Рассекательница Миров (СИ)

Я тобою восхищаюсь!
Вновь, благодаря тебе,
Силы нахожу в себе…
Чтобы Люсьен запомнил стихи, ему пришлось нашептать их на ухо, ведь читать парень не мог. Повторить он их был способен вполне — причём, довольно выразительно и красноречиво — Гордыню это впечатлило, глаза статуи Демона с длинными антилопьими рогами засияли голубоватым светом.
Теперь нужно было позволить Люсьену разозлиться и выдать желаемое Гневу. Но с этим заданием парень не справился — вроде бы попытался изобразить искренние негодующие эмоции, но вышло неважно. Похоже, что требовалось постараться, чтобы всерьёз вывести его из себя — пока что очи Демона Гнева с направленными вперёд бычьими рогами не выражали ни малейшего намёка на какое-либо свечение.
Пришлось перейти к следующему пункту и устроить разрядку для Похоти. Здесь ситуация была намного лучше, хотя и ощущалось, что Падший несколько скован. Впрочем, когда он переборол нерешительность и впился страстным поцелуем в губы Эдвины, краем глаза Падшая могла заметить, как засияли очи козлорогого Демона Похоти. Совсем немного потребовалось ей, чтобы удовлетворить потребность — увидеть страсть между двумя гуманоидами… Вполне возможно, что чувство это в действительности было взаимным и искренним.
— Кажется, мне всё-таки нужно вздремнуть… — озадаченно протянул мужчина, отстраняясь от Эдвины и двигаясь к статуе Лени, голову которой украшали ветвистые оленьи рога. Там он постелил одно крыло наземь, лёг на него, после чего закрылся вторым… Лень отреагировала далеко не сразу — лишь когда Люсьен действительно заснул, глаза статуи слабо засветились фиолетовым, после чего сияние это становилось всё ярче.
Далее требовалось подарить что-нибудь зависти. Пока на примете был Свиток Скользящего Ветра, который в какой-то степени подходил к данному греху. Свиток пришёлся Зависти по душе — как только она получила то, чего не было у всех остальных Грехов, очи Демона с закрученными бараньими рогами засияли синим цветом.
Довольно быстро парочка справлялась с заданием и уже была близка к завершению. Оставалось только разобраться с Гневом — и возможно, Падший смог бы получить необходимое благословение…
У самой Эдвины подобных проблем бы не возникло. Спровоцировать её на гневные эмоции было не так сложно, зачастую она и без посторонней помощи с этим справлялась. Но тут это не имело значения — разозлиться требовалось Люсьену, для которого это, похоже, было не столь характерно.
— Ты всегда такой сдержанный? — спросила Эдвина у товарища. — Что тебя вообще бесит? Раздражает? Что тебе не нравится?
— В Верхнем Мире меня называли "Ангелом Смирения", — признался Люсьен. — Всю свою жизнь я учился кротости и покорности, но сейчас… Новая сущность противится этому, но не так просто преодолеть рамки, которые ковались годами… Понимаешь? Я не могу на полном серьёзе утверждать, что меня что-то бесит или раздражает… Вызывает какую-то неприязнь — возможно, но, чтобы так…
Люсьена Эдвина сейчас вполне понимала. Верхний Мир, требовал загнать характер в определённые рамки. Да и другие идеологии — тоже, и вообще, преодолеть себя было не так просто. Можно было поступать так, как нужно, а не как хочется на самом деле. Но делать это ещё и искренне — практически невозможно. Правда, стало интересно, почему же такой смиренный и кроткий Ангел вдруг стал Падшим. Что могло заставить его взбунтоваться? Но сейчас был не самый удачный момент, чтобы это выяснять.
Вопросы вопросами, но только ими девушка не планировала ограничиваться. Она уже подвела ману к ладони, а затем ударила Люсьена по щеке, вместе с этим накладывая на него специфическое заклинание. Оно довольно тонко воздействовало на свои или чужие нервы, что вызывало возбуждение и заставляло совершать исключительно атакующие действия, но при этом увеличивало урон от атак.
Если она всё правильно рассчитала, то сейчас ей придётся обороняться. Ну и следить за статуей, чтобы развеять заклинание вовремя. Ну а так она была готова и бой начать, если пощечины окажется недостаточно для провоцирования спутника на гневные эмоции.
 
— Эй, ты что делаешь? — возмутился Падший, хватая руку Эдвины и до боли сжимая её пальцами. — Я думал, ты собираешься мне помочь!
— Она собирается! — заявила внезапно появившаяся неподалёку Висцера. — Я думала, вы справитесь с задачей куда быстрее, но и представить не могла, что грозный накаченный Падший окажется такой размазнёй!
— Попридержи свой острый язык! — нахмурился Люсьен, поворачивая голову к Синтрайтке.
— Иначе что?! Пожалуешься маме?! — расхохоталась девушка.
Быть может, Люсьен сдержал бы себя и после столь ехидного замечания, но заклинание Эдвины уже начало действовать в полной мере. Оттолкнув от себя Падшую и разжав мёртвую хватку пальцев, парень протянул другую руку к Синтрайтке и вмиг связал её потоками из энергии тьмы, после чего приблизился и, схватив Висцеру за горло, начал её душить.
Статуе Гнева сие действие понравилось — глаза понемногу стали набирать оранжевый свет, однако… Если Люсьен переиграет и убьёт Синтрайтку — вряд ли это будет хорошим фактором для взаимоотношения союзных рас!
Рассеять заклинание у Падшей не получилось — возможно, саму магию Эдвина и рассеяла, но злобу товарища — нет.
Висцера ничего не могла поделать — она болтала ногами и стремительно задыхалась, других Синтрайтов поблизости не было, чтобы ей помочь… Тем временем сияние из всех статуй стало вытекать в виде энергетических потоков, концентрируясь в глазах парня — из-под повязки можно было заметить радужное сияние семи переливающихся цветов…
К потасовке Падшая была вполне готова, но не к тому, что обороняться придётся не ей самой. В принципе, Эдвина сейчас чувствовала определённую ответственность за действия Люсьена. Да и даже если бы не чувствовала, всё равно убийство Синтрайтки ничего хорошего не предвещало.
Убеждать его тоже, скорей всего, было занятием бесполезным. Довольно быстро Эдвина применила заклинание магии тени и перевоплотилась в Висцеру.
— Хей, а я уже здесь! — крикнула она, подражая Синтрайтке. Надеясь, что это как минимум собьёт Люсьена с толка и озадачит.
Быть может, Люсьен и отличался какой-то осторожностью и рассудительностью в спокойном состоянии, да и с отсутствием зрения это было логично, но сейчас… Гнев был выше здравого смысла. Как только мужчина услышал голос Синтрайтки со стороны Эдвины — выпустил настоящую Висцеру из рук и ринулся к источнику звука, но тут же нарвался на уже заготовленной Падшей лавовый шар, оставивший обширный ожог на груди… Далее брызги лавы затвердели, сковав движения Падшего — тем временем поднялась на ноги Висцера и подошла к спутнику Эдвины.
— Отлично! — воскликнула она, крутя руками над головой Люсьена. — Грехи оценили старания этого забавного птенчика, заодно определили его склонность к доминирующему Греху… Девушка говорила так непринуждённо, будто Люсьен не душил её пару мгновений назад. Складывалось впечатление, что ей даже понравилось…
Так или иначе, всё получилось. Висцера подтвердила, что старания были не напрасными. Эдвине стало даже интересно, что же за доминирующий Грех у Люсьена. С Гневом у него, конечно, получилось ярче всего, но не совсем естественно. А самого мужчину вроде бы тянуло изначально к Лени. Но Падшая недостаточно хорошо во всём этом разбиралась, чтобы наверняка сказать, а спрашивать у Висцеры не стала.
Спустя некоторое время Люсьен пришёл в себя — Висцера всё же отошла в сторону на всякий случай… Гнев более не терзал его, но слабое свечение под повязкой осталось. Дабы лучше освоиться, Падший снял ленту с головы и явил миру свои уже не совсем пустые глазницы. Тем временем можно было заметить, что погасли очи всех Греховных Статуй.
 
— Ты настоящая… — указав пальцем на Синтрайтку, промолвил Люсьен. — А ты… Нет… — второй рукой обладатель чёрных крыльев точно указал на Эдвину в ложном образе, хотя, казалось бы, после случившегося он должен был пребывать в дезориентации.