Однажды под Новый год, или Кто такие Монстры (СИ)

Опять же, оставался открытым вопрос: кого теперь принесут в жертву?
А вот это был вопрос так вопрос.
***
Поскольку ответа на жизненно важный вопрос не было, основательно помятый отряд следопытов, упустив строптивого поганца поэта, а вместе с ним и пару Грраххов, решил взять небольшой тайм-аут и перевести дыхание. Рыжий Буйвол скомандовал отбой, и вся толпа дружно повалилась на траву, с удивлением ощупывая уцелевшие конечности.
Вообще-то после такого кого-то не оставалось в живых. Как правило.
А тут все целы, почти. Разве что слегка побиты. Но что такое заплывший глаз или вывихнутая лодыжка? Главное – целы, и никому ничего не отгрызли! И это было удивительно, это вызывало озабоченность и невиданную мыслительную активность. После получасового лежания на траве в полном молчании Поросенок подал голос:
- Поэт ушел. Плохо.
Ему поддакнул Глухарь:
- Вождь будет рвать и метать. Плохо.
Все остальные пять оруженосцев взглянули на него и согласно замычали. Но тут решил высказаться Мохнатый Шакал:
- Грраххов упустили. Плохо. Вождь нас точно сожрет с потрохами.
В ответ дружно закивали все, а Трехногий Хряк вставил свое слово:
- А какую истерику закатит шаман! Плохо!
Тогда Тощее Бедро озвучил вопрос, который беспокоил каждого:
- И кого теперь принесут в жертву? Как вы думаете?
Представитель молодняка Болтливая Сорока выпалил:
- Что, неужели одного из нас?
На него немедленно обрушились обвиняющие вопли:
- Ты соображаешь, что говоришь?
- Вот пусть тебя и принесут в жертву!
- Типун тебе на язык!
Подытожил это все вожак Рыжий Буйвол:
- Если даже одного из вас принесут в жертву - не страшно. Остальные останутся в живых. Хорошо.
Отряд дружно зароптал, однако вожак призвал всех к молчанию, ибо он не закончил.
- Но! - он поднял вверх указательный палец, обозначая серьезность момента. - Мы не знаем, кого именно выберет это старый урод - наш шаман. Плохо! А потому... Что из этого следует?
Он обвел вопрошающим взглядом свое воинство, однако никакого просветления ума в их глазах не увидел. Рыжий Буйвол закатил глаза, мысленно обозвав всех тупицами, и выдал:
- А потому мы пока что не станем возвращаться.
Постепенно смысл сказанного дошел до всех, и тогда все глотки дружно заорали:
- Да! Хорошо!
Но тут опять встрял Поросенок:
- А где мы будем жить и что мы будем есть?
Вожак с сожалением посмотрел на явно отстающего в умственном развитии и провозгласил:
- Еще один вопрос - и есть мы будем тебя.
Поросенок вытаращил глаза и на всякий случай отодвинулся подальше, а все остальные начали облизываться, потому что имя у него было ну очень вкусное.
А между тем вопрос-то был актуальный. После недолгого совещания было выбрано укромное место неподалеку от той заветной полянки. Во-первых, туда часто приходит добыча, всякие там кабанчики и прочая живность, а во-вторых, туда иногда приходят женщины. Все-таки секс - важная часть жизни монстра. Как же совсем без секса? Это уж очень уныло.
На том и порешили. В конце концов, почти у каждого из них в племени была своя зазноба, по большей части из чужих жен. Можно было поддерживать с ними связь и через них узнавать последние новости о том, что творится в племени. А там, глядишь, шамана удар хватит или вождь помрет от переедания. Или о том, что надо принести жертву, просто забудут. Хорошо. Да, хорошо!
И тут молчавший до того Длинный Шмель сказал:
- Помните, шаман нагадал, что грядет Новый год. Новые Грраххи... А вдруг это ОНО?
На него так посмотрели, что он тут же взял свои слова обратно.
  
глава 9
 
У Грраххов дела как раз обстояли совсем иначе. Никакого расслабления! К порталу Гриша подползал уже из последних сил, потерял много крови. Нина его чуть ли не за холку зубами тащила. Когда они потом голые вывалились в портальном зале, смогла только просипеть, задыхаясь от усталости:
- Дошли! Фуххххх! Живы!
 
И тут...
Она наконец сфокусировала взгляд и нахмурилась:.
- А это еще кто?
А действительно, кто?
Перед ними был лохматый, невероятно грязный и вонючий дикарь, в шкуре и со следами раскраски на чумазой физиономии... Монстр!
- Ты как сюда попал? - ахнула Нина и начала наступать она на него.
Лохматый монстр что-то залопотал, попятился, прижался к земляной стене, а Нина, уперев руки в бока, поперла на него. И не заметила, как они нырнули в портал. А с той стороны - она ящерща, а лохматый - как был человек, так и остался. Нина аж присела от неожиданности. Потом влезла в портал обратно. Лохматый бочком протиснулся вслед за ней.
А у Гриши в голове щелкнуло. Он, кажется, понял.
- Нина, - прохрипел, держась за окровавленный левый бок, - ну-ка, ключ с шеи сними и пройди туда.
Сняла бусы. Прошла. Человек.
Она туда прошла - человеком, обратно - тоже человеком.
Все это на глазах у вконец оторопевшего Игната, он сегодня опять дежурил у портала. А тут и другие ребята стали подтягиваться, от удивления вытаращивая глаза. Но плевать было, что все пялятся, тут великое открытие, можно сказать, совершалось!
- Нина, ключ открывает не портал, - из последних сил проговорил Григорий. - Ключ при переходе через портал запускает трансформацию.
И потерял сознание.
Зато народ в портальном зале как раз пришел в себя. Кто-то скинул и отдал Нине рубаху, бесчувственного Гришу тоже для приличия прикрыли фуфайкой и грузили теперь на носилки, чтобы нести в адаптационный центр. А юный поэт-монстр, политический эмигрант из другого мира, чуть не остался один на один с разъяренными... уже неизвестно, кого и как называть. И по всему было видно, что ему сейчас намнут бока, а может, сделают чего похуже.
Но тут вмешалась Нина.
- Этого, - она указала на лохматого, - без меня не трогать. Он - язык! Я его из разведки добыла. В тылу у врага!
Язык (а это уже был статус, обещавший хотя бы временную неприкосновенность) был направлен прямиком к старосте. Побить лохматого хотелось всем, но убивать его, конечно, уже никто не собирался. Запал прошел, да и человек все-таки. Хоть и первобытный и неизученный.
Вот изучить его надо во всех подробностях. Потому как возможности теперь, когда им известен секрет трансформации, открываются просто невероятные! Теперь они... Да теперь они...! Даже слов у народа не хватало.
Поэт все это время предусмотрительно помалкивал, хлопал глазами и улыбался так дружелюбно, как мог. Он уже понял, что нашел то самое могучее племя. Осталось только найти подходящую женщину.
***
Потому что, еще когда он только удрал из племени (сначала, конечно, пребывал в эйфории, но как захотелось есть, осознал), поэту в голову пришла спасительная мысль.
Есть же еще могучее племя по соседству! То, чей тотем они обнаружили недавно. А там есть женщины (обязательно есть, ведь племя могучее). С женщинами у него всегда лучше ладились отношения. Они его накормят и обогреют. И даже, может быть...
Это, конечно, было опасно. Могут навалять. Но!
У него было что им сказать.
Например, он мог рассказать им про те дивные плоды и показать место, где их можно найти. Мог даже спеть! Но тут он вовремя опомнился: этого не надо, лучше потом, когда его примут. Не сразу.
Сейчас он почти достиг своей цели.
Правда, реальность несколько отличалась от ожиданий.
В общем, когда он уже почти освоился в той пещере, его вдруг потащили на свет. А там было... ХОЛОДНО! Все белое и холодное! А когда он наступал на это белое, которое называлось снег, оно кусало его за пятки. Поэт был в шоке, вопил и подпрыгивал, проваливаясь по колено. Потом, поняв, что оно наступает на него отовсюду, пытался спастись бегством и задал стрекача, но тут его поймали и отходили метлой.