Повелители Владений (ЛП)
Дезриэль налег на алмазный чекан и надавил всем весом на переломанные кости урода. Ушастое чудовище взвыло от боли, а потом, как ни странно, залилось бурлящим, почти ликующим хохотом.
— Слепцы и невежды, тупые и наивные, никчемные и ничтожные люминеты! — провыл вожак нараспев.
Подопечный Серафа тоже что-то злобно затянул в адрес своего победителя на каком-то тарабарском наречии. Ферендир стоял ровно посередине между своими двумя наставниками и заметил, как они встревожились и многозначительно переглянулись. Потом без предупреждения Сераф замахнулся каменным молотом и беспощадно прикончил своего пленника раньше, чем тот успел допеть непонятное проклятье. Череп хрустнул, и противный голос замолк навсегда.
Сераф подошел к Дезриэлю, и со страшным ледяным безразличием они вдвоем посмотрели на изувеченного ушастого вожака.
Ферендир шагнул к ним поближе, хотя что-то внутри до сих пор протестовало и содрогалось. Послушника все еще мутило от пережитого, от волны насилия, в которую их всех затянуло, от того, что пришлось обагрить руки…
— Как вы пронюхали об этом месте? — спросил Сераф у раненого.
Тот криво ухмыльнулся и пожал плечами.
— Просто гуляли и зашли. Тут было так тихо и спокойно.
Дезриэль налег на чекан, и Ферендиру показалось, что он услышал звук ломающихся костей. Урод взвыл от боли, но в конце концов умудрился усмехнуться и проговорил:
— Вы что, больше ничего не умеете?
Сераф замахнулся было своим огромным молотом, но Дезриэль предупреждающе поднял руку и остановил друга, а затем спокойно сказал:
— Это священное место. Оно укрыто в глубине гор, и о нем мало кто знает. Как вы сюда попали?
— Вот так священное место! — сплюнул Гедонист. — Груда грязных мокрых камней и щебня! Что за никчемный народ может считать эту вонючую дыру священной?
Дезриэль снова спокойно надавил на алмазный чекан. Он не суетился и в этот раз не прикладывал силу, однако страшилищу становилось все больнее и больнее. Боль нарастала, и наконец вожак испустил душераздирающий вопль, а его изуродованное тело, слабо напоминающее человеческое, стало биться в агонии.
— В пекло вас! Всех троих! — прорычало страшилище. — Придут и другие! Полчища придут, клянусь! Повелитель выпускает нас погулять и только радуется, если мы находим себе клочок нетронутого холста, жаждущего красок.
— Нетронутого холста?! — пробормотал Ферендир в недоумении.
Страшилище вперилось в него темно-красными глазами и прохрипело с таким видом, словно пыталось растолковать глупцу очевидное:
— Во Владениях Смертных все бесцветно и невыносимо скучно. Мы проливаем кровь и учиняем всякие бесчинства в творческом порыве — во славу божества, которое сотворило нас! Во имя нашего повелителя!
Внезапно Сераф нанес ему удар каменным молотом. Каменный шип вошел уроду прямо в мозг, и тот затих. В ущелье опять воцарилась тишина, которую нарушали лишь далекие завывания горного ветра и журчание водных струй на камнях.
Некоторое время Сераф и Дезриэль просто глядели друг на друга, очевидно общаясь без слов. Что именно они поняли и о чем переговаривались в минуту надвигающейся опасности, Ферендиру было невдомек. Однако у них был очень озабоченный и в высшей степени подавленный вид. Через несколько мгновений Сераф быстро и уверенно зашагал к коридору, ведущему прочь из ущелья.
Дезриэль посмотрел на Ферендира и спросил его:
— Ты знаешь, кому служат эти мерзкие уроды?
Ферендир кивнул и ответил, надеясь, что угадал:
— Слаанешу, богу бесчинств и излишеств.
Это была первая догадка, когда он разглядывал чудовищно исковерканные тела и безвкусные пестрые одеяния страшилищ.
— Именно так, — ответил Дезриэль.
Удивительно, но даже сейчас, после смертельной схватки и убийств, даже когда стало ясно, что надвигается большая беда, Дезриэль не упускал возможности донести до своего ученика что-то новое.
— Надо скорее уходить отсюда. За Серафом, наружу!
С этими словами Дезриэль, не сводя глаз с Ферендира, попятился к выходу из ущелья, мимо вражеских трупов. Когда молодой альв не сдвинулся с места и застыл в растерянности и потрясении. Каменный Страж осторожно подбодрил его:
— Пойдем, послушник! Нельзя терять ни минуты. Надо уходить отсюда.
— Но, наставник!..
— Пошли! — отрезал Дезриэль. Такого жесткого тона Ферендир ни разу от него не слышал. — Спрашивать будешь потом, а сейчас иди за мной.
Дезриэль повернулся и бросился бегом за Серафом. Только тогда Ферендир в полном раздрае и недоумении устремился вслед за наставниками. С некоторым трудом он нагнал Дезриэля и после этого уже не отставал.
Выбраться из узкого ущелья оказалось нетрудно, хотя Ферендиру казалось, что внутрь они тащились бесконечно. Наверное, тогда время растянулось для Ферендира из-за волнения, страха и неуверенности. Теперь же альвы довольно быстро вылезли из разлома наружу и стали спускаться по поросшему желтой травой пологому каменистому склону, туда, где он становился круче и вел в лесистую часть горы.
Сераф сильно обогнал остальных. Когда Дезриэль и Ферендир высунулись из ущелья, он уже стоял у отвесного обрыва, под которым, густели деревья. Широко расставив ноги, Каменный Страж смотрел вперед, туда, где за лесистой долиной внизу и большим скалистым отрогом в юго-западной части горы в туманной лощине стоял родной храм.
Ферендир еще не дошел до обрыва и не занял места между двумя наставниками, но уже заметил страшный признак беды, на который Сераф смотрел, словно зачарованный. Маленькое пятнышко портило прекрасную картину и словно кричало о том, что в родном доме творится нечто ужасное.
Дым.
Он поднимался тремя вертикальными столбами: белым, серым и черным. Клубы дыма лениво поднимались над горным склоном, откуда шальным ветром их сносило к югу. Там три дымовых столба перемешивались и превращались в одно пушистое расплывчатое облако пепла и сажи.
Вдобавок ко всему в потоках теплого воздуха над пожарищем уже плясали и кружились крошечные черные точки. С большого расстояния они казались комарами, но Ферендир быстро понял, что на самом деле это были стервятники. Почуяли мертвечину и стали ждать, когда внизу перестанут драться, чтобы полакомиться вдоволь.
В храме явно происходило что-то невыразимо ужасное.
Сераф перемахнул через край и стал быстро спускаться по крутому поросшему лесом склону.
— Нельзя терять ни минуты! — рассеянно бросил он скорее себе самому, а не спутникам.
Ферендир взглянул на второго наставника: никогда еще Дезриэль не казался таким озабоченным, он широко открыл глаза и слегка наморщил лоб — несмотря на безупречную подготовку и психологическую устойчивость, ему было трудно скрыть страх и трепет. Ферендир разинул было рот, но вопрос задать не успел.
— Нет времени на болтовню, — безапелляционно заявил Дезриэль. — Нам надо быстро идти. Вперед!
И отправился за Серафом.
Ферендиру ничего не оставалось, как послушаться, последовать за наставниками, приготовиться исполнить любой приказ и быть рядом с ними до конца.
Глава вторая
Эзархад был наслышан о непоколебимости, ярости и суровой решительности Каменных Стражей Аларита и ничему не удивлялся. В течение первого часа осады вооруженные молотами воины небольшого, но сплоченного отряда Каменных Стражей при помощи магии горы удерживали все пути к главным воротам монастыря так, словно действительно были сделаны из камня. Волны атакующих демониц, стаи извергов и тучи Адских Наездников с мечами и пиками — все разбивалось о Каменных Стражей подобно тому, как разбиваются океанские волны о неприступные прибрежные скалы.
При этом альвы умели не только искусно отражать атаки неприятеля. Эзархад испытал неописуемое потрясение, когда защитники вдруг нарушили строй и буквально смели первые ряды нападавших алмазными чеканами и двуручными каменными молотами. Получилась настоящая мясорубка! Молотилки альвов сразу же истребили почти тысячу самых разнообразных воинов в авангарде. Когда же на помощь подоспел резерв, свирепые Каменные Стражи опять выстроились в непреодолимую стену, и вся эта пантомима началась сначала.