Последнее "Па" (СИ)

— Это их проблемы.
— Это твои проблемы, — пожал плечами Грот и дернул за ручку двери.
— Эй, ты не ответил! У тебя есть член?
— Есть. Около тысячи штук. Я их на поляне у цитадели храню, — буркнул Грот. — Местные ее Хуевой зовут.
Парень вошел в заведение, оставив Марту в недоумении.
— Он их по настроению меняет что ли? Как дворянки туфельки? — спросила она сама себя и устремилась внутрь. — Грот!.. Грот!
***
— Господин Федух, — подбежал к одетому в дорогие леты воин. — Он один. Мы проверили.
Паладин оглянулся на свой отряд и задумчиво пошевелил усами.
— Артефакты на изготовку. В строй!
Воины переглянулись, но перечить никто не стал. Отряд выстроился на дороге, полностью ее перекрыв. Лучники заняли место на флангах, а часть из них скрылась в кустах рядом с дорогой.
Чем ближе подходил незнакомец, тем более странно выглядела ситуация. Гурз с виду был самым обычным. Тот же невысокий рост, те же узкие глаза. Выделялся только просторный красный халат и странные иероглифы на нем.
— Кто ты такой, и что тебе нужно на землях империи?!! — громко крикнул Федух, но ответа не дождался. Еще раз пошевелив усами, он скомандовал: — Поднять щиты! Все!
Воины выровняли линию и попрятались за ростовыми щитами. Спустя несколько секунд клирики активировали артефакты, и строй окутала белёсая пелена магической защиты.
Незнакомец подошел на расстояние двадцати шагов и, спокойно оглядев строй, прямо произнес без малейшего гурского акцента:
— Убирайтесь с моего пути.
— Кто ты такой, и что тебе нужно на землях империи.
— На этой земле исконно жили гурзы. В ней лежат предки гурзов, и она омыта их кровью. Это наша земля.
— Понятно, — кивнул паладин. — Назови свое имя, чтобы я знал, как назвать идиота, пришедшего сюда умирать.
— Меня зовут Ру… — незнакомец внезапно запнулся и расплылся в улыбке. — Меня зовут Да Хунь Пао.
Гурз слегка приподнял ногу и ударил ей по земле. Земля задрожала и пошла трещинами.
— К БОЮ! — тут же отступил за щиты паладин, поняв, что перед ним маг.
Из-за щитов ударили лучи света, но с хлопком разбились об пелену огня, которая окутала гурза. Снова удар ногой о землю, но теперь во много раз сильнее. Земля задрожала и начала разъезжаться под ногами отряда. Из трещин ударил пар, и показались раскаленные недра земли.
— Держать строй!!! — заорал во всю глотку паладин.
Несмотря на то, что Федух был посредственным паладином и не отличался особой силой, опыта ему было не занимать. Если первый удар силой огня еще вводил в сомнения, то второй дал четко понять — перед ним серьезный противник. А серьезный противник гурз — это большие неприятности и очень скоро.
— Отступать! — заорал он во все горло. — ОТСТУПАТЬ БЫСТРО!
Схватив клирика за шкирку, он выпалил тому в лицо:
— Беги! Беги на заставу и сообщи, что тут происходит!
— Я… мы…
— БЫСТРО!
Пока воины, не нарушая строй, пятились назад, сам паладин вышел вперед, перескочив метровый разлом, вскинул меч к небу и выставил вперед щит.
— Именем непорочной девы… — прошептал он, наблюдая, как в защите противника стрелы превращаются в пепел. — … да не погаснет свет надежды в душе моей!
Из огненной защиты вылетело три десятка мелких ярко-оранжевых шарика. Они метнулись в сторону кустов, где засели лучники. Раздались хлопки перегруженных силой артефактов, а вслед за ними истошные вопли солдат, сгорающих изнутри. Из кустов выскочило несколько из них. Прямо на глазах у строя они падали на землю. Под предсмертный вопль их глаза вытекли, сами они пытались содрать кожу с лица обгоревшими пальцами. Замолкали они они после того, как взрывались их черепные коробки, разбрызгивая по округе кипящие мозги.
— …да станет свет стеной, как щит мой и дух мой! — закончил паладин и, отведя оружие за спину, выставил перед собой щит.
Воина света окутала золотая защита, а затем в нее ударил поток пламени.
Оранжевое пламя било сплошным потоком, разбиваясь о стену защиты света, разделяясь на две струи, поджигая лес вокруг. Деревья полыхнули, словно щепки, и под гнетом силы огня моментально обратились в пепел. Земля шла трещинами, но защита паладина продолжала держать удар.
 
Сам паладин упал на колено и, сжав зубы, пытался выстоять. Щит раскалился до красна, но руны, нанесенные на него, все еще держались. Запахло паленой кожей.
— Не отрекусь и не предам! — сквозь зубы продолжал орать воин, чтобы хоть как-то справиться с болью. — И душой, и помыслом служу тебе…
Понимая, что силы неравны, и сражаться на чистой силе он просто не может, Федух принялся наполнять силой света оружие.
Противник же медленно, не торопясь направился к стене из света. Шаг за шагом он наращивал давление на нее, с интересом наблюдая, как она дрожит, но не думает распадаться.
— ПРИМИ МОЮ ВЕРУ, МОЕ ТЕЛО И ПОМЫСЕЛ МОЙ… — уже во всю глотку орал он.
Неизвестный гурз подошел к защите вплотную и вытянул руку. Почувствовав конструкты в ней, он резко прекратил давление силой пламени на нее, а затем ударил в одну точку, резко перегрузив конструкцию.
ХЛОП!
Защита в один миг распалась, свернувшись, словно бумажный лист.
В этот же момент паладин, собиравший силу в клинок, вскинулся и нанес колющий удар в противника. Клинок, наполненный светом, прочертил в воздухе белоснежную линию, но уперся в выставленный палец противника, из которого ударил поток пламени.
Свет схлестнулся с огнем.
Клинок держался, хоть по нему ползли трещины. Пламя из пальца не могло пройти дальше и образовало полусферу вокруг руки гурза.
Противостояние длилось всего несколько секунд, но за это время клинок окончательно развалился, оставив после себя белоснежную копию из света.
— ПРИМИ МОЮ ДУШУ И СМЕРТЬ МОЮ! — заорал паладин, смотря на противника глазами, заполненными светом. — УМРИ!!!
Толчок, и клинок прорывает пламя, соскальзывает с пальца и устремляется к голове гурза, но в этот же момент тот с утробным рыком произносит:
— ГОРИ!
Ударная волна голубого пламени останавливает противника и превращает оружие из света в черный спекшийся уголь. Доспехи в один момент спекаются и образуют стальную тюрьму для костей паладина. Плоть сгорает в один момент и обращается в пепел.
Отряд успел отойти и со всех ног улепетывал назад.
На дороге замерший скелет в оплавленных латах с черным мечом в руках.
Под ногами трещит остывающая земля.
В небо от сгоревшего паладина улетает серая дымка.
***
Рус поставил поднос из луковидной печи, сложенной из камня, и втянул аромат получившихся заготовок для эклеров.
— Отлично, — произнес он и поставил противень на стол.
— Что? Я только попробовал, — произнес Хойсо, сидевший рядом со столом.
В его руках была миска с кремом, а на носу висела капля белоснежного, ванильного крема.
Рус скептически хмыкнул и заглянул в миску, где еще было предостаточно начинки. Парень предполагал форсмажор и приготовил крема побольше.
— Думаю, хватит проб, — произнес он, забрав миску у Хойсо.
— Да, прости, — виновато буркнул Хойсо и произнес: — А вообще, по-твоему местных сахар плохой?
— Если честно, то я не особо понял разницу, — пожал плечами парень и пододвинул стул. — Что и свеклы, что из тростника. Тот же самый сахар, только темнее немного, но мне кажется, что это из-за технологии выпаривания. Можно сделать его чище.
— Возможно, — вздохнул черт, не отрывая взгляда от ученика, который принялся складывать крем в тканевый кулек.
 
— Тот паладин, которого сегодня я поджарил, — произнес пиромант, затягивая узелок на кульке. — Он был достаточно силен.
— Я наблюдал, — кивнул Хойсо. — На самом деле он не очень силен, но тут прямо превозмог себя. Думаю, у него было благословение Магдалены, и она поделилась крохами силы, которыми он и воспользовался.