ударом. Во-первых, симпатия Елены и ее доверие могли прямо повлиять на качество работы. Во-вторых, Горячева теперь еще сильнее мучило любопытство: кто же его невидимая хозяйка? И наконец он был вооружен достаточно, чтобы начать выслеживать ее… А это немного развязывало ему руки в общении с сотрудницами — и даже начальством. Ведь не придумаешь между мужчиной и женщиной дипломатического трюка действеннее, чем ухаживание.
— Весьма тактично, спасибо за комплимент… Да нет, я просто действительно не вижу себя в этой роли, Антон, — Елена снисходительно улыбнулась, но в колкости ее речей легко читалось напряжение. — И давай на ты. Мы уже коллеги с тобой. Ты хочешь меня уговорить все же поучаствовать? Если это выгодно для компании, это, наверное, нужно, но мне бы совершенно не хотелось… — Елена остановила свой взгляд на заведенной за спину руке Горячева, и могло на секунду показаться, что она уже начинает паниковать. Совсем немного, но начинает. — Я надеюсь, ты не террорист и не пришел, заминировав себя хорошенько? А то такой сегодня красивый.
— Давай, — легко согласился Горячев и немного переступил с ноги на ногу, почти незаметно сократив расстояние между собой и Еленой. — А терроризм — это не мое. До тех пор, пока не приходится терроризировать продавщиц в магазинах… Но тут уж, как говорится, цель оправдывает средства. Я надеюсь, ты принимаешь взятки за эксклюзивные интервью? — и, подмигнув, он наконец выложил на ладонях перед Еленой свой дар — аккуратную картонную коробку с прозрачным окошком, в котором виднелось что-то зеленое. Презент на первый взгляд смотрелся не очень-то и презентабельно — но так уж выглядело подавляющее большинство товаров с ярлыком «натуральное». — Мне тут птичка напела, что ты просто обязана любить расслабиться с чашечкой зеленого чая и чем-то таким на закуску.
Антон выложил первый свой малый козырь. Выглядел Горячев привычно самоуверенно, а у самого сердце билось, ведь принес он Елене не что иное как засахаренный грейпфрут, ради которого обошел все нормальные продуктовые вблизи дома. Даром что жил почти в самом центре города.
— Ой, Антон! С ума сошел, что это?
Как показала практика, подарки Елена принимала еще хуже, чем внимание мужчин. Но ее изумление подсветило синие глаза и подкрасило румянцем щеки, отчего Богданова из стальной леди в момент обратилась в любопытную девчонку, которой принесли конфеты. Послышался скромный вопрос («Можно?»), и коробка оказалась в руках. Богданова какое-то время просто изучала подарок, потом принюхалась, затем заглянула в окошко.
— Какой… странный выбор. Спасибо большое, но за что? Почему? Мне очень приятно, конечно. Спасибо! Это что, грейпфрут? Я забыла про какой-то праздник? — Елена бегала по Антону взглядом, словно ответ прятался под воротничком, в складке джемпера или даже в рукаве. Она выглядела настолько смущенной и ее голос потеплел так сильно, что Горячев ощутил, как попал в чувственное место, брешь в защите из нержавеющей стали. И даже червь слепого расчета, что поел уж достаточно нервных окончаний Елены, ненадолго, но стремительно отступил. Антон не смог сдержать ответной улыбки, совершенно разоруженный на минуту неожиданно чистой эмоцией. Но его восторг от случайного успеха сменился удивлением, а потом и беготней мыслей.
«Я угадал, кажется, но она совсем не ожидала ничего подобного… Ее не пугает моя осведомленность? Что я могу поймать ее за руку? Она просто не в курсе? Это все же не она? Или так умело скрывает все лишнее?..»
Снова никаких ответов — лишь новые вопросы, новая вспышка волнения, от которого Горячева почти затрясло. Он было начал кусать губы, но быстро оправился, тряхнул челкой и обошел Елену сбоку. Вновь улыбался, вновь включал очарование…
— А ты себе такое позволяешь еще и только по праздникам?.. Ну, сегодня мы перешли на ты, а еще я увидел, как Елена Богданова умеет улыбаться… Достаточный повод?
— Да нет, но просто такие хорошие подарки малознакомые Антоны мне дарят только по праздникам, — засмеялась Елена, после чего Горячев поймал свой мимолетный поцелуй в щеку и довольно зажмурился. — Но ты не думай, что теперь я буду делать тебе поблажки. Спасибо большое. Ладно, я пойду отходить от пережитого потрясения, а ты хотел зайти к Роману?
— Ну так я ведь помириться и наладить отношения! А к Роману — это да… Похоже, с приятным на время придется прекратить, — Антон хохотнул и оглянулся, визуально вспоминая, как идти к сисадмину. Нырнул рукой в карман джинсов — да, на этот раз он флешку не забыл…