Фагоцит (СИ)

Искал стаю только Декан, не нам с Шибером искать скрытых от глаз противников. Наблюдательность даже у здоровяка была не очень высока, а умений видеть скрытое ни я, ни Шибер не имели. Пятнадцать минут мы разъезжали по кластеру, следуя указкам Декана до тех пор, пока он не скомандовал:
— Нашли. Всё стоп. Направление одиннадцать часов. Холмик видишь, километра через полтора? — это он обратился к Шиберу.
— Вижу.
— Вот и подбирай себе место, так чтобы тебе удобно было. Если кто-то из них останется он оттуда пойдет. 
Просьба найти подходящее место относилась как к Шиберу, так и ко мне. Я буду устраивать заградительный огонь из нашей чудо-пушки, а напарник расстреляет последние четырнадцать ракет. Немного посовещавшись, выбрали практически такой же холм на расстоянии в четыре километра от цели. Добрались до него, забрались и приникли к окулярам, разглядывая серую стаю. 
— Прикольные уроды, — хмыкнул Шибер, разглядывая серую нечисть.
— Радует что их всего три вида. Немного, по сути. Значит, разброс умений не так уж и велик будет. 
— Ты уж постарайся сразу всех там прижучит, лады? — здоровяк хмыкнул и вылез их водительского кресла. 
Вылез на улицу, и я и теперь мы втроем стояли на холме и смотрели вдаль. 
— Все знают что делать. Я пошел, — и, не прощаясь, Декан стал двигаться в сторону холма, на котором было не протолкнуться от серой нечисти. 
  
Глава 11
 
Жизнь четвертая. Вожак стаи.
— Они всегда такие странные? — следя через бинокль, как на удалении неспешно бродит серая стая.
— Я не специалист по серой нечисти. Да вряд ли вообще есть такой специалист, — помотал головой Шибер. 
Он продолжил проводить настройку аппаратуры прицеливания ракетной установки, а я продолжал рассматривать невиданных мною ранее уродцев. Как только Декан отдалился от нас на двадцать метров мы стали видимы всем окружающим, маскировочное поле было завязано на старика. Но даже самые чуткие твари нас пока не замечали. Временный эффект, как только хоть одна из них встревожится, и задействует свои силы, нас сразу обнаружат. А пока можно было вот так безнаказанно наблюдать за фауной серых кластеров. 
Стая, стоявшая у нас на пути, состояла из трех разновидностей нечисти. Первая, самая маленькая, по размерам и самая юркая тварь — серая гончая. Если очень коротко попытаться объяснить, что она из себя представляет, то можно сказать, что она элитник на минималках. Клыки, когти, шипы — всё в наличии, только размер такой твари с собаку. Но совершенно не стоит пренебрегать таким противником, самое опасное в данной нечисти, это её феноменальная скорость. Практически телепорт на малые расстояния, так можно было подумать глядя на то, как передвигаются эти создания, когда куда-то торопятся. 
Вторая разновидность: это смесь лесного борова, десяток лет сидевшего на жестких стероидах и дикобраза, над которым проводили опыты ученые, не жалевшие мутагенов. Получившаяся в итоге тварь, была огромна, сильна и располагала очень длинными и очень массивными кольями по всей своей шкуре. И я не удивлюсь, если они имеют функцию отстрела от хозяина. Если такая вот хрюшка встретится с элитником уровня так восьмидесятого, то я скорее поставлю на кабанчика, чем на неё. Слишком уж массивно все выглядит. 
Третья тварь, или вернее твари, относились к гуманоидному виду. Когда мы говорим гуманоид, то представляем себе что-то человекоподобное. У этого подвида нечисти тоже было все в порядке с «гуманоидностью»: голова, две ноги и две руки. Только вот ничего человеческого в них не ощущалось. Рост, в два с половиной метра, покрытая костяным панцирем голова, абсолютно без намека на глаза, как и на уши, и носовое отверстие. Костяной гребень, начинающийся ровно на макушке, и идущий по шее вниз до копчика. Несоразмерно большой рот, полный острейших зубов в два ряда и длинный раздвоенный черный язык. Сильные плечи, полностью покрытые костяными пластинами, могучая грудь и крепкий торс. Абсолютно все тело гуманоида было покрыто сероватой костяной броней и только в местах сочленения проглядывались пучки жил и каменных мышц. Левая рука заканчивалась почти обычной пятипалой лапой с внушительными когтями, а вот правая заканчивалась вытянутой прямо из кисти огромной костью в форме меча. И мне даже отсюда, через бинокль было видно, что этот самый костяной меч светиться белесым светом, а вокруг него образуется красноватая дымка.
 
— Ты таких рыцарей встречал когда-нибудь? — обратился я к Шиберу.
— Рыцарей? Ну и аналогии у тебя, Метиз. Это ведь твари, просто твари. И они тебя просто убьют, если ты не успеешь сделать это первым. А что касаемо твоего вопроса, то нет, таких, я не видел. Я вообще только про серых гончих слышал, краем уха. Быстрые, сильные, с очень прокаченной маскировкой, да и со зрением, слухом и нюхом у них полный порядок. 
— Как думаешь, Декан уже на месте? 
— Да кто же его знает? До оговорённого времени, минут десять у него еще есть. Так что ждем. Что, мандражилка пробивает? 
— Есть немного, — согласился я, и снова спросил: — Институт, это что такое? Организация? 
— Организация… — раздраженно повторил Шибер. — В этом мире, Метиз, полно разных шаек-леек разнообразного толка. Но есть обособленные, стоящие в стороне, но не по значимости, а по степени скрытности, как своих адептов, так и своих действий. И вот одной из таких организаций и является Институт. Кто и что они, доподлинно неизвестно, есть всего лишь пара неоспоримых обстоятельств, с которыми никто не спорит, в том числе и сами представители Института. Первое — им интересен мир Континента, и они его изучают. Ищут закономерности, выделяют правила и хотят докопаться до истины. Скорее всего, некоторым это удается, я пару раз слышал байки, что к одной из институтских шишек являлся сам господин в черном на чудо-автомобиле. И после беседы остался жив. Брешут, естественно. После черных живых не бывает. 
— А второе? — я потеребил за плечо задумавшегося напарника.
— А на второе я буду тефтельки с пюрешкой, — отвернулся от меня Шибер. — Ты Метиз как ведьма, право слово. Или этот, как его… ворон, приносящий беду. Что не спросишь, потом это аукнется. И не просто там мы про это услышим, а каким-то особым изощрённым способом врюхаемся в это дело по самые гланды. Вот на хрена ты про этих рыцарей разговор завел, а? Их всех Декан магией своей институтской сейчас завалит быстренько и все. Нет, ты взял и спросил. Порченый ты, уйду я от тебя! — здоровяк театрально воздел руки к небу.
— Иди, — я только хмыкнул. — И новая порция веселья обойдет тебя стороной. 
— Веселья?! Да в гробу я видал такое веселье! Так как мы, никто не делает! А знаешь почему? А я тебе отвечу. Делать так — это гарантированно сливаться. Это если у тебя жизни карманы жмут, то можно и так. А нам просто фартит. Фартит, понимаешь?! Вот не знаю, кто из нас богиню удачи за попу нежно потрогал, да так что ей это несказанно понравилось, но и это скоро кончится. Не длиться счастье долго. Это практически, как закон. 
— А чего ты так неадекватно реагируешь? 
— Да потому что фартит, — печально вздохнул здоровяк. — Обидно будет потерять вот это все. Столько трофеев еще не принято…
— Ага, — я, усмехнувшись, покачал головой. — Куриц не перетоптано, вина не выпито, да и вообще опаздываю на вчерашний рейс. Знаешь что, Шибер, как я помню, в одном небольшом скандинавском государстве, в мире в который мы никогда не попадем, есть одна очень интересная философия. Суть ее в том, что во всем нужна гармония. Ровно столько, сколько нужно. Не больше, не меньше. Ты уже получил больше того, на что рассчитывал изначально. Так чего кручинишься? Не получиться сейчас, получиться в следующей жизни. Реинкарнация в бабочку тебе не грозит, так и останешься бородатой громилой.
 
— Не дружище, — улыбнулся в бороду здоровяк. — Эта философия не для меня. Однозначно! Сиськи больше, задница шире и ванна с джакузи — вот мой принцип. Всё, хорош трепаться, время!