Чужие миры
Патер кивнул.
-Да.
— Свидетельство написать?
— Смогу. У меня есть...
— Сыну ее деньги отдашь? Или сидеть на них будешь?
Патер подумал пару минут. А потом вдруг блеснул глазами.
— Не отдам!
Ивар уж было хотел и его подвесить... чтобы разговорчивее был. Но все оказалось еще интереснее.
— Я с вами поеду! И малыша воспитаю! Он должен знать, кто его предки! Деньги заберете, согласен. Но Сандру похороните, где скажу.
Ивар только вздохнул.
Вот этого им еще не хватало, хотя... ладно уж! Заслужила девчонка! Павших в бою Олайв принимает в свои ладони. А что не убереглась — понятно. Молодая, глупая, ненависть есть, а опыта не хватило. Все одно — почтить надо. И время есть, хотя и немного.
— Где хоронить будем?
— В семейном склепе.
Двоих хватит.
Ивар кивнул и принялся распоряжаться.
Двое — на похороны, еще двое разбираться с тайником, двое на корабль, четверо ищут мешки, корзины, любую тару...
А что?
У них пять кораблей!
Пять!
Почему бы не обеспечить товарищей добычей? Явно же Дарлейн^е последнюю корочку хлеба доедал? Без соли...
Так что надо дать знать на корабли^Драться тут не с кем, а чтобы все ценное повытаскивать.... Вот, те же гобелены! Те же ковры из Ханганата! А столовое серебро?
Да тут за одну супницу можно корабль снарядить! Понимать же надо!
Увидев лица вирман, Лиля поняла все быстро.
— Сандра?
— Мертва.
Больше отвлекать мужчин смысла не имело. Разве что одним вопросом.
— Скоро отплываем?
— Как все погрузим.
Коротко и по делу. Лиля кивнула и отстала. Отправилась в каюту.
Погладила сначала одну темную головку, потом вторую... Эштон раскрыл голубые глазки и закряхтел.
Лиля махнула рукой, взяла малыша и приложила к груди.
— Удойная мама, к вашим услугам. Интересно, малышня, вы меня до Ативерны с ума не сведете? Я бы не стала зарекаться...
Малышня кряхтела. И подозрительно пахла. Сначала одна, а потом и Ганц как-то завозился.
Лиля застонала, но когда Эштон отвалился от груди, принялась менять пеленки. А потом стирать.
Полоскать, сушить...
Полцарства за памперсы!!! Вот пол-Авестера! А можно и целый! Забирайте, только памперсы дайте!
Увы, боги молчали. Видимо, решили, что сделка неправомочна. А жаль...
❖ * ❖
Качели...
Именно это слово хорошо выражало все ощущения патера Клива. Именно качели.
Вверх — вниз. И снова вверх — и вниз... и все за одну ночь.
Сначала горе — смерть брата. И если кто скажет, что это было давно, а брат молочный... тьфу на вас! Вы просто не понимаете! Суть не во времени и степени родства, а в душе. А душа болела. И не хотела смиряться с потерей родных! Плевать ей на время и степень родства!
Потом радость — Сандра нашлась.
Опять горе — что с девочкой сделали.
Радость — месть! Если б кто знал, как Клив мечтал передавить Дарлейну шею... до сладких слез мечтал! И в замке-то поэтому оставался... дозревал. Все ж слуга Альдоная, сразу на такое решиться страшновато.
А вирманам — в самый раз. Они и не на такое способны! И с каким же удовольствием патер смотрел на повешенного Дарлейна! И на его мертвых сыновей — тоже, те еще подонки! Нечего такими землю поганить!
Горе — Сандра...
Радость — ее сын.
И какие нервы такое выдержат?
Патер впал в нечто вроде ступора, и наблюдал за всем достаточно отстраненно. Но долго не получилось.
Ивар влепил ему пару оплеух, с левой, с правой, чтобы в себя пришел, а потом влил в горло что-то крепкое.
По желудку прошлась волна огня, и Клив вернулся в разум. Более-менее.
— Приди в себя! Решать надо, некогда сопли размазывать! — зарычал вирманин. — Не подводи девчонку хоть после смерти! Она этого не заслужила! А вот молитву за упокой — что вы, зеленые, там читаете? Или мне прочесть самому? Олайв услышит!
И Клив постарался встряхнуться.
Действительно... нельзя подвести племянницу.
$ * * «-
Раштер.
Сколько счастливых минут Клив провел здесь. Сколько раз играл с братом в карты, возился с его детьми, слушал шутливые упреки от его жены — мол, служителю Альдоная такое невместно! А вы!
Они смеялись вместе. Растили детей вместе.
Клив и сойти в могилу надеялся на руках у потомков Эштона.
А что теперь?
Сандру укладывали в семейном склепе.
Пустые ниши были.
Ивар приказал — и девушку честь по чести замуровывали несколько уцелевших лакеев.
Мертвая, она казалась... нет, не казалась она спящей, кто это только придумал? Ни минуты не казалась! Клив это видел.
Все время.
Лицо, из которого ушло... нечто.
Жизнь ушла. Душа. Искра огня Альдонаева...
Рядом, на стене склепа, выбивали имя.
Сандрина Алиэлла Аделин Раштер.
Годы жизни... так мало! Так невероятно мало, Альдо- най! Да за что ж ты так!
Клив сосредоточенно думал. А потом принялся писать записки. Он был верен брату, он и тайники знал. Там и оставит письма племянникам, буде те объявятся. Он смотрел до конца, как замуровали нишу, а потом повернулся и ушел. И не видел, как вирмане вытащили мечи.
Свистнули клинки, обагряя кровью каменный пол. Последние уцелевшие легли рядом с могилами Раштеров. Ивар прикоснулся окровавленной рукой к стене.
— Да увидит Олайв! Дарует он достойное посмертие тем, кто не упал на колени!
Патер этого не увидел. Его занимало совсем другое. То, о чем его попросила Сандра. Сам бы он такое делать не стал, и отродясь не додумался, но племянница хотела, а не выполнить ее предсмертное желание Клив не мог. Тут хоть и сам бросайся с башни!
Храмовая книга?
Клив вел ее очень тщательно. Поля выдерживал, отступал от края... не абы что! Судьбы человеческие!
И точно знал, где и что можно подчистить.
Вот и в книге появляется запись.
Сандрина Алиэлла Аделин Раштер.
Его величество Энтор Авестерский.
Запись о браке.
Тщательно оформленное свидетельство на листе пергамента.
А вот и еще одна запись. Тоже в книге.
О рождении сына у Сандрины Алиэллы Аделин Раштер. Докажите, что это — подделка?!
Он клясться будет, что все так и есть! Если племяннице это было нужно...
Когда Клив встанет перед Альдонаем, пусть тот его и судит! А людям — незачем!
Теперь тайники с деньгами и драгоценностями. Не все, нет...
Замок наверняка будут обыскивать и все найдут, рано или поздно. Из замка надо все забирать, благо, вирманам не впервой. Ишь, как уверенно действуют!
А вот то, что вне замка...
То можно и нужно оставить. Пусть будет, мало ли что? Мало ли кто...
С книгой Клив закончил и как раз собирал свои вещи, когда к нему подошел главный над вирманами.
— Все взяли, патер?
— Вроде бы. Как Сандра назвала сына?
Полное имя малыша Клив пока еще не вписал. Будет еще время, впишет.
— Эштоном, — вспомнил Ивар. — Вроде бы...
Клив едва носом не шмыгнул, как в детстве.
Эштоном.
Сандра, девочка моя... да за что ж так!?
Альдонай, за что!?
Ъольше он никаких угрызений совести за подделку документов не испытывал. Вообще...
>;<
Когда Ивар постучал в каюту, Лиля как раз кормила второго... как назвать пиявку мужского рода? Пиявик? Нет, некрасиво звучит.
Пусть будет клоп! Молокососущий!
Лопали оба чадушка — только дай! Лиля порадовалась, что Ивар мудро взял с собой коз! И на других кораблях были... ее так надолго не хватит. Оторвут и высосут!
— Войдите! — рявкнула она.
На пороге каюты воздвигся вирманин, который и тени смущения не испытал. А с чего вдруг?
Ну, баба! Ну, кормит...
Графиня?
А у нее не как у других баб? Квадратная сиська? Или полумесяцем? Ух ты, как интересно!
Так что Ивар смотрел спокойно. А вот явившийся вслед за ним зеленорясый...
Лиле и гадать не надо было.
— Патер Клив?
Сандра ей рассказала по молочного брата своего отца. А Лиля сейчас видела... ох, не просто так он молочным стал. Явно — родня.