Их невинная любовница (ЛП)

Тень, казалось, пробежала по его лицу.
— Мой отец говорил, что ты не узнаешь, что ты за человек, пока не встретишь смерть. То, как ты смотришь на это, является отражением твоей души. Боюсь, у меня мало души. Мне нечего тебе дать, и я тебя не заслуживаю. Я буду честен, если бы не мои братья, я бы никогда не подумал прикоснуться к тебе снова. Не потому, что не хочу. Я хочу тебя так сильно, что мне больно от этого, но я забочусь о тебе. Я не очень хорош для тебя, но Каллум и Рори не позволят мне причинить тебе боль, так что я эгоистичен. Если ты решишь дать им шанс, я хотел бы быть там. Мне нужно что-то хорошее в жизни, и я думаю, что дарить тебе удовольствие будет таковым.
— Могу я вмешаться? — подошел Рори.
Оливер отпустил ее, переложив ее руку в руку Рори.
— Конечно. Куда делся Каллум?
— Он вернулся в нашу комнату, чтобы подготовить несколько вещей. Тори появилась на этом мероприятии. Я говорил с Талибом, и он все еще пытается получить все фотографии ее несчастного случая. Он уже разобрался с местными фотографами. В безакистанских газетах не будет ее фотографий, — заверил Рори.
— Они появятся, — она слишком долго выполняла свою работу, чтобы наивно относиться к шансам на то, что инцидент исчезнет.
Они запустят ее размытую фотографию. Теперь, когда она подумала об этом, может, она сделала большую проблему из ничего. Она была сестрой королевской особы. Пресса отдавала предпочтение Пайпер. Значит, у нее был крошечный промах. Может, учитывая тусклый свет и толпу, неисправность гардероба едва запечатлелась на фото. Пресса раздует это до предела и наденет огромную звезду на ее едва заметный сосок, и конец света не наступит.
Разговор с Оливером прояснил некоторые вещи в перспективе.
Она понятия не имела, почему он решил, что видел свою душу и обнаружил, что ей не хватает, но она узнавала человека, страдающего от боли, когда видела его. Он изменился с той ночи, когда лишил ее девственности. Это был другой Оливер, более задумчивый. Более думающий. Более нуждающийся, чем когда-либо.
— Я помогу ему, — Оливер кивнул и ушел.
Она оказалась в объятиях Рори. Тихий, вежливый Рори. Она могла справиться с ним. По правде говоря, Рори прислушается к разуму, и она сможет осуществить свои планы на очень тихий вечер — и очень спокойную жизнь — в одиночестве.
— Что готовит Каллум?
— Спальню для нашей игры, — сказал он обыденно. Будто о погоде. — Ты заешь как вальсировать, любимая? Следующий танец — вальс.
У нее кружилась голова.
— Нет. Не умею.
— Встань на мои ноги и расслабься. Я заплатил оркестру, чтобы следующая песня была вальсом. Видишь ли, я единственный из нас троих, кто уделял внимание танцам. Оливер был слишком занят, глазея на учителя, а у Каллума, при всем его атлетизме, ужасное чувство ритма. Действительно, это будет наша тема. Сначала я научу тебя вальсировать. В конце концов, мы станцуем танго. Это мой любимый танец.
Тори кружилась в его руках. Мысль о том, что они вместе танцуют, была мила, но… Она должна была мягко подвести его.
— Я уверена, что ты очень хорош, но я действительно не хочу уроков.
— Вот почему ты будешь стоять на моих ногах, а я буду делать всю работу.
— Я слишком тяжелая. Рори, если тебе есть что сказать, можем мы присесть и поговорить?
Эти вежливые голубые глаза затвердели, превратившись в сталь.
— Дорогая, я закончил говорить. Я разговаривал с тобой несколько месяцев, и все, что я получил, было отправлено в конец очереди. Я вел себя как самоотверженный мученик, но с меня довольно. Боюсь, тебе придется иметь дело со мной.
— Я не понимаю, — казалось весь мир перевернулся, и она не совсем понимала, где находится.
— Я хорошо осведомлен. Ты не полностью знаешь меня. Я позволил Оливеру взять бразды правления компанией, потому что ему нужна была работа, которая занимала его, и ему нужно было чувствовать контроль. Поэтому я ушел с поста генерального директора и занялся юриспруденцией. Когда он будет готов к другой роли, я снова возьму на себя управление. Я акула, Тори. Я похоронил эту часть себя, потому что моим братьям нужен был кто-то, кто держал бы нас всех вместе, но я всегда был акулой. Так что тебе придется иметь дело со мной, и я не собираюсь вежливо сидеть и выслушивать все причины, по которым ты думаешь, что это не сработает. Я собираюсь потанцевать с тобой и изложить свое обоснование. Ты будешь слушать, потому что я еще даже не поцеловал тебя.
 
Жар пронесся по ее позвоночнику. Тори была обманута его джентльменским видом, но теперь она чувствовала его безжалостность внутри, как живое существо. Он не играл честно. Почему-то это ее завело.
— Почему в этом моя вина? Я даже не знала, что ты хочешь меня поцеловать.
— Нет? Я думал, знала. Дело вот в чем, дорогая. Ты можешь танцевать со мной или я поцелую тебя здесь и сейчас на виду у всех.
Она покраснела. Она чувствовала, как кожа краснеет. Он не станет. Она взглянула на него сквозь ресницы и передумала. Он станет — безусловно. Он накроет ее губы своими и завладеет ее губами на глазах у всех, чтобы не было никаких сомнений, что она принадлежит ему.
Оркестр начал вальс, и она решила не устраивать очередной скандал. Она очень осторожно ступила на туфли Рори, взяв его правую руку, а левую положила ему на плечо.
— Хороший выбор, — он обвил свободной рукой ее талию, и она почувствовала его силу, когда он прижал ее к своему телу. — Обычно мы оставляем между собой немного места, но сегодня вечером я не хочу играть по правилам. Хороший танец очень похож на занятие любовью. Это должны быть два тела в полной синхронизации, доверие и радость, отмечающие движения. Держись за меня.
Она ахнула, когда он начал. Бальный зал кружился вокруг нее, но Рори крепко держал ее и не позволял ей упасть. После мгновения паники наступило полное возбуждение. Она никогда раньше не танцевала. Не так. Рори крепко держал ее, крутя по паркетному полу. Она расслабилась и позволила своему телу прижаться к его.
Он без труда её вел. Вот что он предлагал ей. Он возьмет на себя управление. Он и Каллум, а если она позволит, то и Оливер. Они возьмут под контроль, окружат и защитят ее. Все, что ей нужно сделать, это крепко держать их и отпустить все остальное.
Тори не была уверена, что справится с этим в долгосрочной перспективе, но на одну ночь… Да, она могла провести с ними ночь.
Музыка вторглась в ее душу, когда она позволила Рори кружить ее по залу. Остальной мир, казалось, исчез, он погрузил ее в эйфорию. Тори чувствовала себя в безопасности в его объятиях. Ничто другое не имело значения — и не существовало — кроме Рори и обволакивающей их зажигательной музыки. Волнение охватило ее, как ничего, что она чувствовала раньше. Она не могла не улыбнуться, потому что он был таким красивым и заставлял ее чувствовать себя живой.
Музыка начала стихать, и Тори хотелось, чтобы она звучала дольше. Когда Рори начал замедляться, она поняла, что все смотрят на них. Люди на танцполе остановились, чтобы посмотреть на нее и Рори. Но он не обращал на них никакого внимания. Его взгляд был прикован к ней, когда он закончил танец с размахом. Толпа вокруг них аплодировала.
Пайпер стояла рядом, широко улыбаясь. Когда она поймала взгляд Тори, то подмигнула. В полумраке комнаты вспыхнуло еще несколько фотовспышек. Вокруг них снова послышался шепот сплетен.
Тори напряглась.
— Расслабься. Улыбнись, — Рори снял ее с ног. — Они наблюдают за нами, потому что мы милые, а я блестящий танцор. Мог бы стать профессионалом, если бы захотел, но я решил, что одной самоуверенной знаменитости в семье будет достаточно. — Он усмехнулся, затем кивнул толпе. — Спасибо.
— Не хорошо так говорить о твоем брате.
— Может, это было глупо, но говорить о Каллуме лучше, чем обращать внимание всех взглядов на нас.
— Это правда. Ты знаешь, что однажды он подарил нам по подписанному футбольному мячу на рождество? — Рори начал уводить ее с танцпола.