Мастер третьего ранга (СИ)

— Читай! — ткнул пальцем в план Иван.
— Ну, пультовая, — стал перечислять он надписи. — Зал управления, реактор… Радиация? — поднял парень на наставника взгляд, в котором зарождался неподдельный страх. Тут уже и он блеснул знанием крепкого словца. — Невидимая смерть. Что делать?
— Эти нужны, как их, дозиметры.
— Да какие дозиметры, тут, поди, все светится.
— Подождите, — вклинилась Настя. — Это штуки такие, которые щелкают, и показывают опасные места? Нам в Ордене такие приборы показывали.
— Ну? — одновременно выдохнули мужчины.
— Я, кажется, видела, что-то подобное на стенде в соседнем коридоре.
— Где? Бегом за ними, — махнул рукой Иван и впился глазами в план, а после пошел по коридору в поиске надписей, табличек, да хоть каких — либо опознавательных знаков, дабы определить свое местоположение.
Пока Юра с Настей бегали за дозиметрами, он нашел пару табличек на дверях, изъеденный плесенью план эвакуации, и определил, что между ними и реактором примерно шесть этажей. Они находились в стороне, в районе вспомогательных коммуникаций, обозначенных как проект «Куб 3».
— Вот, — сунула запыхавшаяся колдунья квадратный коробок с дисплеем, кнопками и цветными светодиодами.
Такой же находился в дрожащей руке подмастерья.
— Черт возьми, как же им пользоваться? — кусая губу, пытался включить прибор Иван. — Столько лет прошло, не помню уже.
— Вот тут, — стала указывать пальцем Настя, — а потом здесь и замеряем. Засветился дисплей, запиликал динамик, замигали диоды. Спустя несколько секунд на дисплее выстроился ряд цифр. — Немного превышает фон, но не критично, — с видом знатока заявила она. — Так, контрольный замер, — забрала она дозиметр у Юры. — Разница небольшая. Но все же долго здесь находиться я бы не советовала.
— Уматываем, — согласился мастер. — Гром, веди.
— Надо же, — бубнил следующий за псом мастер, — рабочий реактор. Второй.
— А наличие электричества, электронасосов тебя не напрягло, нет? — поддела Настя из-за спины подмастерья.
— Для того, кто вырос в Обители, где свой реактор, электричество не кажется, чем-то из ряда вон выходящим. Нам всем объясняли, что такое реактор, и то, что он несет как свет, так и смерть…
Иван вдруг остановился. Остановился и Юра. Только Настя не успела и ткнулась моськой в рюкзак подмастерья.
— Что? — напрягся парень, осматриваясь по сторонам.
— Вот она, — едва не воскликнул Иван, — Вот она ваша эпидемия! Вот оно что!
— Да что такое? — потирая нос, спросила колдунья.
— Это болезнь, но не вирус. Бешенные больны лучевой болезнью. Они облучены большой дозой радиации. Выпадающие волосы, зубы, ногти. Язвы, раны, волдыри, заживо разлагающаяся плоть. Это все лучевое поражение.
— А то, что они по фазе поехали? — напомнил Юра.
— Большая доза облучения приводит к необратимым изменениям в мозге как костном, так и головном, к сумасшествию, к поражению нервной системы.
— Откуда такие познания? — поинтересовалась колдунья.
— Просто я это уже видел, когда был юным послушником Обители. Механики — технократы, обслуживающие наш реактор, что-то нахимичили и получили большие дозы облучения. Я как раз в то время лежал в лазарете с травмами после уроков охоты на упырей.
Ох и натерпелся я страха, глядя как эти бедолаги сходят с ума от боли и заживо превращаются в гниющие трупы.
Лежавшие на соседних с ними койках послушники, кстати, тоже получили дозы, только уже от самих механиков.
Как же до меня раньше-то не дошло? — шлепнул он ладонью себя по лбу. — Не хочу вас расстраивать, но мы в любом случае, тоже получили дозы.
— Почему? Как? Мы тоже умрем? — взволновалась Настя.
— Вот чтоб я знал, — вздохнул Иван. — Радиация влияет на каждого по-своему.
Шли долго, растеряв былую прыть, волоча ноги и спотыкаясь на каждом пятом шагу. Настя без конца утирала нос, автомат в руках подрагивал, но копируя невозмутимую Полынь, старалась не подавать вида, о том, что ее сковал страх.
Юра справлялся с самообладанием лучше. Он временами оборачивался и старался приободрить поникшую колдунью. Девушка в ответ слабо улыбалась, но искры во влажных глазах дрожали, и она отводила взгляд.
 
Гром по-прежнему вел их самыми темными закоулками и коридорами. Появилось ощущение, что они идут по бесконечному лабиринту уже вечность.
Иван останавливался отдохнуть все чаще. Дыхание сбилось, сердце барабанило во вспотевшие виски, кончики пальцев занемели, во рту к едкому запаху металла примешался соленый привкус крови. В голове, заглушая панический крик организма о том, что его ресурс на исходе, металась мысль: «Только бы дойти, найти, узнать». Только это желание не давало остановиться и отдать концы на месте.
Впереди показался завал из вывалившегося со свода бетона, что перекрыл коридор почти на половину, а за ним новый темный коридор.
— Вань, — позвал Юра, — гильзы на полу. — Он поднял одну из россыпи и поводил у носа. — Автоматные, свежие. День два как отстреляны.
Мастер ничего не ответил. Он стал перебираться через завал. Юра последовал за ним, за Юрой Настя. Спускаясь, она вскрикнула и с разгона впечаталась в Юру, после зашипела от боли и опустилась на пол.
— Ай, блин, — потирала она ногу. — Больно то как.
Иван присел, ощупал ее ногу сквозь сапог. В ответ колдунья заохала сильней и оттолкнула мастера.
— Как не вовремя, — нахмурившись, взвел он курок шестиствола.
  
27. Рыцарь в костяных доспехах
 
Этаж был электрифицирован и до того дня отлично освещен. Но после того как в комплекс вломились шумные гости, решено было отключить вне комплекса все освещение, даже аварийное. Скрытые тьмой камеры транслировали на мониторы смутные фигуры, бредущие по заброшенным этажам в пятне масляного фонаря. Пляшущий луч электрического фонаря выписывал зигзаги, освещал пол, стены, идущего впереди пса и подолгу задерживался в проемах пустых помещений. Иногда луч светил прямо в камеры, но они упорно прикидывались мертвыми.
— Открой еще один изолятор, — не отрывая взгляд от монитора, приказал оператору нависающий начальник охраны.
— Михаил, — обратился к начальнику седеющий мужчина в потрепанном, некогда белом халате. — Они уже погубили нескольких подопытных.
— По данным наблюдателей группа, прибывшая в город достаточно велика. Они занимаются укреплением ратуши, и поскольку дело это не быстрое, прежде чем что-то почувствовать они получат высокую дозу облучения. Свежих подопытных будет в достатке проф.
— Пусть так, но…
— Ковырялов, тебе их жалко, что ли?
— Нет, но…
— Открывай изолятор, — повторил приказ оператору Михаил.
Не проронив более ни слова, мужчина в белом халате развернулся и вышел из пультовой. Оператор нажал одну из клавиш на пульте, а Михаил, сузив глаза, жадно впился взглядом в темные мониторы. Несколько минут ничего не происходило, пятно света исчезало в одном, появлялось в следующем из мониторов, из динамиков донесся громкий рев. Выпущенная из изолятора «особь», как называл этих уродов профессор, наткнулась на гостей.
Вспышки выстрелов на миг рассеяли тьму. Громила атаковавший гостей попятился от впившихся в тело пуль, но нечувствительный к боли, не воспринимая тяжелых ран, снова ринулся в атаку. Ослепительная вспышка синего цвета затопила монитор, а в следующее мгновение безучастно наблюдающий глазок камеры передавал кадры того, как огромный пес добивал распластавшуюся на побитой временем плитке особь.
 
— Хорошо работают, — оскалился Михаил. — Слажено. «Интересно, на что она надеется», — подумал он уже про себя.
— Группа готова, — сообщил вошедший в пультовую боец.
— Отрабатываем стандартную схему, — приказал Михаил, не отрываясь от мониторов. — Брать живыми.
Загудели приводы электронного замка. В гермодвери, с шелестом втянулись запоры. Командир группы толкнул толстую стальную дверь и, переступая через комингс, один за другим бойцы стали исчезать в чернильной тьме обесточенных коридоров.