Кости внутри (ЛП)

— Призраки в Ясан Хот были его?
— Да.
— Я слышал, как храбро вы оба сражались. Нужны навыки, чтобы одолеть одного призрака, тем более — двух. Нашим боевым магам было сложно уберечь третью императрицу.
— Я с ними уже сталкивалась, — сказала Галина, — и я не дала бы им навредить императрице, пока могла сражаться.
Адмирал смерил ее взглядом.
— Многие солдаты убежали бы.
— Галина — не как многие солдаты, — отметил Гетен.
Масорин сказал
— Но это ваша магия убрала существ, маг солнца. Если это так, почему вы боитесь магии Налвики? Она не может быть сильнее вашей.
— Я один. И эта война ведется на многих фронтах. Нас ждут еще и крикуны.
— Не думаю, что нужна магия, чтобы остановить немертвых псов вашего бога. Только острый меч, — сказал адмирал.
Галина посмотрела на корабли вокруг них.
— У вас уверенность человека, который сражается с мощью огромного флота и армии за спиной. Нам так не везло.
Он улыбнулся.
— Но теперь повезло, леди Риш. Желтая стража — элитная сила Телеянска. Они быстро разберутся с армией Налвики и поставят вашего брата на колени. Вскоре юная королева Налвики займет трон, а вы разберетесь с проблемами Урсинума. Бесера будет свободна от нарушителей, а крикуны в Кворегне станут грудой проклятых костей, — он улыбнулся им. — И Телеянск получит новых друзей и хорошую сталь.
— Зачем рисковать армией Локшина ради стали Налвики? — спросил Гетен. — Я знаю, что она знаменита, но Телеянск веками жил без нее.
Масорин погладил короткую бороду.
— Телеянск могучий, но и у нас есть враги. Империя Каликс хочет нашего богатства и постоянно нарушает наши границы. Каким бы сильным ты ни был, кто-то всегда приходит проверить эту силу.
Галина рассмеялась.
— Это точно.
Адмирал отошел поговорить с кормчим, оставив Гетена и Галину смотреть на зеленый бесконечный океан.
Он убрал рыжую прядь с ее лица за ухо.
— Как твое плечо?
Она покрутила руку.
— Немного затекает, но это пустяки. Я думала потренироваться. Мне нужно размяться, и нашим союзникам неплохо бы увидеть, что мы можем.
Медленная улыбка расплылась на его лице.
— Это вызов, воительница?
— Ты готов сразиться, маг?
— Если думаешь, что выдержишь.
Она прищурилась.
— Вызов принят. Делай худшее, — она сбросила плащ и призвала броню.
Гетен призвал свою и меч. Он направил им на нее и сказал:
— Посмотрим, как ты призовешь оружие, леди Риш.
Шлем скрыл ее лицо кроваво-красной маской, она подняла руку и призвала в ладонь длинный опасный меч, острие сверкало как огонь на солнце.
Шепот солдат и матросов стал громче, пронесся волной с ветром. Крики раздались с соседних кораблей, «Аярак» приблизился, император и его генералы прошли к борту, чтобы увидеть спектакль.
— Устроим им шоу? — спросил Гетен.
Галина отсалютовала ему и бросилась в ответ. Она повернулась и уклонилась, отбила его удар и напала сама. Он призвал тени, чтобы поймать ее, но она знала его трюки, придумала хитрости и для себя. Галина толкала тень брони создавать сети и щиты. Она била по его теневым путам, поняла, что если представит оружие, тень его создаст.
Но у Гетена еще были заклинания жара и атаки. Он направил к ней веревку из тени, она прыгнула на перила борта. Солдаты и матросы завопили, когда она побежала по перилам, прыгая через выступы. Но она была уязвима, и Гетен доказал это, направив в нее залп магии. Галина ожидала этого. Она повернула меч и зацепила рукоятью его левый наплечник, притянула его к перилам своим весом, она отклонилась. Гетену пришлось схватить ее за руку, сжать перила, чтобы они оба не улетели в воду.
Лицом к лицу, тяжело дыша, она убрала шлем и опасно улыбнулась.
— Опусти взгляд, любимый.
Он так и сделал. Красный кинжал прижимался к щели между пластиной на груди и плече, удар был бы фатальным.
— Очко, — сказал он и притянул ее на корабль.
Галина поцеловала его, солдаты и матросы вокруг них веселились.
* * *
— Ты не можешь управлять всем, и чем больше ты пытаешься, тем меньше преуспеваешь. Ты мне это сказал.
 
Гетен открыл глаза и посмотрел на жену.
— Что заставило тебя озвучить это?
Они лежали под одеялами. После занятия любовью он уснул, медленная качка корабля укачала его, звуки плавания стали частью их жизней. Галина лежала без сна, обводила его бесеранские полоски.
— Я знаю, что ты хочешь управлять своей магией, Скироном, желаниями и исходом этой войны, моей судьбой и судьбой всего царства смертных, крикунами и решениями Локшина, всем остальным, что могло повлиять на наше будущее. Но ты не можешь. Я не могу. Нам нужно выбирать битвы, которые под нашим контролем, — она посмотрела на него. — Ты был прав, когда сказал мне, что я не могу всем управлять. И ты не можешь. Так чем ты можешь управлять?
Узоры из золота и серебра, включая символ Одного бога, украшали низкий потолок каюты.
— Своей силой, — Гетен сел, поднял ладони и призвал шар янтарного огня в свои руки. Он был прохладным и ярким, пульсировал силой. Его магия гудела в его груди, глубокая и живая. Эта же магия проснулась от прибытия пчел в сад Иствита. И хоть она становилась мощнее и слабее от силы его тела, она не бросала его, как бы он ни тратил ее. — Я проглотил много лжи от Шемела и Скирона, что не знаю, как ощущается моя настоящая сила. Я давился своей виной, страдал от желаний, созданных человеком и богом, которые хотели управлять моей силой. Но та сила всегда была частью меня. Мне не нужны были души людей, когда я был ребенком. Так зачем они мне сейчас?
Он дал огню перекатываться из ладони в ладонь, сияющий шар магии доказывал его способность, легко появился, и он думал об этом не больше, чем о дыхании. Пока Скирон не стал мешать ему дышать. Но, как бы ни пытался обманывать его Бог смерти, Скирон не мог лишить Гетена магии. Как и Шемел.
— Моя сила — то, чем хотели управлять Шемел и Скирон. Они кормили меня ложью, мучили мой разум и тело, угрожали мне и женщине, которую я люблю, но не бросали мне вызов биться.
— Потому что ты сильнее.
— Да, — он сжал ладони на волшебном огне, посмотрел на нее. — Я долгое время знал, что я — сильнее Шемела. Знал и он. Даже когда я был мальчиком, это было очевидно. Потому он унижал меня и мучил, потому управлял мною, угрожая животным из леса Хараян. Он нашел то, что было важно для меня. Он увидел, что я заботился о других. Я показал это, когда испугался, поглотив душу зависимого в Бесали, первую, которую он заставил меня поглотить, — он покачал головой. — Я все еще ощущаю отчаяние и страх того мужчины. Они меня не покинут, Галина. Это навсегда во мне. И Шемел использовал это против меня.
— Скирон тоже?
— Да. Ночью, когда я убил Шемела в базилике, Скирон утащил меня в Пустоту. Он сказал мне, что теперь я был Хранителем границы Пустоты, и я служил ему. Он физически склонил меня к своей воле. Показал мне боль, какую не причинял Шемел, и сказал, что будет больше, чем я подведу его.
Гетен поднес ее ладонь к своим губам, целовал ее пальцы по одному, прижал ее ладонь к своей щеке.
— Скирон говорил, что тебя создали, чтобы я тебя использовал. Что тебе дали магию крови и отправили на мой путь, чтобы моя зависимость заставила меня убить тебя и украсть твою магию крови. Это был максимум его жестокости, — он покачал головой. — Но я этого не сделаю. Мне не нужна твоя сила. Это ложь, которую Шемел посадил, а Скирон вырастил. Теперь боги хотят пожинать плоды, но я не дам им этого, — он посмотрел на нее. — Мне не нужна твоя магия крови, чтобы быть самым сильным магом в Кворегне.
— Потому что ты уже такой, маг солнца.
 
— Да, — Гетен склонился и поцеловал ее.
Галина обвила руками его шею, поцелуй стал глубоким. Она отодвинулась и посмотрела в его глаза.
— Поверь, я защищу себя. А ты своей силой защищай беззащитных от тех, кто их мучает. Ты не служишь богам или королям, Гетен. Ты служишь Кворегне.