Кости внутри (ЛП)

Он взял ее за руку, но все еще глядел на тучи. Она сжала его руку, скривилась от жара у ладони, покалывание побежало по ее руке.
— Борись с моим притяжением. Не дай забрать все, — процедил он и вернулся к заклинаниям.
Галина кивнула и сосредоточилась на их связи, поддерживая его, но и не давая забрать слишком много ее магии крови. Они никогда еще так не работали. Конечно, они бились с Ведьмой инея вместе, но тут они действовали не в панике. И он боялся, что осушит ее. Раньше он не переживал из-за этого. Она ощущала его напряжение через связь, знала, когда он ослабевал, и давала ему больше сил. Но его магия ощущалась соблазнительно, словно губы на ее голой коже. Она погрузилась в магию и трепетала. Она посмотрела на широкую грудь мужа, взгляд задержался на мышцах его предплечий. Жар наполнил ее, и она закрыла глаза от гула магии между ними.
— Галина! — Гетен вырвал руку из ее хватки. Она открыла глаза, он прорычал. — Я сказал, бороться со мной!
Она сглотнула и кивнула. Галина сжала его руку, сдавила их связь и огляделась, чтобы отвлечь разум от манящей магии.
Канаты корабля натянулись, как паутина. Солдаты забирались на них, закрепляли паруса, пока ветер грозил порвать моряков и оторвать паруса от мачт. Шум волн, грома и ветра заглушал крики. Дождь бил по морю, угольная завеса пропала от вспышки молнии. Гром грохотал следом.
Капли жалили, мелкий град стучал по коже. Галина смаргивала соленые брызги с глаз, одной рукой сжимала канат, другой — Гетена, пока корабль бросали в стороны волны.
Нос корабля накренился, волны ударяли по нему, белая пена летела на палубу, сбивая моряков с ног, затапливая все. Вода бурлила, текла по дереву. Она била по люкам, грозила затопить корабль и утянуть на дно.
Гетен продолжал колдовать, а шторм растекался по небу. Но он проигрывал. Серо-белые волны сменили спокойное море. Только молния среди туч и участки бирюзовой воды давали отличить темное небо от темного моря.
«Банриона» содрогнулась перед огромной волной, паруса чуть не попали в соленую воду. Гетен сжал поручень и руку Галины. Она держалась за канат, подавляя крик. Моряки вопили, сжимали канаты и перила, мачты и друг друга. Корабль быстро выпрямился, покачиваясь.
Гетен на миг потерял концентрацию, вспышка и треск раскололи небо. Молния ударила по грот-мачте, раскалывая ее до основания. Обломки полетели. Тела падали. Паруса рвались, канаты трещали. Доски летали по палубе, сталкивали моряков в воду. Галина заметила краем глаза движение. Инстинкт спас ее и Гетена от смерти, когда она дернулась в сторону, увлекая его за собой. Но доска задела его висок, сбила его за борт. Галина держалась. Они погрузились в бушующее море.
В ушах звенело, кожу покалывало от силы молнии. Галина всплыла. Она вдохнула и закашлялась, чудом удержала мужа, потерявшего сознание. Она обвила рукой его грудь, прижала его к себе, держала его голову над водой. Она искала в воде, схватила кусок доски, запутавшейся в канатах и парусе, чтобы это помогло удержать их на плаву.
Она ждала крики «Человек за бортом!», но слышала только визг и жуткий треск дерева. «Банриона» упала на бок, мачты и паруса были в воде, моряки и солдаты тонули, волны накрывали корабль и экипаж.
— Нет! — кричала Галина. — Нет! Нет! Нет!
Крики умирающих моряков было едва слышно среди воя ветра, грома и жутких звуков разваливающегося корабля.
— Сволочи! — она проклинала ведьм погоды, которые напали на «Банриону». — Когда я найду вас, я рассеку вас от глаз до зада!
Бывшая маркграфиня Кхары, дочь мертвого короля, жена некроманта кричала на серое небо, а потом давилась холодной водой моря, сжимая крепче мужа. Его кровь придавала зеленой воде неприятный оттенок, она была песней сирены для хищников моря. Но их общий жар поддерживал ее жизнь, пока моряки и солдаты тонули в ледяной воде вокруг нее, погружаясь в незримые могилы.
— Хотырь меня побери, — выругалась она. Она не могла удерживать Гетена в руках вечно, но к дереву была присоединена веревка, и она привязала мужа к себе, а левую руку — к доске. Обломки, тела, бочки и прочее с корабля плавало вокруг нее — все, что осталось от «Банрионы» и экипажа. Галина опустила голову на доску и глубоко вдохнула, стараясь не плакать.
 
Она видела то, что было хуже, но не намного.
Король Вернард давился своей кровью в главном зале Харатона.
— Это было хуже, — сказала она себе.
Ее старший брат Галион был пронзен в голову на поле Ор-Хали.
— Хуже.
Ее старший брат Тириус умер в муках, когда его облили смолой и подожгли. Она сжала Гетена и кивнула.
— Хуже. Намного хуже.
Шторм быстро утих, яростный вой сменился ритмичным звуком. Галина подняла голову. Вдали волны бились об берег Северных пустошей. Шторм принес корабль ближе к земле, чем она думала.
Она коснулась губами головы мужа, стала отбиваться ногами. На это уйдет пару часов, но земля была лучше моря в любой день, как думала Галина.
— Ну же, маг. Боги еще нас не бросили.
ДЕСЯТЬ
Гетен открыл глаза и увидел бесцветный пейзаж. Он лежал в неглубоком молочном озере. Сверху было черное небо без звезд.
Пустота.
— Кровь и кости.
Если он был тут, что-то пошло не так. Он сел и огляделся. Во все стороны тянулась Пустота.
— Кровь и кости Скирона, — он видел эту часть Пустоты лишь дважды, и он не хотел встречать того, кто обитал тут, снова. Скирон Разрушитель. Бог Смерти. Истинный повелитель Гетена.
Он поднял руки. Они были не серыми, а смуглыми, как обычно. Значит, его тело не умерло в мире смертных. Но почему он пересек границу Пустоты?
Что случилось с его женой и кораблем? Галина была в безопасности?
С тихим плеском Гетен встал. Он озирался, щурясь. Он заметил что-то вдали. Башню? Фигуру? Он не был уверен, но только это было среди пустого пейзажа, и он побежал туда, рябь бежала по белой воде.
Если он был в Пустоте не по своей воле, и его тело не было мертвым, то его вызвал сюда Скирон. Он увидится с богом, примет наказание или приказы и тут же вернется к Галине. Сопротивляться не было смысла, это только оттянет их воссоединение. Его жена нуждалась в нем. Сила ведьм погоды Валдрама дала это понять.
И их как-то выследили. Дело было не в везении. Это была измена? Или другой способ? Он должен был скорее разобраться в этом.
— Я смотрю, как ты падаешь.
Божественный голос раздался за ним. Гетен обернулся. Скирон был в облике Галины, скалился. Глаза бога были белыми, и Гетен напрягся от вида этих глаз на красивом лице жены.
— Я только начал сражаться, — ответил он.
— Не впечатляющее начало.
— Я стараюсь…
— Этого мало, — прорычал Скирон. Он выпятил бедро, это было удивительно женственно для Бога смерти. Разглядывая ногти Галины, он добавил. — Корабль утонул.
Гетен сглотнул страх.
— Моя жена?
— Жива и сохраняет тебя таким.
Бог фыркнул, покопался в ее зубах, посмотрел на находку и сбросил в белую воду. Гетен покачал головой, облик сбивал с толку. Бог Смерти ценил его не больше того, что застряло между ее — его — зубов.
— Я бы предпочел иной облик для вас, — сказал он.
Скирон поднял голову Галины, посмотрел на него свысока и снова фыркнул.
— Я думал, это была твоя любимая шкура.
Гетен показал зубы.
— Она — не «шкура».
Скирон снова оскалился.
— О, ясно. Ты думаешь, что я отношусь без уважения к твоей смертной возлюбленной.
— Вы так относитесь ко всем смертным.
Скирон пропал и заговорил снова из-за Гетена.
— Я не уважаю то, что создано, чтобы поклоняться мне, смертный. Я — Смерть, и твой мир не существовал бы без меня, — холодное дыхание задело его ухо, бог прошептал. — Помни это.
 
Гетен повернулся, Скирон теперь был в облике Шемела.
— Это не лучший выбор.
Бог рассмеялся, земля задрожала от звука. Рябь побежала по белому озеру вдаль.
— Хорошо. Мне нравятся твои страдания, маг солнца.