Друзья или семья (ЛП)

Когда ванна наполнилась на четверть, я запрыгнула, трясясь и прыгая на пальчиках от холода. Я пустила горячую воду. Я скользнула в кабинку, вставая на колени и сидя на пятках. Я боролась со стучащими зубами, схватила мыло Коты и намылилась.
Вода потеплела, и я погрузилась больше в неё, закрывая вентиль. Я смысла остатки мыла со спины и груди, когда раздался стук. Как только дверь открылась, атмосфера изменилась.
— Эй, Беда, — позвал Габриэль.
Дрожь прошла по моему позвоночнику от шеи до попы. Я передвинулась, подобрав колени. К груди и руками закрывая тело. Я даже не подумала повернуться и посмотреть на него. Я не закрылась занавеской. Мог он видеть меня?
— Габриэль?
— Ты уже помыла волосы?
Всё о том же!
— Нет.
— Не мой. Я помою. У меня есть кое-что для них.
— Га…
— После того как ты обернешься в полотенце. Блин.
Звук закрывающейся двери вызвал во мне дрожь по всему телу. Я выглянула через плечо, но я снова была одна. Разве я не заперла дверь?
Я закончила принимать ванну, но задержалась ненадолго, чтобы убедиться, что Габриэль не высунет голову обратно. Он сделал так или открыл дверь и позвал меня? Я не была уверена, что хочу это знать.
Я быстро выскочила, намочив голубой ковёр. Я открыла шкаф и вытащила роскошное зелёное полотенце, достаточно большое, чтобы можно было завернуться. Оно доставало до половины бедра, прикрывая грудь. Я нажала на слив, чтобы вода ушла. Открою ли я дверь, завернутая только в одно полотенце? Габриэль сказал, мне нужно доверять ему, так ведь? Может быть, это часть того, что мне нужно сделать, чтобы стать ближе к этой странной семье.
Я отошла от двери, чтобы создать барьер и открыла медленно.
— Габриэль?
Габриэль зашёл с двумя белыми неподписанными пластиковыми бутылками в руках. Под глазами у него были глубокие тени. Его волосы были мокрыми и зачесанными назад. Он надел неоновую оранжевую майку и джинсы фирмы Леви, босой. Тёмно-синие кристаллы мерцали в мочках ушей, с обычными тремя черными кольцами.
Он осмотрел меня в зелёном полотенце и щеки его покраснели.
— Оу.
— Ты сказал, — начала я. Он пошутил? Как я должна была понять? — Ты хочешь помыть…
Он закатил глаза.
— Заткнись. Я сделаю это.
Он резко повернулся к раковине.
— Засунь голову сюда, Беда. Нам нужно поработать.
— Я не хочу быть моделью сегодня, — сказала я, склонившись над раковиной. Вчера был длинный день, длинная ночь и сумасшедшее утро. Последнее, что бы мне хотелось, это показ перед другими.
— Нет. Я собираюсь отрезать твои волосы. У меня не было времени на это вчера.
Он кинул бутылки на столик и повернул кран, проверяя пальцами температуру воды. Его глаза были едва открыты, когда он склонился над раковиной.
— Тебе нужно это делать сегодня? — спросила я. — Ты — сонный.
— Я в порядке, — сказал он, промыв глаза водой.
— Точно?
Его глаза заблестели и загадочно уставились на моё лицо. На лице появилась ухмылка, и он шлёпнул меня по бедру.
— Давай. Я могу подстричь твои чёртовы волосы.
Я сглотнула, пододвинувшись, чтобы склониться над раковиной и намочить голову, просто чтобы доставить ему удовольствие. Может быть, если я позволю ему подстричь мои волосы, он сможет вздремнуть и отдохнуть.
Габриэль держался спокойно, положив свою руку на макушку, чтобы изменить поток воды на голову. Он отошёл, чтобы открыть неподписанные бутылки, которые принес. Небольшое количество вещества охладило мою голову, прохлада передалась дрожью по позвоночнику. Я поправила полотенце на теле.
Запах шампуня ударил мне в нос. Едкий, металлический запах. Я задержала дыхание, надеясь, что он уйдёт. Когда я вдохнула снова, аромат стал ещё сильнее.
— Габриэль…
Пальцами втирая шампунь в мои волосы, он массажировал мою голову.
— Что?
— Он воняет.
— Это особенная формула. Дай ей просто работать.
Я сглотнула, пытаясь задержать дыхание. Запах бил в мой нос и рот каждый раз, как я вдыхала. Было такое чувство, что воздух наполнился испорченной рыбой и пенсами.
Он прополоскал волосы, применив кондиционер, и вытащил мою голову из воды, так чтобы он мог работать. Кондиционер был хуже, чем шампунь, и я убрала руку с полотенца, чтобы зажать рукой нос.
 
— Не все так плохо, — настоял Габриэль.
У него был насморк?
— Он останется на моих волосах?
— Ты перестанешь беспокоиться? Чёрт побери, дай мне делать мою работу, пожалуйста?
Он снова опустил голову под воду.
Он в последний раз ополоснул кондиционером кончики волос, когда раздался стук в дверь ванны.
— Гейб, — кто-то позвал из спальни Коты.
— Что? — ответил Габриэль.
Дверь затрещала и просунулась голова Норта, его волосы небрежно свисали, и вода капала ему на щеки. Он посмотрел на меня в полотенце, на Габриэля, который склонился наполовину надо мной с пальцами в волосах, а потом опять на меня в полотенце.
— О, черт возьми, нет — прогремел он. Дверь с грохотом ударилась о стену ванной. Вокруг талии у него было обернуто полотенце, одна рука была прижата к бедру, чтобы удержать его на месте.
— Убирайся, — рявкнул на него Габриэль. — Я буду мыть ей голову.
— Ты же, блин, не моешь ей голову.
— Иди ты. Я уже все сделал. — Он щелкнул кранами и шагнул к Норту, прикрывая меня, когда я полностью встала.
Я задрожала, и вода с волос закапала на голые плечи. Только не сейчас! Я больше не хотела ссориться.
— Что это ты врываешься сюда? — завопил Габриэль.
— Я думал, что это ты здесь, и пришел за бритвой. А теперь ты раздеваешь Сэнг догола и возишься с ней.
— Я вымыл ее чертовы волосы, — сказал Габриэль. — А теперь я собираюсь их постричь.
— Она сама может мыть свои гребаные волосы.
— Она меня впустила! — рявкнул Габриэль. Он ткнул пальцем мне в лицо, глядя на Норта. — Неужели ты хоть на минуту думаешь, что я ей что-нибудь сделаю? Ты что, совсем с ума сошел? Я не стал врываться туда силой.
Норт стиснул зубы и свирепо посмотрел в ответ:
— Просто уйди.
Габриэль закатил глаза и снова повернулся ко мне:
— Одевайся и жди меня в гараже. Не задерживайся слишком долго, — он открыл шкаф, чтобы взять еще одно полотенце, и протянул его мне. — Заверни туда свои волосы, чтобы они не капали повсюду, но не суши их.
Я прижала к телу еще одно полотенце. Я не верила, что полотенце, которое было на мне, будет висеть, если я подниму руки. А еще я боялась что-нибудь сказать или пошевелиться, опасаясь, что они снова начнут драться. Как может Кота серьезно думать, что спор означает, что они заботятся?
Норт начал принюхиваться к воздуху. Он подошел ко мне и прижался носом к моей голове. Он резко откинул голову назад.
— Что, черт возьми, не так с ее головой?
— Это шампунь, — прошептала я, поднося ко рту дополнительное полотенце, чтобы частично скрыть лицо.
— Гейб — рявкнул Норт. Его глаза встретились с моими и крепко сжались. — Измени формулу. Это пахнет дерьмом.
— Он здесь не для того, чтобы она хорошенько пахла.
— Мне все равно. Он воняет. Измени его. — Он ухмыльнулся и подмигнул мне. — Сэнг не может пахнуть дохлой крысой.
— Черт возьми, — проворчал Габриэль, входя в комнату Коты и спускаясь по лестнице. — Габриэль, не мой ей голову. Габриэль, измени эту гребаную формулу. Габриэль, отрежь себе ухо и съешь его. — Там было еще что-то, но он забрел в дом, и все пропало.
Я вздрогнула, когда поняла, что стою голая в полотенце, наедине с Нортом, тоже голым в полотенце. Его волосы свисали с бедер ниже, и я увидела еще одну линию волос ниже его пупка и начало угла бедренных костей. Я сосредоточилась на стене.
Пальцы Норта нашли мой подбородок и приподняли его. — Не позволяй ему переступить через тебя, — сказал он. — Если тебе неудобно, скажи ему, чтобы он отвалил. Если он не послушается, приходи и найди меня.
 
Я молча кивнула. Неужели это тот самый Норт, который кричал минуту назад? Теперь его глаза были мягче, а прикосновения нежнее.