Мент. Инспектор угрозыска (СИ)

— Боря, я ведь не шучу! — предупредил я.
— Так и мне не до шуток! Нам до этого гада, что всё это непотребство организовал, позарез добраться нужно. Так что с твоего Тяпина ни один волос не упадёт! 
  
Глава 27
 
Двухэтажный особнячок на Малом Кисловском со стороны улицы казался вымершим: в окнах не горел свет, за всё время, что мы за ним наблюдали никто в него не входил и не выходил. Нас даже охватило лёгкое сомнение: а ну как Паша Аристократ наврал нам с три короба, пуская по ложному следу?
И всё-таки мы настроены были решительно. Сказал Тяпин правду или солгал, проверить было можно только одним способом — оказаться внутри.
Все формальности чекисты взяли на себя, пообещав, что никаких проблем с прокурором у нас не возникнет даже при отрицательном результате.
— Хотя для всех нас будет лучше, если дом терпимости находится именно там, на Малом Кисловском переулке, — добавил Артузов, к которому мы с Борей направились сразу после допроса Паши.
Штурмовать подобный объект без санкции начальства было глупо. Тем более, что у того имелся пока неведомый для нас покровитель.
Артузов сразу проникся серьёзностью момента.
— Дом необходимо окружить плотным кольцом так, чтобы ни одна «птичка» из него не улетела.
Операция проводилась силами оперативников из его отдела, другие подразделения, а так же милицию и уголовный розыск, Артур Христианович запретил ставить в известность.
— Работайте с хирургической точностью, — приказал он. — Мне нужны живые свидетели, а не гора трупов. Особенно это касается Зюскинда. Скорее всего, он — единственный, кто может вывести нас на настоящего хозяина.
— Сделаем товарищ, Артузов! — заверил Борис.
Артур Христианович кивнул, а потом посмотрел на меня:
— Надеюсь, вы, Георгий Олегович, не забыли о моей просьбе — пригласить на вашу свадьбу?
— Никак нет, не забыл. Ждём вас как самого дорогого гостя, — улыбнулся я, ломая голову чего это столь большому начальнику вдруг приспичило погулять на моей свадьбе.
Мой ответ удовлетворил Артузова. Он довольно улыбнулся и произнёс, напутствуя:
— Тогда ступайте! Удачи, товарищи! Жду вас с результатом!
Мы выскочили из его кабинета.
— Пойдём собирать армию, — сказал Борис.
Вместе со мной и Борисом, набралось человек пятнадцать. Хоть дом, который мы собирались брать, и не отличался размерами, всё равно маловато для полноценного оцепления.
Аристократ говорил, что охраны внутри всего ничего: личный телохранитель Зюскинда татарин, которого звали Ахметка, бывший милиционер, попавший под сокращение, как когда-то и я, Остап Чуб, и выступавший в цирке профессиональный борец — немой по прозвищу Филин. Своё «погоняло» он получил за то, что практически не спал. Филин присматривал за женщинами, был скор на расправу, и те его боялись как огня.
Вроде и не велика сила, однако кто даст гарантию, что Паша был посвящён во все тайны «мадридского двора». В нашем ремесле всегда лучше настроиться на потенциальные неприятные сюрпризы и быть наготове.
Сам Зюскинд оружия в руки не брал, тем не менее и его не стоило списывать со счёта. Загнанная в угол крыса способна натворить делов, а Зюскинда мы намеревались зажать конкретно. Если бы не приказ Артузова, я бы с а-громным удовольствием отправил гадёныша к праотцам.
Сразу соваться в особняк благоразумно не стали, и только спустя пару часов наблюдения Райнер отдал приказ на штурм.
Двери, что у парадного входа, что у чёрного были дубовыми и выглядели внушительно и, судя по всему заперты с той стороны, да ещё и на засов — такие за пару секунд не вскроешь. Окна первого этажа спрятались за ажурными металлическими решётками — то бишь пальчиком не сковырнёшь.
Не особняк в центре города, а прямо какая-то крепость.
— Как будем проникать? — поинтересовался я у Бори, на что тот со смешком показал мне ручную гранату.
— Как — как? Бомбой взорвём.
Я понимающе кивнул. Эх, нам бы ещё несколько светошумовых гранат… Интересно, а здешние технологии позволяют сотворить что-то подобное? Чисто интуитивно подозреваю, что да, хороших химиков в стране даже сейчас хватало.
 
Пожалуй, стоит намекнуть в завтрашнем разговоре с Феликсом Эдмундовичем о таком весьма полезном для работников наших ведомств «гаджете». Понятно, кто-то обязательно скажет, что у страны есть заботы куда поважней, только разве нормальную жизнь построишь без результативной работы силовых ведомств? Особенно с учётом специфики этого времени, когда бандитов расплодилось столько, что хоть одним местом жуй.
И всю эту мразь нам ещё предстоит выковырять и истребить!
Бух! Граната взорвалась, срывая дубовую дверь с петель.
Не дожидаясь, пока осядет пыль, наш небольшой штурмовой отряд ринулся к образовавшемуся проходу.
Фактор внезапности сработал на нас. Обитатели дома не ожидали появления непрошенных гостей и не были готовы к сопротивлению.
У меня на пути оказался невысокий, крепко сбитый толстяк в красной шёлковой рубахе, подпоясанной кушаком, и синих шароварах. Судя по узким глазам, которые смотрели на меня со злобой, это и был тот самый личный телохранитель Зюскинда — Ахметка, которому не подфартило именно сейчас оказаться в коридоре почти у самых входных дверей.
— Собака! — заорал он, доставая из-за голенища высоких, начищенных до зеркального блеска, сапог, здоровенный тесак «нулевого размера» — наподобие того, каким в одной из миниатюр старого советского фильма «Волшебная сила искусства», герой Аркадия Райкина пугал вредных соседей по коммуналке своей учительницы.
С каким наслаждением я бы проветрил ему мозги свинцовым «плевком» из револьвера, но… приказано брать живым.
Считай, что тебе повезло, сука!
Пинком в живот я откинул Ахметку к стене. Он отлетел на добрый метр, саданулся затылком об каменную полку и, потеряв сознание, сполз на пол.
Дальше коридор разделялся на несколько рукавов и лестницу, ведущую на второй этаж.
Из двери на шум выскочила размалёванная дамочка в китайском халате с дракончиками. Полы его разошлись, обнажая красивые ноги, но мне сейчас было не до прелестей девицы, тем более та вдруг стала визжать, словно её режут.
Её пришлось затолкать назад в комнату.
Членораздельно говорить она не могла, только кричала. Задавать ей вопрос, где находится Зюскинд, не имело смысла.
Со второго этажа по нам открыли огонь, палил сухощавый мужчина в зелёной новенькой гимнастёрке — скорее всего, бывший милиционер Остап. С первого выстрела ему удалось ранить одного из чекистов, причём, довольно серьёзно. Минус один в наших и без того не особо плотных рядах.
Я прикинул, что с этим уродом, пожалуй, можно и не якшаться. Ахметка у нас уже есть, если хлопну ренегата — Артузов как-нибудь простит мне это нарушение. Тем более, как говорится, око за око, зуб за зуб.
Дождавшись, когда Остап высунется, я открыл по нему огонь из револьвера. Спустя секунду по ступенькам скатилось бездыханное тело бандита. Моя пуля вошла ему аккурат промеж глаз.
Помер Максим, и хрен с ним! Редко какая сложная операция проходит строго по плану.
Устранив Остапа, мы поднялись на следующий этаж.
Внимание привлекла толстая, почти амбарная дверь. За ней слышались испуганные женские голоса.
Кажется, теперь я знаю, где держат строптивых работниц.
Выбить плечом дверь не получилось, и тогда я крикнул во весь голос:
— Отойдите от двери подальше. Я буду стрелять в замок.
Выждав немного, спрятался за угол, чтобы не достало рикошетом, прицелился и нажал на спусковой крючок.
Замок жалобно лязгнул.
Я подёргал дверь — проход в комнату оказался открытым. Осторожно заглянул внутрь — вдруг тут, кроме представительниц прекрасного поля, спрятался Зюскинд или Филин, а то и оба вместе.
— Гражданочки, не бойтесь, уголовный розыск!
В большой комнате я насчитал семь насмерть перепуганных женщин: от совсем юных, почти девочек, до дам бальзаковского возраста.